Василий Грабин - Оружие победы (иллюстрации оригинала) Страница 30

Впоследствии жизнь показала, насколько они были неправы. За всю Великую Отечественную войну почти ни одна дивизионная пушка не сделала столько выстрелов, чтобы пришлось менять трубу ствола. В Артиллерийском музее в Ленинграде как боевая реликвия хранится 76-миллиметровая дивизионная пушка ЗИС-3 образца 1942 года за номером 4785. Наши артиллеристы начали стрелять из нее в июле 1943 года на Курской дуге и закончили в Берлине, нанеся первый удар по фашистской столице в 18 часов 10 минут 21 апреля 1945 года. Пушка прошла с боями 6204 километра, уничтожила 33 танка, 21 самоходное орудие, 74 автомашины, 14 артиллерийских орудий, 17 минометов, 5 самолетов на аэродроме и много гитлеровцев. В общей сложности эта пушка сделала за это время всего 3969 выстрелов.

Мы в КБ считали требования Артиллерийского управления чересчур завышенными, но были вынуждены считаться с ними. Муравьев разработал конструкцию ствола со свободной трубой, хотя и сложную в изготовлении, зато надежную в эксплуатации. Вышедшую из строя трубу можно было заменить другой даже в боевых условиях.

Владимир Дмитриевич Мещанинов проектировал для Ф-22 противооткатные устройства. От них зависит надежность и безотказность орудия при стрельбе. Нелегко было молодому инженеру, тогда еще с небольшим опытом, решать задачу, посильную только конструктору высокой квалификации, но другой кандидатуры у нас не было — все наше КБ было молодое, — да мы и планировали специализировать Мещанинова именно на подобного рода агрегатах.

Как и Муравьев, Мещанинов просчитал и перепробовал множество вариантов. Он хорошо знал, что от его темпов зависит ход работы Боглевского, Строгова, Ренне и других товарищей. Те уже начали нервничать, все чаще напоминали о графике, а график был неумолим. Но Владимир Дмитриевич хорошо усвоил правило: работать быстро, но не спеша, иначе недолго и напортачить. В конечном итоге его энергия, работоспособность, выдержка дали хорошие плоды.

Конечно, ни Боглевский, ни Строгов, ни Ренне не сидели сложа руки в ожидании данных Мещанинова. Они вели разработки, более точно формировали идеи своих агрегатов по материалам аванпроекта и материалам, поступившим от других конструкторов.

Разные характеры — разный стиль работы.

Василий Алексеевич Строгов, например, неспешно набрасывал кое-что на ватмане. Конечно, это была еще не люлька пушки, а как бы ее «мотивы» или заметки, мысли конструктора. Но как только Мещанинов и Муравьев выдали ему все данные, Василий Алексеевич повел работу широким фронтом. Наколол чистый лист ватмана и энергично начал наносить на него схему будущей люльки. Одна четкая линия за другой выходили из-под его карандаша. Движения руки были так рассчитаны, так натренированы за многолетнюю практику, что карандаш останавливался как раз там, где нужно, — не дальше и не ближе. Резинка Строгову не требовалась.

Совсем иная творческая манера была у Константина Константиновича Ренне, на долю которого, как уже говорилось, выпала компоновка вращающейся части пушки. Верхний станок связывает ее с нижним станком и ходовой частью, воспринимает и передает на нижний станок и ходовую часть все нагрузки, как при выстреле, так и на походе. Он должен быть прочным, жестким, компактным, малогабаритным, простым в производстве и легким. Чтобы создать такую конструкцию, требуется очень большое искусство, умение глубоко анализировать, смело принимать решения и увязывать их с решениями по другим агрегатам и механизмам, сопряженным с верхним станком.

Получив задание и исходные данные, Константин Константинович не спешил накалывать ватман на чертежную доску. Он формировал идею как бы на ходу, непрерывно общаясь с конструкторами, которые разрабатывали агрегаты, входящие во вращающуюся часть, и с Водохлебовым, который разрабатывал нижний станок. Когда же идея в его мозгу сформировалась, Константин Константинович сел за стол — на нем лежали картон, ватман, ножницы, стоял клей — и быстро воплотил свою идею в макет. Размеры, конечно, соблюдены не были, но все механизмы и агрегаты располагались в точности, как на будущей пушке. Все было очень наглядно, зримо. Макет произвел на всех хорошее впечатление. Теперь идею можно было переносить на ватман, заняться конструктивно-технологической компоновкой.

В этом у Ренне тоже была своя манера исполнения, свой почерк: он наносил на ватман только нужные ему контуры агрегатов и механизмов и в такой последовательности, какая ему требовалась, чтобы быстрее и точнее решить задачу. Неопытному человеку могло показаться, что Ренне очень скуп — нанесенные им линии не давали полного представления о каждом агрегате, но для самого Константина Константиновича обилие линий только затемнило бы чертеж, ему стало бы труднее оформлять верхний станок. Нет, это был не скупой, а расчетливый конструктор.

Я мог бы много рассказать и о других участниках нашего творческого коллектива. Каждый по-своему интересен, каждый — творческая личность. Но важно предупредить читателя: успех не всегда сопутствует таланту и отнюдь не все зависит от таланта. Не надо представлять себе дело так, будто все в КБ пошло как по-писаному. Чем ближе мы подходили к концу, тем больше обнаруживали в своем проекте недоделок, неясных и уязвимых мест. Кое-что удалось уточнить на ходу, но при испытаниях и даже при постановке пушки на валовое производство приходилось немало менять и переделывать. На беду нашу, работали мы без технологов. Не понимали они важности дела, которое доверил заводу Наркомтяжпром, и стояли в сторонке.

Конструкторы «выкладывались» до конца. Когда механический цех получил заготовки первых деталей, они часами не отходили от станочников, следя, как воплощается в металле их мысль, выраженная в чертеже. Но, чтобы создать хорошую пушку, одного старания мало. Нужны глубокие знания и опыт. Теорию мои товарищи знали хорошо; к сожалению, она не сочеталась с опытом конструирования и тем более с опытом разработки технологии. Особенно нам не хватало знания того, что называется службой пушки в армии. Все это сказалось впоследствии.

«ЖЕЛТЕНЬКАЯ»

Какая пушка нужна армии? Тухачевский на стрельбах. Универсальные или специальные? Будни завода. Ф-22 «подает голос». Задача: успеть! «Желтенькая» в сарае: есть от чего прийти в отчаяние. Снова спор: пушки или ракеты? Накануне решающего дня. Испытания: пушки и люди

1

События разворачивались с возрастающей быстротой. Не дожидаясь, когда окончательно будут сконструированы все агрегаты, мы вопреки тому, чему нас учили в академии, стали готовить рабочие чертежи и спускать их в цехи. Чертежи деталей, которыми занимались все, от конструктора до чертежника, отрабатывались с тщательностью, какая только была возможна.