Артем Драбкин - Я дрался на «Тигре». Немецкие танкисты рассказывают Страница 32

Вскоре меня перевели во взвод связи при штабе 1-го батальона. Штаб располагался в небольшом здании, чуть подальше от помещений роты. В ведении штаба имелся взвод механиков-водителей легкого танка, разведвзвод и писари. Здесь у меня было уже другое начальство – начальник штаба оберлейтенант барон фон Фитингоф-Риш, старший фельдфебель Мюллер и командир взвода связи фельдфебель Майстер. Новым командиром отделения был унтер-офицер Юнкер. Теперь в кубрике нас было всего лишь четверо. Здесь в умывальной имелся и душ – принимай хоть десять раз на дню.

Меня обучали по специальности радист-телефонист. Мы очень гордились своими нашивками в виде молнии на левом рукаве. Обучение включало в себя отработку умений прокладывать кабельные линии связи (воздушные и наземные) от транспортных средств до пункта назначения и подключать телефонные аппараты к линиям связи, к коммутаторам и, согласно особой форме, передавать приказания. Занятия проходили вне стен казармы в поле. Параллельно шло обучение и по специальности радист. Приходилось изучать различные типы радиоприемных и радиопередающих устройств, отрабатывать умения настраиваться на определенные радиочастоты, осуществлять сеансы радиосвязи. Нас обучали и шифровальному делу – приходилось заучивать наизусть кодовые таблицы, которые непрерывно менялись. Мне нравились занятия по увеличению дальности действия радиопередатчиков с помощью рамочных антенн, установленных на подвижных средствах связи (автомобилях). Позже нас стали обучать и работе на радиоаппаратуре танков, хотя радиосвязь делала лишь первые шаги.

Разумеется, и здесь приходилось заниматься строевой и стрелковой подготовкой, многие часы проводить на технике. Офицер, отвечавший за технику (по фамилии Хенниг), драл с нас три шкуры – приходилось до блеска начищать все, что было на колесах.

Мне очень нравилось, когда нас по субботам на батальонном автобусе отвозили в Бауцен купаться в бассейне. Ни о чем подобном в роте и мечтать не приходилось.

По завершении обучения мне выдали удостоверение военного водителя 1-й категории на управление мотоциклом. Учился ездить на мотоцикле «Виктория» КР6 с коляской (объем двухтактного двигателя 600 кубических сантиметров). Учились ездить не только по асфальту, но и преодолевать препятствия в виде заполненных грунтовыми водами воронок и песчаных дюн на полигоне неподалеку от Дрездена.

Если выпадали два свободных дня в конце недели – суббота и воскресенье, – я часто ездил к своей тетке в Дрезден. Для того чтобы получить такой краткосрочный отпуск, необходимо было не иметь замечаний в течение предыдущей недели.

Наш взвод связи участвовал и в летнем выезде на полигон под Ризу. Приходилось прокладывать линии связи и отрабатывать на них навыки работы на аппаратуре. Когда мой отец узнал, что меня направили под Ризу, он в письме попросил меня разузнать адрес своего двоюродного брата, проживавшего в Цайтхайне. И я вечером прямо через полигон пешком отправился в Цайтхайн. Расспросил местных жителей, оказалось, что двоюродный брат отца женат, у него двое дочерей 12 и 15 лет. Теперь я, улучив минутку, всегда захаживал к ним в гости. Мы подружились со старшей дочерью, и в Дрезден я стал ездить реже.

В июле 1936 года мы сначала пешим маршем, потом по железной дороге направились на полигон под Мюнстер. Там я выполнял обязанности делегата связи. Наш взвод разместился в бараке с общими нарами и крохотной уборной на всех. Умывались на свежем воздухе. Из-за того, что было мало кранов для воды, приходилось умываться из тазиков. По вечерам, если выпадала свободная минутка, я отправлялся на прогулку в пустошь: мне очень понравилась местность вокруг полигона. После заключительно войскового смотра нас перебросили на побережье Балтийского моря, где мы на полигоне занимались боевыми стрельбами из танков. Взводу связи вменялось в обязанность прокладывать телефонные линии между ротами. Мы установили и радиосвязь с катером наблюдения, курсировавшим вдоль берега. Хорошее это было время для нашего взвода связи – кроме исполнения своих чисто технических обязанностей, от нас ничего не требовалось. Мы днями валялись на песке и загорали. В полдень обед, после обеда снова загорать. Было уже начало августа 1936 года. Так как стрельбы заканчивались, как правило, сразу же после полудня, мы умудрялись сбегать и в курортное местечко Хайлигенхафен. Там можно было даже познакомиться с приезжими девушками. Но можно ли развернуться, если у тебя всего-то 50 пфеннигов в кармане?

Осенью (в сентябре-октябре) состоялись два марша на технике из Каменца в Галле, а уже оттуда на полигон Мюнзинген. И там меня снова назначили делегатом связи. Помню еще, что там постоянно был туман, часто шел дождь и мы сдавали экзамен по спасению на водах.

По возвращении из Мюнзингена меня задним числом с 1 октября 1936 года произвели в ефрейторы. Это означало и увеличение денежного довольствия (до 75 пфеннигов в день). Кроме того, отныне я мог беспрепятственно ходить в увольнение или ездить в отпуск на выходные.

С 3 по 6 октября 1936 года наш 3-й танковый полк перевели из Каменца в Бамберг. Там мы, пройдя торжественным маршем через город, разместились в только что отстроенных казармах в Хауптмоорвальде. Новые казарменные здания были просторными и удобными, вокруг было множество зеленых насаждений. На каждую роту отвели по одному зданию с душевыми и помещениями для проживания унтер-офицерского состава. В главном корпусе разместились кухня, столовые для солдат и офицеров. Да и сам Бамберг в культурном отношении намного более интересное место, чем Каменц.

После размещения продолжились занятия боевой подготовкой. Меня назначили вестовым командира взвода фельдфебеля Майстера. Теперь мне уже необязательно было участвовать во всех служебных мероприятиях. И потом – на этой должности я получал дополнительное денежное содержание.

Зимой мой фельдфебель взял меня как вестового покататься на лыжах в Алльгой. Здесь командование 3-го танкового полка сняло на зимние месяцы домик. Я добросовестно нес службу, и это давало мне возможность отдохнуть от каждодневной суеты в казарме и на плацу. Поскольку лыжник я никакой, то просто гулял на природе.

В мае 1937 года по поводу двухлетней годовщины основания нашего полка на территории воинской части состоялся военно-спортивный праздник. Жители Бамберга не обделили нас вниманием. Командир полка, пользуясь случаем, решил основать «Товарищество взаимовыручки» – для сослуживцев, которых постигла беда. В обмен на вступительный взнос нам вручили отличительный знак – белые перчатки.

18 июня 1937 года меня отправили на курсы унтер-офицеров. Занятий было много, и все они непростые. На этот период ни отпусков, ни даже увольнений не давали. Занятия по общевойсковой подготовке проходили на местности под названием Хауптмоорвальд. В них входили трехдневное пребывание в полевом карауле и разведка, оценка обстановки и постановка задачи личному составу. Завершались занятия ночным подъемом по тревоге и 40-километровым пешим маршем с полной выкладкой, причем 8 км мы обязаны были пройти в ускоренном темпе – за 35 минут. После этого должны были провести учебные атаки на песчаных дюнах, на заболоченной местности и в лесном массиве. И все это без сухого пайка, вообще без еды. В казарму мы вернулись лишь утром строевым шагом – впереди оркестр. После этого начались занятия на технике. Это уже чуть спокойнее – передвижение на местности на танке, перестроение, флажная сигнализация, исполнение обязанностей командира танка, стрелка-наводчика, решение тактических задач на ящике с песком, изучение танкового вооружения.

14 августа 1937 года я завершил обучение, сдал экзамены, а 1 октября 1937 года меня произвели в унтер-офицеры. Одновременно с этим я подписал обязательство прослужить в Вермахте 12 лет, после чего, по завершении соответствующего обучения, я имею право на зачисление в государственные служащие.

Я сдал свой мотоцикл и принял ротную каптерку. Теперь под моей ответственностью обмундирование и снаряжение всего личного состава роты. Я обязан следить за состоянием обмундирования, выдавать обмундирование и снаряжение, составлять ведомости обмундирования, производить в случае необходимости замену обмундирования, проводить осмотр обмундирования военнослужащих и т. д. Меня откомандировывают на курсы повышения квалификации в Мюнхен при управлении вещевого снабжения сухопутных войск. Курсы продлились с 22 октября по 4 декабря 1937 года. В начале 1938 года я познакомился с одной девушкой из Бамберга, на которой женился по завершении польской кампании в 1939 году.

9 марта 1938 года в 22 часа 30 минут 3-й танковый полк был поднят по боевой тревоге. Всю ночь я выдавал обмундирование мобилизованным из запаса резервистам и принимал от них штатскую одежду. И на следующий день тоже. Нам объявили, что речь идет о крупных учениях. 11 марта 1938 года полк покинул казармы. Танки были погружены на платформы, и мы по железной дороге направились в Пассау – место сбора частей 2-й танковой дивизии. Колесные транспортные средства добирались до Пассау своим ходом. 12 марта нам выдали боевые патроны. После этого наши войска вошли в Австрию. Но боевые патроны нам не понадобились – люди встречали нас с восторгом, забрасывали цветами, дарили вино, шоколад. Разумеется, оружие было разряжено – это было мирное вступление войск в германоязычную страну. 2-я танковая дивизия была временно дислоцирована южнее Вены.