Аркадий Мильчин - Человек книги. Записки главного редактора Страница 38

Второй моей редакторской работой был сборник «Опыт стахановцев московских полиграфических предприятий», который знаменателен для меня тем, что на нем я впервые столкнулся с грубой опечаткой. Не помню, появилась ли она на последнем этапе, после подписания в печать, или я не заметил ее в сверке, которую подписывал в печать, но, так или иначе, была искажена фамилия одного автора – ретушера из Первой Образцовой типографии В.Г. Бушкина, которого наборщик-правщик превратил по созвучию в Пушкина. Пришлось мне вручную тушью превращать П в Б во всем тираже, благо он был небольшим (кажется, 2000 экз.). Весь тираж привезли в редакцию. Я вооружился лезвием от безопасной бритвы, ручкой с пером и бутылочкой черной туши. Сначала счищал верхнюю часть правого вертикального штриха буквы П, затем тушью остаток этой буквы превращал в Б. Выходило неплохо. Кажется, кого-то из младших редакторов мне выделили в помощь. Тем не менее ушло на это дня два. Урок был хороший. Я твердо уяснил, что внутреннюю сверку оставлять на усмотрение корректора опасно и редактору надо требовать ее на просмотр.

Две упомянутые выше книги – это вся моя продукция за 8 месяцев 1952 года, первого года работы редактором. В следующем, 1953 году вышли уже 7 книг, которые я отредактировал.

Редакторская подготовка полиграфических книг

Все это были книги полиграфические, предметом четырех из них были полиграфические машины – наборные, по изготовлению печатных форм, печатные, матричный пресс. В общем, я с головой погрузился в технический мир полиграфии. Конечно, я не мог помочь авторам советом по существу и был вынужден лишь улучшать стиль, но книги эти были сложными, с большим числом иллюстраций – чертежей, схем и таблиц, и требовались большие организационные и технические усилия, чтобы соединить все составные части оригинала в сжатые сроки.

Сегодняшнему сотруднику издательства, имеющему дело с компьютерной подготовкой оригинала, принтерами, сканерами, трудно себе представить все эти сложности.

Требовалось сделать очень многое.

Сдать исправленный текст авторского оригинала в машинописное бюро, получить и считать перепечатанные страницы с авторским оригиналом, внести в эти страницы поправки, перепечатав их на машинке и вклеив на страницы оригинала, проставить на полях этих страниц в месте, куда желательно поместить иллюстрацию, ее номер. Не подвергшиеся правке страницы оригинала можно было не перепечатывать, но и то лишь в том случае, если издательские пишущие машинки были идентичны по шрифту с той, которая использовалась для перепечатки авторского оригинала, иначе типография могла вернуть оригинал как неподобающе оформленный.

Считывали обычно двое: редактор читал вслух текст по напечатанному в машбюро оригиналу, а младший редактор или другой редактор подчитывал, т. е. следил по правленому авторскому оригиналу и указывал редактору пропуски и вымыслы машинистки.

Если в оригинале формул было не меньше, чем текста, предпочтение отдавалось считке «с пальцем». Разложив на столе слева страницы правленого авторского экземпляра, а справа – перепечатанные в машбюро и водя пальцем по строкам лежащей слева страницы, редактор сличал их с соответствующими строками страницы, лежащей справа, водя по ним карандашом или ручкой.

Больше всего времени при втором способе считки уходило на вписывание формул в оригинал.

Очень трудоемким было изготовление так называемых дубликатов – копий тех частей оригинала, которые в типографии не могли набирать вместе с основным текстом из-за ограниченных возможностей наборных машин. Поэтому их параллельно набирали либо вручную, либо на других наборных машинах. К дублируемым частям оригинала относились в большинстве случаев:

– тексты, которые требовалось набрать шрифтом иного кегля, чем кегль шрифта основного текста (петитом при корпусе, нонпарелью при петите и т. п.). Такими были, например, сноски, внутритекстовые примечания и примеры;

– заголовки, помеченные на набор шрифтом иной гарнитуры, чем гарнитура шрифта основного текста, или большего кегля.

Кроме того, нужны были дубликаты таблиц и формул.

Для того чтобы изготовить дубликаты заголовков, петита, формул, подписей к иллюстрациям, таблиц, требовалось либо перепечатать все их заново, а в оригинале перечеркнуть эти тексты цветным карандашом, либо вырезать их из первого экземпляра, заменить текстами из второго экземпляра (копии) и также перечеркнуть цветным карандашом, пометив буквой Д (дубликат).

Львиная доля времени уходила на переписку формул, причем двойную: сначала в самом оригинале, затем – в дубликатах формул. Тут изобретали всякие приемы, чтобы повысить производительность этого ручного труда (например, писали формулы под копирку в дубликатах так, что копии их одновременно оказывались в оригинале, или, если формул на странице было много, то для нее делали дубликаты текста, а ее, зачеркнув текст, клали в дубликаты формул). Только с появлением в издательствах ксероксов эта ручная работа была механизирована.

Получив изготовленные графиками и ретушерами оригиналы иллюстраций, надо было вместе с автором сверить их с авторскими подлинниками, вернуть на поправку, если были допущены ошибки, затем на обороте каждой указать название книги, номер иллюстрации и оригинала (некоторые иллюстрации состояли из нескольких оригиналов).

Когда для нашей редакции выделили машинистку, которая перепечатывала оригиналы только для нас, то мы, чтобы ускорить подготовку дубликатов и устранить часть технической работы, научили ее изготовлять оригиналы во время перепечатки. Ей надо было, как только она дойдет до части страницы, помеченной на поле буквой «Д», вынуть бумагу из машинки, наложить на перепечатываемую страницу лист копирки и лист чистой бумаги, снова вложить весь комплект в машинку и печатать дублируемый текст. В первом экземпляре оказывалась копия дублируемого текста, а в дубликаты можно было подложить его первый экземпляр. Конечно, это усложняло работу машинистки и несколько удлиняло перепечатку оригинала, но избавляло редакторов от рутинного и, в сущности, бессодержательного труда.

Одним словом, техническая работа при подготовке таких книг в тогдашних условиях занимала, наверно, три четверти рабочего времени.

Помимо всего прочего нужно было рассчитать свои действия так, чтобы не терять времени на ожидание одной части, когда уже готова другая.

Вся эта титаническая работа, превращавшая редакции издательства в заготовительный цех типографии, ушла в прошлое, и я пишу об этом только для того, чтобы, если суждено будет издателям и редакторам ХХI века читать эти строки, они знали, насколько велика была в докомпьютерную эпоху доля технической работы редакций.