Дмитрий Старостин - Американский Гулаг: пять лет на звездно-полосатых нарах Страница 34

Конечно, брат Абдунасера мог заплатить и эти деньги, но ситуация получилась странная: Абдунасер приехал в Америку, чтобы заработать, а в результате только влез в долги. Брат уже начал на него косо посматривать. Откуда было взять деньги? В конторе Абдунасер получал не больше тысячи в месяц. И тут в голове палестинца все более настойчиво стал возникать образ иорданского торговца, хозяина магазина ковров на Пятой авеню, который несколько раз заказывал у них грузовой фургон. Когда иорданец снова появился в офисе — договариваться о доставке ковров с пригородной базы — и заявил, что сам поедет вместе с грузчиками, Абдунасер не смог устоять. Иорданцу пришлось провести неприятные сутки в подвале, а Абдунасер и сообщник-шофер, которых полиция быстро вычислила, загремели на скамью подсудимых. Оба получили по девять лет. Роковой мулла, из-за которого Абдунасер был вынужден рухнуть в объятия уголовной преступности, в качестве утешения присылал ему мусульманские книги по шариату, суфизму и джихаду. Они и составили ту солидную коллекцию, которую я видел у палестинца в Фишкиллской тюрьме.

Гастролер и «белое золото»

Ассириец Амижан очень обижался, когда его принимали за араба. Я был одним из немногих заключенных Фишкиллской тюрьмы, который знал о существовании его нации. В Москве ассирийцев можно было встретить в самых разных сферах: от сапожных будок до Нового дворянского собрания. В Америке также есть община ассирийцев, хотя большинство их до сих пор живет в Ираке.

У них существуют собственное летосчисление (от сотворения мира), свой алфавит (сходный с арамейским) и своя церковь. Амижан как-то раз одолжил мне кассету с ассирийскими песнями, выпущенную на средства одного ресторатора из Лос-Анджелеса. Добрая половина посвящена была борцам с иракским режимом, который в последние десятилетия преследовал ассирийцев немилосердно, вплоть до закрытия их школ и газет. Связь самого Амижана с ассирийским сопротивлением заключалась в дезертирстве из иракской армии, которое и привело его в конце концов в США.

В Нью-Йорке он стал таксистом, купил со временем собственный «медальон» и жил вполне благополучно, пока не случилась трагическая семейная ссора. После горячего спора между Амижаном и его женой, с некоторой долей рукоприкладства, к ним домой приехали на разборку несколько жениных братьев. Темпераментный Амижан встретил их с револьвером в руках и первым же выстрелом убил одного из вошедших. Ассирийцу грозило 25 лет, но суд признал его виновным по не столь серьезной статье — «тяжкие телесные повреждения, приведшие к смерти потерпевшего». Он должен был отсидеть не менее восьми и не более шестнадцати лет, в зависимости от резолюции комиссии по УДО.

В американской тюрьме почти все иммигранты превращаются в горячих патриотов родных стран, и Даже Амижана это не миновало. Он часто вспоминал детство в Басре, где его отец еще при англичанах служил начальником аэродрома. Однако когда израильтянин Давид по-дружески посоветовал Амижану подписаться на депортацию в Ирак (чтобы не сидеть больше восьми лет), ассириец посмотрел на него, как на сумасшедшего.

Зато другой заключенный-иностранец, турок Атилла, только о депортации и говорил. Ему в конце концов действительно удалось добиться досрочной высылки в Турцию — после шести лет вместо присужденных ему восьми. Атилле помогло то, что Турция и США недавно заключили договор, позволяющий гражданину одной из этих стран отбывать наказание у себя на родине за преступления, совершенные в другой. Договор этот был разработан по инициативе Соединенных Штатов, желавших вызволить своих граждан из турецких застенков, знакомых здешней публике по фильму «Полночный экспресс». Американских чиновников весьма удивил турецкий уголовник, желавший по собственной воле туда отправиться. Им, очевидно, было невдомек, что за умеренную плату турецкие полицейские обещали снять с Атиллы наручники немедленно по приземлении в Стамбуле.

Американский срок Атилла получил за совершенную им серию дерзких ограблений нью-йоркских борделей. Действовал он по одной и той же, по-своему элегантной схеме. Атилла был моряком турецкого торгового флота и служил на сухогрузе, периодически совершавшем рейсы в Нью-Йорк. Само собой, товарищи-матросы снабдили его адресами наиболее популярных нью-йоркских «массажных салонов». На стоянке Атилла, однако, не спешил покидать судно. Лишь незадолго до отхода корабля в обратный рейс он и его сообщник сходили на берег, отправлялись в одно из заведений и с оружием врывались внутрь. Брали все подчистую: деньги, драгоценности, личные вещи клиентов и даже некоторые аксессуары «массажисток», которые в Турции тоже можно было сбыть. По завершении налета турки молниеносно возвращались на борт сухогруза и через несколько часов были уже в океане.

Некоторое время нью-йоркская полиция даже не знала об этих ограблениях: большинство заведений, не желая привлекать к себе внимание, ничего не сообщали властям. Однако во время одной из стоянок Атилла с сообщником напали на салон, который любили посещать сотрудники правоохранительных органов. Одного из них, агента U.S. Marshal Service ,[17] матросы застали голым в объятиях «массажистки». Добежать до своей кобуры агент не успел: турки взяли его на мушку. Заинтересовавшись, почему этот человек так резво вскочил, Атилла обнаружил в кармане его пиджака служебную бляху. Турок это очень позабавило, и они в дополнение к обычному набору бросили к себе в мешок всю одежду агента, включая нижнее белье, а также прихватили табельное оружие, которым предварительно еще и съездили хозяину по голове.

Такая удаль туркам дорого обошлась. Агенту ничего не оставалось, как сообщить об этом инциденте своему начальству, которое тут же подключило к расследованию нью-йоркскую городскую полицию. Были записаны все приметы налетчиков и составлены фотороботы. Более того, по несчастному для преступников стечению обстоятельств ограбленный ими агент когда-то служил на американском военном аэродроме в Турции и поэтому узнал язык, на котором они переговаривались между собой. Правда, полицейские не могли вначале предположить, что речь шла о «гастролерах», и без толку ходили по всем турецким ресторанам и ночным клубам Нью-Йорка. Но вскоре Атилла и его сообщник снова прибыли в США на своем сухогрузе и засветились уже совершенно по-глупому.

Атилла перед выездом на очередную «точку» принял изрядную дозу кокаина, и его сдерживающие центры стали отказывать. Налет на бруклинский «салон» проходил оперативно и четко до того момента, когда Атилла вдруг схватил одну из перепуганных женщин, повалил ее на пол и принялся на виду у всех насиловать.