Андрей Сахаров - Степан Разин Страница 32

Не думал больше Степан про Яицкий городок, который прикрыл его и пригрел в тяжелую минуту, бездумно оставил его. Плакали навзрыд казацкие и стрелецкие жены, в сумлении стояли стрельцы и казаки, кто не мог уйти в поход вместе с Разиным. Что их ждет после казацкого ухода? Не простит великий государь расправы с Яцыным и боя с Безобразовым. Но Степан не оглядывался назад. Всех, кто мог идти, он брал с собой, а женок да малых детей воеводы не тронут. Остальным же сказал: «Говорите, что насильствен вас служить себе заставил, авось милуют». Все легкие пушки казаки поставили на струги, а тяжелые сбросили в Яик. Кто его знает, как еще жизнь повернется. А ну как эти пушки еще послужат царским воеводам против казаков?

Весь город вышел провожать разинцев. И долго еще видели казаки со стругов, как стояли люди на городских стенах, махали им шапками и платками. А потом городок пропал, будто и не было его вовсе в казацкой жизни. Плыли казаки вдоль взморья, поглядывали в сторону персидских берегов, но нет, не давал атаман команды поворачивать струги на юг, медлил что-то, размышлял, а струги все ближе и ближе подходили к устью Волги, к Астрахани. На рожон лез Степан, под самые астраханские пушки. Но не спрашивали казаки, видно, особый расчет был у атамана и есаулов, что шли они на Астрахань.

А Степан и сам не мог точно сказать, что влекло его под стены этого огромного богатого города. Взять его приступом — да нет, об этом он и не помышлял, а все-таки посмотреть на него вблизи, кое-что поразведать не мешало. Говорил Степан с есаулами и о том, что, может быть, вместо Персии пойти вверх по Волге просить у государя жалованье для его казацкого войска, как это делал два года назад Василий Ус с товарищами/Хорошая была затея, проверенная. И взять казаков нельзя — слуги государевы, и им удобно — идут себе, шарпают что хотят, прикрываются государевым именем.

Еще Разин надеялся, что прибегут к нему под Астрахань люди с Дона и с учугов и промыслов, пополнится он новыми казаками. А люди ох как нужны были в далеком походе. К тому же времени было достаточно. Лишь начинался апрель 1668 года. Впереди еще вся весна и все лето. А если что не заладится или Прозоровский воевод вышлет — так море вот оно, свободное, плыви на все четыре стороны.

С моря казаки напали на учуги гостя Шорина и московского патриарха. Побили приказчиков и учужных промышленников. Постояли там казаки несколько дней, забрали с собой ярыжек учужных и всяких черных людей, но донских казаков не дождались.

Отказался Разин двигаться вверх по Волге. Астраханские беглецы подлинно рассказали ему, сколько войска ведет с собой Иван Прозоровский с Саратова. Воевать с князем казакам было не под силу, а словам воевода не поверит, этого, как Яцына, не проведешь.

Докрутившись еще по учугам и промыслам, прихватив с собой кое-что нужное, поразграбив ближних юртовских татар, Разин ушел на взморье, к Четырем Буграм. Там еще постоял, а потом сгинул в неизвестность.

Напрасно обсылались грамотами астраханский, царицынский и терский воеводы, напрасно рыскали лазутчики по всему взморью. Исчез Разин.

Слухи поползли по югу России, что хочет идти Разин на волжские города. Другие говорили, что он уже на пути к Москве. В страхе писал из Тамбова воевода Яков Хитрово в Москву: «Хочет-де он, Стенька, итить к тебе, великому государю, к Москве, с повинною со всем своим войском, а итить-де, государь, тому Стеньке Разину к Москве мима Танбова…»

Исчез Степан, а бунташные люди множились повсюду больше прежнего и все шли из разных мест с его именем и к нему на соединение. Под Пензой неизвестный вооруженный отряд побил пензенских служилых людей стольника и воеводы Еремея Пашкова, и воевода засел в Пензе в осаде. Новый отряд появился и в Мокшанском лесу между Пензой и Тамбовом. По Тамбовщине прошен слух, что это идут передовые Стенькины дозоры. Под Саранском забунтовали татары, а под Керенском и Нижним Ломовом объявились воровские башкиры. Они переняли дорогу и отрезали подходы к Пензе. Появились вооруженные люди и на Хоперской дороге, что идет с реки Хопра к Тамбову, нельзя стало проехать торговым и служилым людям и по реке Медведице. Тянули оттуда все нити к Паншину городку, из которого Степан ушел в поход.

А на Дону вся жизнь смешалась. Что ни день, то новые вести о самовольстве казаков приходили в Черкасск к войсковому атаману, только успевай поворачиваться. Сначала из-под Азова на Тамбов и на иные украинце города ушли двести человек казаков. Послал вдогонку Корнило Яковлев казаков, но не для дела, а скорее для того, чтобы отписать в Москву о принятых мерах. В это же время между Пятиизбенным городком и Черкасском на речке Лиске снова заявил о себе Василий Ус — начал прибирать к себе конных казаков.

Объявились донские казаки и на реке Тереке. Сюда привел сто человек атаман Алексей Протокин. А неподалеку на Куме-реке раскинули стан четыреста казаков, и к ним пришел с Дона атаман Алексей Каторжный и привел с собой конных тысячи с две казаков. И каждый день уходили с Дона на Куму и Терек все новые и новые казацкие отряды. В середине лета на Куму же двинулся атаман Баба, и увел с собой он с Дона четыреста человек. А с Кумы казаки двинулись на Терек.

Корнило Яковлев уже не успевал ставить заслоны и посылать людей вдогонку с увещеваниями. Да и кто его теперь послушает, когда все верховье Дона пришло в движенье, каждый голутвенный казак спит и видит, как он уйдет к Стеньке на море и начнет казаковать с ним.

Когда в поход собрался с верховых городков атаман Сергей Кривой, войсковой атаман лишь махнул рукой: всех не остановишь. Много шуму наделал Сергей Кривой. Еще зимой начал он собирать казаков там же, откуда ушел в поход Степан Разин, — в Качалинском городке, и действовал он точно так же, как Разин: поставил стан на острове, прибирал казаков, а потом объявил поход на Волгу и за море. И точно так же, как шел народ полтора года назад к Разину, пошел он и к Сергею Кривому. Несколько сот человек увел с собой в мае 1668 года Сергей Кривой на Волгу. Атаман не скрывался от воевод, не пробирался на Куму и Терек тайно к Степану Разину, как другие, а шел в открытую. Сначала он погреб вверх по Дону и бился там на мечетных речках с царицынскими ратными людьми воеводы Андрея Унковского и побил их, потом перешел на Волгу и прошел в дневное время мимо Царицына, напал ниже города на рыбную ватагу и ограбил местного ватажского промышленника, связал его и держал у себя сутки. А дальше пропал Сергей Кривой, как и Степан Разин. Тщетно искали его служилые люди, тщетно обсылались письмами воеводы в поисках обоих атаманов.

А по городам шли новые вести; Под Яицким городком объявились новые изменные калмыки и башкиры.