Клод Дюфрен - Великие любовники Страница 31

Но Генрих, казалось, вовсе не был утомлен этой связью. Напротив, он был влюблен, как никогда, и доказывал это, осыпая ее дорогими подарками и деньгами. Постоянство его чувств выражалось и в письмах: «Любовь делает меня столь же ревнивым к моему долгу, сколь к вашему доброму расположению, моему единственному сокровищу. Поверьте, мой прекрасный ангел, что я ценю его столь же высоко, как дюжину одержанных мною побед. Оставайтесь же славны тем, что победили меня, хотя я никогда не бывал побежден, кроме вас, кому я миллион раз целую ноги».

Но парочке все же пришлось расстаться, чтобы 7 июня 1594 года Габриэль смогла родить мальчика, его назвали Цезарем, и он стал герцогом Вандомским. Генрих сразу же стал проявлять к нему большую любовь, хотя и не был абсолютно уверен в том, что отцом не был Бельгард. Чтобы утвердить официальное положение фаворитки при дворе, он решил выдать ее замуж. Речь шла о многовековой традиции, ей следовали все любовницы королей. Ради соблюдения формальностей надо было найти подставного супруга, готового на все условия за сумму, размер которой определялся королевской щедростью. Выбор Генриха пал на дворянина, чья фамилия уже считалась символом слепоты, – барона де Бенэ[59]! Он действительно проявил неслыханную покладистость. Но ему, впрочем, недолго пришлось выполнять свою работу, поскольку находившийся в эйфории от окончательного завоевания королевства и появления на свет сына Генрих стал склоняться к мысли сделать любовницу королевой Франции. Но этот план встретил неодобрение его окружения. Среди них был и Агриппа д’Обинье, который с присущей ему прямотой заметил: «Если вы станете мужем любовницы, то презрение, которое падет на вас, окончательно перекроет дорогу к трону».

Действительно, этот трон был еще таким шатким. К тому же Генрих IV все еще был женат! За кругленькую сумму и освобождение из крепости Юссон Маргарита Валуа конечно же была готова согласиться на расторжение брака, но только если ее место займет женщина королевских кровей. Странное требование со стороны женщины, которая развлекалась со своими слугами!

Но все советы, казалось, не могли повлиять на решение Генриха. Он упорствовал в своих матримониальных замыслах и показывал это достаточно зрелищно. Когда 15 сентября 1594 года он торжественно въехал в столицу, Габриэль была рядом с ним. Это пришлось не по вкусу парижскому люду, и любовница была осмеяна в четверостишье:

Какой-то странный ходит слух:Король наш в услужении дамЖивет в грехе, ну просто стыд и срам,И в ангелов возводит шлюх.

Фаворитке были даны такие прозвища: «герцогиня дерьма» или «королевская шлюха». Генрих IV не обращал на это никакого внимания и продолжал настаивать на своем. Он сделал так, чтобы брак Габриэль был расторгнут по причине его несостоятельности. Для того чтобы облегчить это дело, официальный муж красотки в своей услужливости дошел до того, что распустил слухи, что он импотент. Более услужливым быть просто невозможно.

Самым удивительным было то, что, казалось, ничто не могло уменьшить страсть короля, даже измены любовницы, про которые ему доносили. Эти зависимость и подчиненность могут только удивлять, если знать о его решительности в других сферах жизни. Это письмо к Габриэль может служить тому доказательством: «Нет ничего, что бы не вызывало моих подозрений и укрепляло их в плане того, как вы ко мне относитесь. Вам известно, как оскорбляет меня присутствие рядом с вами моих соперников. Сила вашего взгляда стирает половину моих жалоб, но вы удовлетворяете меня словами, а не сердцем… Примите же решение, моя госпожа, иметь одного только слугу. Никто в мире не сможет так преданно любить вас, как я. Никто не может быть вернее вам, чем я. Я так хочу вас видеть, что отдал бы четыре года жизни, чтобы скорее закончить это письмо и миллион раз поцеловать ваши ручки…» При дворе все с удовольствием насмехались над королем, обсуждая любовные похождения фаворитки. Даже простолюдины были в курсе этого, свидетельством чему был ходивший по улицам Парижа девиз – прямой намек на главного конюшего: «Красивой страже – красивые ножны!»[60]

Габриэль дошла в бесстыдстве до того, что стала принимать Бельгарда в своей спальне в замке Фонтенбло. Прознав об этом, король устремился было к спальне любовницы, но потом вдруг повернул назад, шепча: «Нет, это разозлило бы мадам д’Эстре!»

Неужели он испугался, что, увидев правду своими глазами, ему пришлось бы принять меры против той, кого он так страстно любил? В этом нет никакого сомнения. Единственным последствием этого случая стало то, что Бельгарда на некоторое время удалили от двора. Что же касается Габриэль, то она стала маркизой де Монтре и получила великолепный особняк неподалеку от Лувра. В декабре 1596 года Габриэль родила королю еще одного ребенка, на этот раз девочку, за что стала чуть позже герцогиней де Бофор. Проходили месяцы, но намерение короля жениться на молодой женщине только укреплялось, невзирая на возражения, высказываемые со всех сторон.

21 мая 1598 года он сделал решительный шаг, послав любовнице такое стихотворение:

Я сумел на войнеТрон высокий занять,И теперь на землеВы должны воссиять.Ах, какая потеря!Ах, несчастные дни!Как смогу жить теперь яБез вашей любви?Половину короныЯ вам предлагаю.Этот дар от Беллоны[61]Вас принять умоляю.

Пусть стихи были так себе, но в них было прямо выражено предложение. Впрочем, к свежеиспеченной герцогине де Бофор уже и без этого относились как к монархине, и она наслаждалась своей властью. Теперь Генрих уже не скрывал своих намерений. Это не мешало ему время от времени давать волю своему неистовому темпераменту, делать некоторые поправки в брачный контракт! Когда весной 1598 года ему пришлось отправиться в Бретань, чтобы убедиться в верности этой провинции, он познакомился с некой девицей по фамилии Дефоссе, которой дал несколько неосторожное обещание, как сообщил нам летописец тех времен: «В течение недели восторженная мадемуазель Дефоссе полагала, что она станет королевой Франции. Ее старик-отец, мать и даже дед, служивший еще Франциску I, начали строить планы относительно грядущего счастья: “Слава Господу! В наш дом пришла удача”».

Какое трогательное зрелище представляли собой семьи, которые на протяжении веков дрожали от счастья, когда их дочерей приглашали лечь в постель короля!