Александр Арефьев - Были и былички Страница 37

Наши покумекали, покумекали и тоже вытащили свой рупор да как зарядили хор Александрова. Ну, тут уж ад кромешный начался.

Срочно доложили послу в Ханой, а тот на свой страх и риск, своей властью инструкцию отменил и велел в случае чего давать отпор не задумываясь, но в пределах необходимой обороны. Наш народишко осмелел, плечи расправил и под громогласное мать-перемать тут же развернул брандсбойную судовую пушку на китайцев да и смыл их со всеми громкоговорителями. Механики быстренько нарезали прутьев из арматуры, боцман достал откуда-то ремни широченные с медными пряжками, коими наши морячки и подпоясались знамо-дело для чего, закрутил усищи и встал во главе десантного отряда.

Жаль, так и не удалось мне насладиться готовящимся великим побоищем. На китайских судах с палубы всех как ветром сдуло, ни души, порт вымер, на всякий случай попрятались и вьетнамцы, одни наши разведчики вальяжно прогуливались по пирсу, держа прутья на манер тростей. Ну а вечером, вестимо, грянул победный сабантуй в международном портовом клубе. С утра вьетнамцы объявили о введении чередования дней (неофициально "белого" и "жёлтого") для увольнения русских и китайских моряков на берег. Но с этого времени даже в свой день китайцы оставлять свои суда избегали. И воцарился наконец долгожданный мир.

"

Пришлось мне во второй половине 60-х, как теперь добавляют, прошлого столетия целую пятилетку отслужить во Вьетнаме. Время было суровое, шла необъявленная война с американцами, вой сирен, светомаскировка, почитай каждодневные бомбёжки, долгие сидения в бомбоубежищах, в общем, не соскучишься. Одно то, что наше бомбоубежище было привезено из России и предназначалось для нашей средней полосы, а здесь тропики, жарища, москиты, принудительная вентиляция проржавела… Ой, братцы, как вспомнишь, так вздрогнешь.

Но я не об этом. Один раз за все годы только и вырвался в отпуск, правда, на два месяца. Отгулял, а тут трудности с возвращением. С китайцами повздорили, пришлось в обход добираться. Долетел до

Владивостока, а там меня с попутчиком, нашим дипломатом, устроили на теплоход-банановоз, курсировавший между Владиком и Хайфоном. Судно – огромный белый красавец итальянской постройки, встретили на борту тепло.

Вечером пригласили к столу в капитанскую каюту, угостили от души, как только наши моряки умеют. Дошёл черёд и до нашего фронтового фольклора под гитару. Начал я, как обычно, с нашего вроде как гимна.

"По джунглям мы идём, тропинка узкая, тропинка узкая, с пути мы не свернём, мы парни русские, мы парни русские". А потом было "Эх, трали-вали, мы того не знали, не думали, не ведали, ребята, не гадали, что где-то в дебрях Азии по джунглям будем лазать мы, спасаясь от проклятого Фантома (это название американского истребителя)", ну и так далее до утра.

Так как время до отхода было, мы, проспавшись, вечером отправились в портовый ресторан, где гужевались моряки, было шумно и весело, а к лабухам оркестра стояла постоянная очередь с

"четвертными", зажатыми в кулаке, заказать свою песенку. Меню было превосходное, в основном рыбное, особо запомнилась "скаблянка по-владивостокски" из кальмара. Соседи по столу выдались мужики свои в доску, а, узнав, что мы идём курсом на воюющий Вьетнам, подхватили нас под микитки и затащили к себе домой.

Там опять застолье, а в качестве "изюминки" для нас включили магнитофон с "фронтовыми" песнями. Узнав свой голосок на кассете, я попросил гитару и стал исполнять свои песни вживую к несказанной радости хозяев. Можно и не говорить, что доставили нас на "Чапаев" аж к вечеру в полубессознательном состоянии с подаренной мне гитарой. После дружеских объятий с горячими поцелуями отправились мы прямиком в свою каюту на боковую.

А утром глядь в иллюминатор, а мы уже в море-океане. И началось путешествие, полное приключений. Где-то недалеко от Сингапура полетела какая-то важная деталь движка. Туда-сюда, что делать? Ждать доставки из страны-производителя, Италии, долго да и накладно.

Капитан связался с Центром, разрешили, в порядке исключения, обратиться к американским военморам, благо их 7-я эскадра располагалась рядом, патрулируя подходы к Вьетнаму.

Те откликнулись на удивление быстро, с авианосца "Корал Си" подошёл к нам катер с двумя бравыми механиками в парадном одеянии.

Переодевшись в капитанской каюте, они быстро поставили на место привезённую деталь. Проверили, всё тип-топ, ну, и, естественно, милости просим к столу. Надо сказать, что капитан здорово волновался, советовался с моим другом-дипломатом, ситуация-то не штатная. Решили, для исключения нежелательного политического резонанса, ребят быстро напоить и отправить восвояси.

А для этого боцману, родом из Одессы, комплекцией "семь на восемь" и с необъятным чревом, было поручено взять дело в свои руки.

А руки те, поверьте, как миноуловители, при мне пятак двумя пальцами вдвое сминал. Сели, выпили пару осторожных тостов за сотрудничество в морских делах. Тут капитан и глаголет: "Вообще-то нам водку привычнее стаканами, вот мой старпом (и указует на боцмана) продемонстрирует, а вы уж, коль сможете, поддержите обычай.

Боцман заглотал и не крякнул, америкосы несколько стушевались, но, перекрестившись, довольно мужественно взяли на грудь. У одного глазки сразу разъехались, сам застекленел и удалился в себя, второй оказался молодцом и даже стал напевать свой гимн "Америка,

Америка…". Тут боцман второй стаканище, до краёв налитый, в себя опрокидывает, а тому, кто молодец, из сочувствия половинку наливает.

Хлоп, спектакль окончен.

Боцман аккуратненько обоих офицериков за талию обнял, приподнял да так к трапу и отнёс. А там смачно расцеловал и на руки рулевому катера и сгрузил, а мы все ручками помахали. "Уф, – сказал капитан, когда мы с проводов вернулись за стол, – пронесла нелёгкая, выпьем за счастливое избавление". Боцману налили ещё 250 грамм, поблагодарили за службу и отправили дальше нести тяжёлые обязанности по судовой жизнедеятельности, а сами ещё долго сидели за обедом, вновь и вновь пережёвывая случившееся.

Судно продолжило свой путь во Вьетнам, а уже на самом подходе вновь нештатная ситуация. Как ниоткуда вдруг появился и завис над нами мышиного цвета американский вертолёт. А там, в открытом проёме, америкос нарисовался с улыбкой в пол-лица, ручкой приветливо так машет и кричит что-то, за шумом винтов не слышно. То ли от тех механиков пламенный привет привёз, то ли просто от скуки решил поразвлечься, на этих русских поглазеть.

Наши на верхнюю палубу повыскакивали, тоже руками машут, по-английски "окей" кричат. А тот чудик совсем раздухарился, видно, решив салют устроить, стал в воздух банки пивные подбрасывать и из бортового пулемёта их расстреливать. Такая потеха пошла под пивным дождём. Ну, тут уж капитан не выдержал, приказал по громкой связи всем с палубы убраться. С неохотой, но подчинились, а американец вроде как обиделся, дал газу и удалился в рокоте винтов.