Александр Штейнберг - Он песней восславил Америку. Ирвинг Берлин Страница 3

РОМАН ВЕКА

Как известно, время не стоит на месте. После смерти Дороти Ирвинг стал еще больше работать, пытаясь в этом найти забвение. Он создал собственный театр под названием «Музыкальная шкатулка», где небольшой, но очень уютный зал каждый вечер заполняла нарядная публика. Большой популярностью пользовались мюзиклы, в них принимали участие прехорошенькие хористки, профессиональный уровень музыкантов тоже был весьма высок. Словом, «Ирвинг Берлин инкорпорейтед» была процветающей фирмой.

Со дня смерти Дороти прошло двенадцать лет, а Ирвинг так и не встретил ту единственную, о которой мечталось. Поэтому столь искренней была одна из его песен под выразительным названием «Полное одиночество». Он как бы скользил по поверхности жизни, не замечая течения времения, лишь работая по ночам до самозабвения.

Однажды февральским вечером Ирвинг решил немного развеяться и посетить вечеринку давнего приятеля. И именно этот вечер 1924 года стал роковым в его жизни. Все началось весьма невинно: молодой человек и девушка полюбили друг друга с первого взгляда. Что же тут особенного? Все дело в неравных социальных позициях влюбленных. Ирвинг Берлин хотя и был весьма популярным композитором, все же он не шел ни в какое сравнение с мисс Эллин Маккуэй, вернее с миллионами ее отца, телеграфного магната мистера Кларенса Маккуэя. Эллин, его любимая дочь, имела все, о чем только может мечтать девушка: блестящее образование в престижных университетах, кругосветные путешествия, у нее было несколько спортивных автомобилей, личный шофер, постоянное обеспечение в сто тысяч долларов – в то время это было огромной суммой, а, главное, – перед ней открыто блестящее будущее, ее знали все, ею интересовались журналисты, кинопродюсеры. Она была представлена высшему свету Америки: лишь год назад ее отец дал в честь Эллин роскошный бал в Ритц-Карлтон-отеле, юная дебютантка произвела огромное впечатление.

Для людей круга Маккуэя иммигрант-еврей, занимающийся столь нестабильным делом как писание песенок, просто не существовал как личность. И уже совсем невозможно было представить его в роли мужа блистательной Эллин. Она была очень хороша собой: изящная голубоглазая блондинка с великолепными манерами… и очень большими деньгами. Дом, в котором она жила, насчитывал более 100 комнат, которые обслуживал огромный штат горничных, поваров – всего 150 человек. Пышный и величественный особняк был настоящим вместилищем произведений искусства. Однако Эллин чувствовала себя крайне одиноко среди всего великолепия, родители были всегда заняты бизнесом или светской жизнью, а воспитание было поручено чужим людям – гувернерам и горничным.

После первого свидания последовало другое, Ирвинг и Эллин нуждались в обществе друг друга. Они выбирали уединенные места, однако им не удавалось скрыться – уж очень оба были известны. Мистер Маккуэй был поставлен в известность о новом увлечении его дочери, и он, боясь, что она совершит безрассудный шаг и сблизится с «этим евреем», прибег к услугам нескольких детективов. Было дано задание: найти компромат на Ирвинга. Однако выполнить это задание оказалось делом сложным: «Берлин заслуживает самых высоких оценок, его репутация безупречна», – таково было заключение детективов. С тревогой наблюдая быстро развивающийся роман Эллин с Ирвингом, мистер Маккуэй идет на компромисс: он предлагает дочке кругосветное путешествие. Если это «лекарство» не поможет забыть Ирвинга, что ж – придется сдаться. Эллин уезжает с отцом, горько плача и прощаясь с любимым. Вместе с отцом она посещает Испанию, Францию, Англию, Египет, Алжир, Италию. Затем мистер Маккуэй вернулся в Америку, а Эллин осталась в Европе с преданными отцу людьми, которые следили за каждым ее шагом.

После долгого отсутствия Эллин вернулась в Нью-Йорк. Встреча двух влюбленных была бурной, они опять начали повсюду появляться вместе, и в прессу просочились слухи об их помолвке. На это неумолимый отец сказал, что они поженятся «лишь через его труп».

В газете «Нью-Йорк Миррор» появилась статья, в которой приводился, якобы имевший место, разговор между будущим зятем и тестем. «День, когда вы женитесь на моей дочери, – сказал мистер Маккуэй, – будет ее последним днем пребывания в семье. Я лишу ее наследства». На что Берлин ответил: «В тот день, когда я женюсь на вашей дочери, я положу на ее имя два миллиона долларов». Кларенс Маккуэй, телеграфный магнат, мультимиллионер, человек, занимающий одно из ведущих мест в высшем обществе американского капитала, был безутешен: второй раз судьба наносила ему жесточайший удар. Много лет назад его покинула жена, мать Эллин, убежав в Париж с любовником. Он глубоко страдал все годы, а сейчас Эллин, его любимица, его гордость и надежда, покидает его. Эллин тоже тяжело переживала происходящее, она любила отца, понимала, что наносит ему тяжелый удар, но она также любила Ирвинга, мечтала выйти за него замуж.

…Новогодний вечер влюбленные встретили в роскошном отеле «Майфэйр». Царило праздничное веселье, пары кружились в танце, вальс сменял чарльстон. Но для Эллин и Ирвинга вечер стал решающим. Нужно было решаться на что-то, разлука или помолвка? Во время вальса Ирвинг объявил Эллин, что он забронировал для них места в круизе по европейским странам. «В качестве кого я поеду?» – спросила Эллин. «В качестве миссис Берлин», – последовал ответ. Положение было очень сложным. Уехать вдвоем означало порвать все связи с отцом. Уик-энд влюбленные провели каждый у себя дома, а в понедельник утром Ирвинг позвонил Эллин, и они встретились в заранее условленном месте.

Погода была отвратительная: мокрый снег с дождем и ветром, редкие прохожие кутались в теплые одежды, на улицах было пустынно, день только начинался, когда Эллин и Ирвинг подъехали к Сити-холлу. Они решили оформить гражданский брак. Ирвинг пригласил быть свидетелем своего друга и его жену, надеясь совершить эту церемонию как можно скорее, не привлекая ничьего внимания. Однако клерк, который заполнял документы, конечно же, узнал Эллин и Ирвинга. Он страшно волновался, выписывая брачное свидетельство. Впрочем, для каждого участника церемонии, это были непростые минуты.

Когда молодых людей провозгласили мужем и женой, оба не могли сдержать слез радости. После окончания церемонии новобрачные уехали домой к Ирвингу, а на следующее утро отправились в Атлантик-сити, где в Ритц-отеле Ирвинг забронировал апартаменты. Пока молодые наслаждались одиночеством вдвоем, журналисты не дремали – огромные заголовки многочисленных газет приковывали внимание: «ЭЛЛИН МАККУЭЙ ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА ИРВИНГА БЕРЛИНА. ОТЕЦ ПОТРЯСЕН» или «ИРВИНГ БЕРЛИН ЖЕНИЛСЯ НА ЭЛЛИН МАККУЭЙ. РАССЕРЖЕННЫЙ ОТЕЦ НЕ ПРИЗНАЕТ ЗЯТЯ. ЧТО ДАЛЬШЕ?»