Николай Воронов - На службе военной Страница 31

Заканчивался 1936 год. 31 декабря весь день шел бой и только к вечеру он затих. Мы возвратились к полуночи в Седрильяс, но в штабе уже никого не оказалось. Нам принесли скромный ужин и вино местного приготовления.

Мы вдвоем с советником В. Я. Колпакчи, тоже советским добровольцем, встретили Новый год. Вспомнилась Москва, и стало грустно. Мы подняли стаканы, произнесли тосты за Родину. Вдруг вошел телефонист и сказал: "Камарадо Вольтер, телефоника Валенсия". Я направился к телефону. Друзья поздравляли с Новым годом и прочли несколько приветственных телеграмм из Москвы. Сообщили о награждении В. Я. Колпакчи и меня орденом Ленина.

Республика наносит удары

В начале 1937 года мне пришлось участвовать в известной Харамской операции. Основной ее целью было нанесение внезапного удара с восточного берега реки Харама по правому флангу вражеских войск, наступавших на Мадрид. Вспомогательный удар намечался из района северо-западнее Мадрида с таким расчетом, чтобы взять в клещи группировку мятежных войск в этом районе.

Подготовка к операции велась тягуче-медленно. Части, выделяемые для участия в наступлении, прибывали с большим опозданием. Разведка боевых порядков противника велась слабо, огневая система фашистской обороны изучалась плохо. Командир республиканской танковой бригады генерал Пабло на совместной рекогносцировке говорил мне:

- Подавите артиллерией противотанковые пушки противника, и мои танки нанесут невиданный удар по врагу!

Я попросил его на местности показать, где и что нужно подавить.

- Вон, видите, три высотки? Бейте по ним. Но в промежутки между ними не стреляйте: там пойдут наши танки, они своим огнем проложат себе дорогу.

Артиллеристы строго выполнили эту заявку. Огневые точки на высотах были нами надежно подавлены, оттуда не выстрелила ни одна противотанковая пушка, но в лощинах республиканские танки наткнулись на сильный огонь малокалиберных пушек и понесли потери.

Канитель с подготовкой к наступлению привела к тому, что противник разгадал замысел республиканцев и решил опередить их. 6 февраля он атаковал наши позиции. У фашистов на этом участке имелось не более десяти батальонов пехоты и сорока орудий разного калибра. У республиканцев к этому времени войск сосредоточилось больше, но они были застигнуты врасплох. В продолжение недели шли кровопролитные бои. Врагу удалось выбить республиканские войска с западного берега Харамы и захватить переправы. Мятежники все время получали подкрепления. К исходу 13 февраля они уже имели до сорока батальонов, около ста орудий и столько же танков. А республиканской армии понадобилась еще целая неделя на перегруппировку и организацию надежного управления войсками.

Артиллерию (70 орудий) мы свели в группы по нескольку батарей. Управление ими с большим трудом удалось централизовать. Заградительный огонь, который одновременно вели до 6-8 батарей, управляемых командиром артиллерийской группы, помогал отражать многократные атаки противника. В то же время наши огневые удары с участием до 3-4 батарей наносили большие потери вражеским резервам.

Мятежники, перед тем как перейти в атаку, обычно проводили длительную - до двух часов, - но довольно бестолковую артиллерийскую подготовку. Республиканские артиллеристы не мешали противнику бесцельно тратить снаряды на обстрел пустых окопов, а сами в это время наносили удары по передовым подразделениям пехоты и наблюдательным пунктам артиллерии мятежников. Этот прием давал неплохие результаты - противник нес потери, терял управление, атаки его проходили вяло и быстро затухали.

Было радостно сознавать, что республиканская артиллерия стала действовать куда более слаженно, повысилась эффективность ее огня, улучшилось взаимодействие с пехотой. Существенную помощь республиканским артиллеристам оказали советские добровольцы Н. П. Гурьев, Я. Е. Извеков, В. И. Гоффе, П. А. Лампель и другие.

Большим событием было появление у нас среднекалиберной зенитной артиллерии. Ее огонь в сочетании с умелыми действиями истребительной авиации довольно надежно прикрывал войска с воздуха. Самолеты противника теперь днем редко появлялись над полем боя.

Республиканские войска наконец захватили инициативу и перешли в наступление. Но опять сказались недостатки оперативно-тактических решений. Все усилия были направлены на овладение господствующей высотой Пингаррон, находившейся в руках мятежников. Вместо того чтобы попытаться обойти ее, войска штурмовали в лоб эту отлично укрепленную позицию. Много раз после длительной артиллерийской подготовки и авиационных налетов войска атаковали высоту, частично захватывали ее, а потом вновь откатывались, неся большие потери.

С 28 февраля обе стороны перешли к обороне.

Харамская операция, хотя и не оправдала возлагавшихся на нее надежд, принесла пользу. Она выявила недостатки в боевой подготовке республиканских вооруженных сил, показала, что необходимо настойчиво учить войска прорывать оборону противника и развивать успех.

В это время поступили тревожные сообщения: Германия и Италия перешли к открытой интервенции; они не только усиленно помогали Франко вооружением и боевой техникой, но и посылали в Испанию свои войска.

Пока шли бои на реке Хараме, итальянцы сосредоточили свой экспедиционный корпус под Гвадалахарой, северо-восточнее Мадрида. Франко и его генералы были уверены, что после Харамской битвы республиканцы израсходовали все свои резервы и не смогут оказать сопротивление хорошо вооруженным итальянским интервентам. Итальянцы настолько были убеждены в своей победе, что захватили с собой парадные мундиры для участия в празднествах после захвата Мадрида.

Итальянский корпус состоял из четырех дивизий, в том числе одной полностью моторизованной, из двух смешанных испано-итальянских бригад, каждая из которых по численности могла быть приравнена к дивизии. Корпус насчитывал 60000 человек, 1800 пулеметов, 250 орудий, 140 танков и броневиков, 120 самолетов, 5000 автомашин. Все это было сосредоточено перед фронтом 12-й республиканской пехотной дивизии, имевшей всего 10000 человек с 85 пулеметами и 15 орудиями.

Противник начал наступление 8 марта. Республиканское командование в то время еще не знало действительных сил врага и преуменьшало его возможности. Началась перегруппировка войск. На опасное направление выдвигались лучшие части Центрального фронта во главе с прославленными командирами Листером, Модесто, Нанетти. Они образовали новый 4-й армейский корпус в составе 11, 12 и 14-й дивизий численностью до 30 000 человек. Он имел 360 пулеметов, 39 орудий, 54 танка, 70 - 75 самолетов.