Андрей Романовский-Коломиецинг - Учение формулы структуры мира. Духовно-философский сборник писаний Страница 28

Вместе с тем показателем негативного доброму, означающего проигрыш на чем-то и чему-то, всякие немочи так же имеют ту же природу. Можно ломаться: тебе пахнет и твой носик загрязняется, но если это входит в привычку и происходит забывание, то есть засилье к неприятному, оно ведет в самой настоящей неявной подсознательной ненависти. Скорее всего, сильные аллергии и излечивают программы соответствующей ненависти невосприятия. На самом деле такая градация как: хорошие запахи – плохие, коих нужно фыркать, не существует. Они надуманы. Живущие в сельской местности свыкаются с запахом навоза и прочих. Так же и красоту можно видеть и в дикости, и цивилизации, и на свалке. И в убогости нельзя видеть зло. Казалось бы, это было простое перечисление: какие особенности зло вызывает на том или ином, но это дает новую характеристику зла – ее надуманность, необоснованность, не правдивость основы. Оно есть смещение от положенного.

&15. Смещение от положенного, зло, следует различать с положенным смещением, то есть ростом или разрушением. И свойства чего бы то ни было и каких бы то ни было, даже самых негативных чему-либо, не считать злостным. Так ломкость вещества дало человечеству возможность развиваться на еще одном дополнительном пути. Любая немочь есть ввернутое на изнанку совершенство и наоборот. Так в энергии тело возникает самым естественным образом, но в газе и воде его внезапное появление приведет к возмущению, еще хуже в твердом теле – то всегда катаклизм. Типичный пример тому – взрыв от снаряда. Если газ и вода со временем успокоятся, то твердое тело всегда останется с последствиями. Это немощь, и это же особенность, которую следует искать и в заполнении объема твердым веществом в отличие от остальных. Нельзя сказать, что нетвердые тела отличаются от твердого сообщением. Диффузия хоть и вялое, но сообщение точно такое же. На сообщении не найдешь ответа, какой лучше виден на том что жидкость, как таковая, все ей инородное встречает плоскостью. Это ее первичность, так же как у газа первичность есть объем. Пусть даже будет одна молекула, которую бы можно в любом другом случае принять за твердое тело, если эта молекула находиться в свободном движении и описывает свободную траекторию движения, она создает собой новую субстанцию газа. А если она застряла в других молекулах, она уже или жидкость, или твердое тело. Кстати сказать вода Н2О как таковая жидкостью не является, потому что она же и лед, и пар. Просто при наших земных условиях ей свойственней всего ограничиваться как жидкость, или вставать во фронт плоскостью. Отсюда, по температуре можно расставить очередь. Конечное твердое, самое холодное – лед, теплое – вода, жидкость – два, три – пар или газ. Четыре – выброс теплоядерный, или термоядерный. Температурная прогрессия сравнима и с весовой. Хотя у льда аморфность и позволяет быть легче, но плотность кристалла должна быть больше. И вообще твердое это край, это низкий предел во всем, в чем осел наш четверичный мир. У твердого просматривается ограниченность явная, или по крайней мере заметная. У воды и газа так же между собой проглядывается порог ограниченности, и порог этот понятен простому восприятию на общем, рассасывающемся в атмосфере или водоеме. Ограниченность энергии тоже особого вида. Если твердое может являться ограничителем воды и газа, как сосуд или воздушный шарик, то в нынешних земных условиях при ломком веществе плазму можно ограничивать только электромагнитными полями, так что бы не портить твердыню. До этого кстати догадался простой военнослужащий Морфлота, того времени, когда у физиков встал вопрос о удержании плазмы. Это говорит о том, что все великие открытия корнями все равно уйдут в простые сопоставления. И по характеристике субстанции можно судить уже о вещах сложных. Ввиду того что энергию твердое не ограничивает, то это говорит о том, что духовность не победить никаким тоталитаризмом и никакими мыслительными мерами не взять в тиски догматизма. Она прольется как нечто живое. Ток в проводах лишь формально считается, что течет по приготовленному руслу, вокруг всегда создается поле, в котором энергия считается теряющейся до 30%. Но это она считается для твердого и твердо мыслящих. Итак, энергию можно удержать только энергией, твердым ее можно только увлечь, водой, чувствами, дух заставляется к взаимодействию, или что там бывает, если провод под напряжением опустить в воду. С психикой ли дух наиболее спокоен, как и водиться энергиям пребывать в газе? Грань перехода между чувствами и психикой та, что в чувства, как нечто очень личное, человек человека допускает очень осторожно и неохотно, но в психику его атмосферу (объем) ты легко можешь залезть при одном только взгляде или даже, наполнив его слух своими звуками. Вот почему в психике так не поощряется замкнутость, она как не впускание в свое. Не отвечание взгляда на взгляд тоже негостеприимство, или не уважение при дверях. Твердому, ввиду своей ограниченности, по идее труднее всего с пониманием чего-либо, но именно менталу по закону противоположности, или от обратного, и дано заниматься самими знаниями, потому как эти знания могут размножаться в субстанции мелочей только в твердом, а в чувственном и психически-эмоциональном, то есть в единообразных вообще-то субстанциях эти знания не имеют большого роста, если он неискусственен. В них знания представлены в своей первичности. У женщин и оказалось то, что мужчинам в сонме своего набора нужно вызнавать важным и т. д. и т. п., что у женщин заложено, кажется в крови. Так любовный приоритет в них явно преобладает над правильностью. Вот почему ласковое дитя (или теля), у них по народной пословице две матки сосет, даже если оно …. Короче любимчики у мамочек как на подбор тунеядцы, обманщики и менее достойные личности, но любвеобильные и так же не ставящие приоритет правды во главу угла. В мужском мире приоритет правды, соответствующий менталитету и очень нужный, с большой тугостью принимает обязательность более высших приоритетов, если слаб совершенный – духовность. Духовность, вмещающая в себя превосходством и чувственность, и психику, вместе с умом вместе взятым, есть, однако другое и тем самым поощряется на развитие через недобор с чем-то. В менталитете вещи труднее всего родиться, но именно там они и рождаются. Попробуйте придумать хоть что-то, даже самое невероятное, и разместить свои утверждения в женских журналах. Почти никто не будет спорить в опровержение фактов вашей гипотезы, но то, что оппоненткам не хочется платить за подобное чтиво и будет показателем. Таков будет язык отрицания, подобно тому, как отрицание жидкости и газа так же иное, но это тоже отрицание. Твердость отличается твердостью и в отрицании чего-либо. Твердость эта отличительна и видна, например, в том, что только твердолобые будут в кино, как и в жизни отрицать существование космиков и НЛО, при том что кругом столько свидетельств за. Только твердолобые будут сыпать: показалось, бред, отсвет фонарей, вы больны, космиков нет, потому что наука их не признает. А то, что все остальные не будут закантриваться на шелухе: были это космики или те, что под них косили, главное что, что-то было и это проблема, которую надо решать не тупорылым отрицанием факта. Твердыня тем и твердыня, что тверже на счет того, чтобы принимать в себя что-то, и не просто, но на твердый повод. Просто приложенное тело больше соотноситься с газом или с жидкостью, если в воде. Но что бы слиться в твердые линии нужно что-то сильное, под воздействием больших энергий, как плавка, или пока эти космики сами не распотрошат отрицателя, или что-то в этом роде, яснующее в жизни кризисом. Или научным прорывом. Юмор над твердолобостью так же отличается от юмора над остальными, плоскими, или надутыми (псих-ик-ами). Из твердого так же трудно и что-то выломать: камень, дрова из дерева. Все потому что, если раскладывать палки или те самые линии первичности – они же связи в кристаллах и силы сцепления в веществе, то беспорядок вызовет аморфность и нужна будет параллельность между палками, чтобы составить из себя кладку или ворох, который можно перевязать для взятия и использования. Но параллельность это только теоретически первичное. В твердом идет большое усложнение и усложняется фактор воздействия из линии – рычага, до плоскости лемеха плуга, переворачивающего почву, и топорища или круга пилы, а иной раз вообще доходя до объема в дроблении и использования точной плавки, что бы температура энергии выборочно расплавила и слила нужное – все это есть те же самые дроби равные первой, в которой линейность делиться на параллельность. Другие дроби имеют разные усложнения в виде тех же неизвестных иксов и степеней множества и функций, в зависимости от того что нужно получить и что с телом нужно сотворить. Так же можно вырвать и дробь неломкого вещества, той же макромолекулы и без того существующей, но почти не поддающейся ломке более низкими или наоборот высшими неодномолекулярными состояниями простого нагромождения, со слабой связностью. У линий менталитета склонность к несгибаемости и ввиду твердости, как символа стремления. Менталитеты и имеют такие свойства. Сама по себе это просто особенность, если бы в жизни это не ранило и останавливало, разрывало сам дух жизни. Дух – высший приоритет, к нему нужно стремиться вкупе с ментальностью, иначе его конструкции без обрамления энергией становятся опасными. Посему глупость человека ему спускается как дар, что бы сохранить духовность. В старости именно ученые чаще впадают в детство, что бы отставить низшее мелочное, но то же в свое время, необходимое что бы и остаться с главным обобщающим. Детские игры – это очень перспективный метод развития. Терроризм – это возможно недоигранность в детстве – это новь в ощущении каких-то недоразвившихся процессов, через которые человек и доразвивается, и находит средство своего выражения неприятной действительности. Возможность найти выход в акте террора – это возможность успокоиться предварительно, что бы остыть потом. В субстанции разрушения мысль избегает взрыва духовности. Террор продолжает потом тот, кто не доиграл в детстве, или недоразвит в объемном движении, или проблемы с этой функцией. Террор относиться скорее к психике, это и есть воздействие на психику. Вспомним игры детства: расстрелы друг друга из оружия, бросание в друг друга камнями и даже булыжником, футбол, пусканье под откос пассажирских трамваев, лазанье по садам, походы, игры на что-то с возникающими элементами рынка и все такое прочее. Помнится и один из пережитых кризисов, потом позволяющий найти расческу на волосах же, если ее нигде больше нет. Камень летит точно в лоб, все руки отвлеклись на отбитие других камней, как отбить его?! И в самую последнюю секунду компьютер-подсознание сработало на прямом, от того, что мне не должно было разнести голову возможно никогда, я по характеру своему не бью в личность, и я резко отмотнул головой в сторону. И тут же дошло, как опасно сидеть в таком густом обкидывании. Тоже объемное или психическое достижение. Девочки без всякого опыта знают как это опасно. Они│ и │ обладают лучше. Детские игры, наверное, самое кошмарное в работе небесной полиции. И так, и терроризм тоже: есть уравнение, и с ним так же можно бороться изменением знаменателя его дроби. Каждый вид терроризма это отсутствие объемного развития в том, или ином виде. Лучше всего с пробелом справиться полнота правды в той же прессе, или жизни. Виды терроризма указывают на пробелы в том, или ином виде правды в обществе. Но это не говорит о правоте терроризма, он просто используется, хотя бы на подсознательном уровне, вычисляющим пробел. Вот еще почему неумно чем-то возмущаться сильно. То есть пускать свою духовность на неправильное. То, что в Америке бахнулись два небоскреба, говорит не о том: какие плохие эти террористы, но что в духовности США произошел провал. И то, что плохие люди своими жизнями жертвуют ради выправления наиважнейшего у врага, сюда же нужно причислить и террористов в Израиле, говорит о верности высказывания в Библии: возлюби врага своего. Терроризм нужно изживать общественным поправлением.