Василий Шатилов - Знамя над рейхстагом Страница 38

- Да, вы не ошиблись, - тихо ответила дворничиха. - Это дети командиров, которые жили в нашем доме.

- А родители их где же?

- О, трудно сказать, где они, - продолжала женщина. - Война застала их врасплох. Все было - и бомбежки, и уличные бои, и вылазки националистов. Трудно передать словами этот ужас. Я собрала ребятишек со всего двора. И теперь они мне стали родными. Да! Двое пойдут в этом году в школу, а остальные пока будут вместе с моим дома играть.

- А если родители объявятся?

- Дай бог. Верну им. Пусть только счастливы будут. Я так мужу и сказала: мы должны сделать все, чтобы эти дети выросли и чтобы им было хорошо. Он мне ответил: мы для этого сделаем все, что сможем.

- А где тот инженер, что жил на четвертом этаже?

- Удрал с немцами. Все, кто работал с ними, удрали. Как они будут жить без родины? Не знаю. Какая ужасная вещь эха война...

- Ну, ребята, слушайтесь маму, учитесь хорошо, - обратился я к детишкам.

- Ведь вы знаете, маменька, - заговорил вдруг один из них, - у этого дяди была маленькая девочка Шура.

- Нам хочется, чтобы дядя погостил у нас хотя бы недельку, - вступил в разговор другой.

- Правда, вот было бы чудесно! - воскликнула хозяйка.

- Может быть, мне потом удастся побывать еще у вас. А сейчас надо ехать.

- Приезжайте, приезжайте к нам, - приглашало меня все семейство.

Я вышел от них растроганный до слез. Да, один этот поступок простой женщины-латышки был куда сильнее воплей геббельсовской пропаганды о том, что якобы между нордической расой жителей Прибалтики и русскими не может быть общности и согласия. И как обидно мне, что память не сохранила имени этой замечательной латышской мамы русских ребятишек...

На следующий день мы получили приказ совершить тридцатипятикилометровый марш в район города Добиле.

Ни шагу назад!

Дивизия занимала позиции восточнее Добиле под огнем врага. Противостояла нам 11-я мотодивизия "Нордланд". Ее минометы били по переднему краю, доставляя особенно большие неприятности нашим флангам. Тяжелые снаряды падали в расположении штабов и тылов дивизии. С первого же дня у нас появились убитые и раненые.

Перед нашим фронтом лежали леса, перелески, болота. Передний край противника проходил по чрезвычайно извилистой линии. На подготовку к наступлению отводилось три дня. Впрочем, срок этот был не так уж мал для боевой дивизии, успевшей по всем правилам произвести развертывание.

Василий Иванович Гук организовал разведку, направил поисковую группу за "языком". Группа эта действовала особенно успешно. Возглавлял ее опытный разведчик Тимофей Шевченко.

С наступлением ночи разведчики двинулись в сторону неприятельской обороны, растворившись в густой, пролизанной мелким затяжным дождем темноте. Вскоре поисковая группа добралась до небольшой лощинки и притаилась метрах в двадцати от немецких окопов. Где-то здесь, рядом, находился пулеметный расчет противника - он несколько раз обнаруживал себя, посылая в ночь светящиеся трассы.

- Будете брать пулеметчиков, - шепотом приказал Шевченко красноармейцу Якубжану Рахманову и еще двум бойцам, находившимся рядом с ним. Приготовиться!

Но тут откуда-то справа послышалась немецкая речь. Судя по всему, это шел вражеский дозор.

- Отставить! - прошептал Шевченко. - Идем вслед за фрицами!

Бойцы бесшумно направились на звук приглушенных голосов. Вот уже в темноте стали различимы силуэты чужих солдат. И вдруг неожиданно раздался яростный лай собаки, почуявшей преследование. Немец, державший пса на поводке, остановился. Тут прозвучало короткое: "Вперед!" Открыв огонь, разведчики бросились на врага. Их нападение было столь ошеломительным, что неприятельские солдаты, несмотря на численный перевес, бросились врассыпную.

Рахманов (он отлично проявил себя еще в бою за Заозерную) увидел в темноте, как один из гитлеровцев упал. Разведчик подбежал к нему и, убедившись, что тот жив, взвалил на плечо, как куль с мукой.

- Тащи его домой, а мы прикроем, - распорядился Тимофей Шевченко...

Помощник начальника разведки капитан Минигалий Николаевич Николаев допросил гитлеровца и остался очень доволен - "язык" сообщил немало полезных сведений. Утром Гук доложил мне подробности, касавшиеся неприятельской обороны, подступы к которой оказались густо заминированными.

Я собрал в штабе командиров полков и отдельных подразделений, пригласил начальника разведки, непосредственно подчиненных мне офицеров специалистов. Мы устроили проигрыш предстоящего боя и на карте, ц на "ящике с песком". Согласовали все, что было связано с боевым обеспечением. Побывал я и на всех полковых наблюдательных пунктах. Там с командирами полков мы тоже прорепетировали возможные варианты боевых действий, прикинули, какие решения на какой случай окажутся наиболее целесообразными.

В ночь на 16 октября бойцы 469-го и 756-го полков тихо и незаметно вышли на исходные позиции для атаки. В 9 часов утра в небо взвилась серия красных ракет. Мощный раскат артиллерийского грома сотряс воздух. Весь 2-й Прибалтийский фронт перешел в наступление на немецко-фашистскую группировку, вытесненную на Курляндский полуостров и прижатую к морю. Еще недавно эти войска противника составляли группу армий "Север", занимавшую обширную территорию от Литвы до ленинградских окраин.

Ровно час продолжалась артиллерийская подготовка по первой неприятельской позиции. Потом огонь перенесли по второй позиции, и вперед пошла цепь стрелков. За ними двинулись орудия сопровождения пехоты. Перед нашей дивизией стояла задача прорвать вражескую оборону, овладеть населенными пунктами Аусату, Лутыти и выйти к реке Берзе.

Артиллерия сделала свое дело. На этот раз снарядов на артподготовку было отпущено достаточно. Противник не выдержал огня и оставил первую позицию. Наступление развивалось быстро. Вперед вырвался батальон Сергея Васильевича Чернобровкина. Он вклинился в боевые порядки гитлеровцев и вскоре выбил их из селения Ражас.

К 16 часам оба полка, миновав лес, вышли к рубежу, прикрывавшему Аусату. Немцы уже успели оправиться от неожиданности, и мы здесь встретили организованное сопротивление. Однако вскоре оно было сломлено. Деревня Аусату оказалась в наших руках. А к утру мы заняли еще три населенных пункта - Мазчанкас, Курас и Лукас. Тут фашисты снова зацепились за подготовленный заранее рубеж. На помощь им подошли свежие силы из состава двух пехотных дивизий. Весь день 17 октября шел ожесточенный бой. В конце концов нам удалось смять врага и продолжить движение в основном для нас направлении - к деревне Межмали и мосту через Берзе. Захватить очень выгодную в тактическом отношении переправу должен был 674-й стрелковый полк. Он попытался сделать это с ходу, но натолкнулся на крепкую оборону. Схватка затянулась. Все же верх взяли наши бойцы во главе с майором Евстафием Михайловичем Аристовым.