Вадим Кирпиченко - Разведка: лица и личности Страница 28

И снова Гвинея, где население вне столицы Конакри ходит до пояса обнаженным. Куда-то едем по проселочной дороге. Навстречу идет красивая статная африканка с обнаженной великолепной грудью, сопровождаемая кучей маленьких ребятишек. На голове, как водится, несет внушительную поклажу. Есть версия, что от постоянного ношения грузов на голове шея у африканок становится не короче, а, наоборот, вытягивается наподобие лебединой.

Мы вылезли из машины и начали разговор. Знания французского у африканки были близки к нулю. Но с нашим утверждением, что мадам очень красивая женщина и что у нее прелестные дети, она все же согласилась, радостно закивав. Однако на предложение сфотографироваться красавица ответила отказом. Тогда пришлось прибегнуть к чисто колонизаторскому приему: для детей нашлись шоколадные конфеты. Согласие на фотографирование было получено. Мадам сняла груз с головы, встала в позу и, перед тем как сфотографироваться, царственным жестом отряхнула дорожную пыль с грудей и расправила их для съемки. Очевидно, она понимала, куда главным образом будут нацелены фотоаппараты.

Увы, этой фотографии у меня нет. В Конакри удалось купить лишь залежалую пленку производства ГДР, которая хранилась варварским способом и просто не проявилась. А может, и хорошо, что нет этой фотографии. Если бы она была, то, пожалуй, не сохранились бы такие приятные воспоминания. Возможно, неудачная материализация этой сцены ослабила бы впечатления от нее, а так, отдаляясь во времени, сценка из прошлого обрастает новыми подробностями и можно без конца додумывать недостающие детали. Куда шла красивая африканка с детьми по пустынной дороге среди бескрайней гвинейской саванны? Может быть, к родственникам в соседнюю деревню, а может быть, на воскресный базар? И сколько было детишек — четверо или пятеро? И куда мы ехали и зачем? Стойко сохранилось в памяти ощущение утомленности и усталости от дороги, от избыточного щедрого африканского солнца и вот… эта встреча, которая нас оживила, пробудила наше любопытство, заставила позабыть об усталости. Хороший, однако, был сюжет для какого-нибудь наблюдательного живописца. Много таких мадонн бродит с детьми и тяжелой поклажей на голове по африканским дорогам…

Перемещаясь по дорогам Африки, можно увидеть массу интересного и совершенно для нас необычного.

Вот маленькое селение из шести-семи круглых каз — легких строений из прутьев. Самая молодая жена их владельца, еще совсем подросток, счастливо улыбаясь, нянчит своего первенца, а старая, уже нелюбимая жена толчет в громадной деревянной ступе зерно, делает из него муку. Работу эту она выполняет машинально несколько часов подряд и без всякого выражения на лице.

Вот на обочине дороги стоят трое мальчишек лет десяти-двенадцати. Одеты в какие-то лохмотья, а лица выкрашены в разные, не очень яркие цвета — что-то сине-зелено-фиолетовое. Останавливаемся, выясняем, в чем дело. Дети в школу не ходят, поэтому французский знают слабо, но все же мы в конце концов разбираемся, что раскрашены мальчишки не ради озорства, а в сугубо практических целях. Оказывается, такая раскраска отгоняет злых духов.

А вот и горящая саванна. Споро горят сухие ветви кустарников, маленькие деревца, высокая высохшая трава. Приближаюсь с киноаппаратом. Навстречу летит пепел, и становится жарко. Пожар в саванне никого не беспокоит.

После пожара земля покроется золой и пеплом, скоро наступит сезон ливней, и снова все буйно начнет расти и цвести. Здесь свои законы природы.

Такой представала африканская действительность перед нашими глазами. Когда же мы пытались осмыслить свою деятельность в Африке в идеологическом плане, то нередко оказывались в плену теоретических грез.

На наших семинарах и научных конференциях шли острые дебаты. Возможна ли диктатура пролетариата в Африке? Возможен ли переход к социализму без развитого рабочего класса? Может ли его отсутствие заменить диктатура трудового крестьянства? Целесообразно ли развивать тяжелую промышленность в малых африканских странах? Что такое некапиталистический путь развития в Африке? Что такое государство национальной демократии? Есть ли на самом деле страны социалистической ориентации? И что это за таинственная ориентация — она то явится, то растворится без следа? Уж очень кратковременной получается социалистическая ориентация. Вопросов возникало много. И очень мало было ответов.

Сейчас эти проблемы вообще кажутся наивными и даже надуманными. Но тогда мы их серьезно обсуждали и искали истину.

А одна из истин заключалась, в частности, в том, что чем ближе соприкасался работник загранаппарата с местной действительностью, тем лучше понимал, насколько трудно она укладывается в рамки нашей концепции развития Африки. Люди же на Старой площади исходили в первую очередь из незыблемости теории, утверждавшей неизбежность перехода всех стран к социализму. Они общались с руководителями африканских государств, которые охотно соглашались со взглядами советских руководителей, лишь бы получить любую экономическую и военную помощь. Да и информация, поступавшая в Москву с мест, по мере продвижения наверх приобретала все более обобщенный характер, что затрудняло понимание истинного положения вещей.

Компетентные люди рассказывали, что Н.С. Хрущев, провожая Н.М.Пегова послом в Алжир, строго наказывал: «Ваша задача — сделать все, чтобы Алжир стал социалистическим, а мы здесь постараемся облегчить вашу задачу».

И облегчили — дали ни за что ни про что Звезду Героя Советского Союза ныне здравствующему Бен Белле.

Аппаратами посольства и научными учреждениями были исписаны сотни тысяч страниц на тему о некапиталистическом пути развития и о социалистической ориентации. Что же, все это антинаучный хлам? Я так не думаю. В этих книгах и статьях есть интересные факты, наблюдения, мысли, которые подтверждают, что экономическая и культурная отсталость африканских стран, задачи укрепления государственности, а также господствовавшее в условиях общинного существования коллективистское сознание требовали активного государственного вмешательства во все сферы жизни и централизованного планирования развития хозяйства и культуры. В одном я, пожалуй, никогда не заблуждался: не верил в возможность скоротечных преобразований в Африке и всегда утверждал, что эти процессы займут долгие десятки, а может быть, даже и сотни лет.

Было бы неверным представлять Хрущева совершенно наивным в этом вопросе. После наших первых опытов в Африке он, встречаясь с африканскими деятелями, уже говорил им: «Не рвите экономические связи с метрополиями, старайтесь извлекать для себя пользу из реально существующих отношений». Отрезвление, хотя и не очень быстрое, наступало. Практики все более решительно критиковали теоретиков в высоких инстанциях. Бурные дебаты постоянно шли и в МИД СССР, и в международном отделе ЦК КПСС.