Андрей Илларионов - Слово и дело Страница 38

Анализом поведения государств и общественных групп в государстве занимается наука political science, название которой на русский язык пока крайне неудачно переводится как «политология». Применение политического анализа и соответствующего терминологического аппарата к нынешнему российскому феномену привело к появлению работ, посвященных анализу корпоративистского государства. Нынешнему российскому государству далеко до критериев современного государства демократического типа, примеры которого есть в странах Европы и Северной Америки и зародыш которого возник в России в 1990-е годы. Нынешнее корпоративистское государство отчасти напоминает корпоративные государства Германии, Италии, Португалии, Испании середины ХХ века.

Приемлемость термина «корпоративистское государство», не являющегося синонимом понятия «корпоративное государство», активно обсуждалась несколько лет назад. Сейчас термин «корпоративистское государство», кажется, уже вошел в русский общественно-политический язык.

Однако для анализа нынешнего российского режима инструментария political science тоже недостаточно, тут уже необходим социологический анализ, а он неизбежно приводит к рассмотрению не только партийных структур, но и силовых структур, общественных групп, специализирующихся на применении насилия, среди которых государство является лишь одним из примеров — наряду с армией, частными охранными предприятиями, организованными преступными группировками разного типа. Одни имеют большую полноту власти на подконтрольной территории, другие — меньшую, одни более конкурентны, другие — более монопольны. Сложившийся в России силовой политический режим по свое природе и методам своих действий занимает промежуточное положение между ЧОПом и ОПГ.

— Иными словами современный политический режим в России напоминает мафию?

– Да, группировка мафиозного типа может служить своего рода образцом. Классический пример для таких режимов — мафиозные организации в Италии, в том числе в Сицилии. Видимо, не случайно некоторые итальянские политики оказались весьма близкими по духу, а сардинские поместья — одними из наиболее посещаемых мест. Правда, деинституциализация в России приводит к такому уровню разложения институтов, который не вполне характерен даже для мафии. Похожими на нынешний режим являются группировки уличной шпаны — менее стабильные, менее устойчивые, менее институциализированные.

Конечно, полного аналога политического режима тому или иному неполитическому феномену нет и быть не может. Например, предвыборная кампания, проводившаяся накануне 2 декабря 2007 года, — явление для городской шпаны не совсем характерное. Такого рода кампания была более характерной для партийных режимов, проводивших аналогичные кампании в 1932–1933 годах в Германии и в 1937 году в СССР. Такого рода аналогии позволили некоторым наблюдателям проводить сравнения нынешнего российского силового режима со сталинским и нацистским. Что-то в этих режимах оказалось похожим, в чем-то есть различия. Так что анализ фашизма, начатый мной три десятилетия назад, неожиданно получил новую пищу.

— Есть еще одна параллель… Знаете ли Вы, что одна из последних публицистических статей Владимира Максимова о России называлась «Шпана у власти»? Забавное терминологическое совпадение, не правда ли? Хотя до сегодняшнего дня он не дожил и эта его квалификация относилась к тому, что делала правительственная команда Гайдара… Вы рассказывали о московско-ленинградском кружке ученых. Кто входил в него? Там ведь как будто были едва ли не все члены будущего правительства Гайдара?

Портрет Дориана Грея

– Этот вопрос достоин того, чтобы обсудить его более детально. Сквозь призму действий команды Гайдара и судеб ее участников становится более понятным и история страны, и судьба реформ, и судьба надежд начала 1990-х годов, объединявших многих людей демократических и либеральных взглядов. Судьба самой команды и ее членов показательна.

Надо сказать, одно дело — быть исследователями, непосредственно не вовлеченными в процесс принятия политических решений. Другое дело — эти решения принимать. Поначалу, при вхождении во власть, интересы общего дела среди членов команды Гайдара, казалось, явно превалировали. Однако вовлечение в процесс принятия политических решений привело к неизбежному перерождению группы исследователей в другую группу. Это отразилось даже в ее названии: из так называемой команды Гайдара (группы исследователей и аналитиков) она превратилась в то, что сейчас часто называют командой Чубайса (то есть группу управленцев). Хотя эта команда Чубайса имеет некоторые исторические корни в первоначальной группе исследователей, собравшейся двадцать лет назад на первый семинар в «Змеинке», по своим политическим, идеологическим и моральным взглядам она имеет с ними мало общего. Одних уже нет, те же, кто остался, изменились до неузнаваемости.

— В том числе и сам Чубайс?

– Естественно. Пожалуй, ни в ком прошедшая эволюция не оказалась столь драматической и столь наглядной, как в личности Анатолия Чубайса. Причем даже во внешнем облике этого человека. Те, кто знал его в 1980-х годах, глядя на сегодняшнего Чубайса, с трудом могут поверить, каким этот человек был раньше.

Судьба команды Гайдара действительно уникальна, а ее детство и юность вспоминаются с душевной теплотой практически всеми ее участниками. Наверное, не случайно история ее создания уже эксплуатировалась в околополитических целях — начиная с первой попытки написания истории этой группы в середине 1990-х годов.

В августе 2006 года сайт ПОЛИТ.РУ начал проект, посвященный двадцатилетию семинара в «Змеинке». Серия открывалась интервью Егора Гайдара, продолжилась рядом интервью других участников команды и, по логике вещей, должна была бы завершиться материалом с участием Анатолия Чубайса. Собственно говоря, авторы проекта этого и не скрывали. Трудно было отделаться от впечатления, что кроме благородного мемуарного запала преследуется и политическая цель — своего рода теоретическая подготовка СПС к парламентским выборам 2007 года. Но у политического процесса есть свои законы. К тому времени, когда наступил момент для интервью с Чубайсом, он как действующий государственный чиновник и один из крупнейших государственных олигархов, очевидно, понял, что сделать такое интервью, какое он планировал дать вначале, он уже не сможет.

Так и остался этот проект оборванным. Опубликованные материалы представляют двоякий интерес. С одной стороны, они содержат любопытную историческую информацию. С другой, они, увы, сохраняют следы чистки прошлого с точки зрения идеологических и практических потребностей сегодняшнего дня. Как «уточняется» история, как затушевывается роль одних лиц и выпячиваются действия других, как создаются партийные легенды и мифы, теперь, увы, можно видеть на примере не только «Краткого курса ВКП(б)». Несколько человек, стоявших у истоков этой группы, сыгравших важнейшую роль в ее создании и становлении, в материалах этого проекта практически не были упомянуты. Например, Юрий Ярмагаев — один из трех отцов-основателей группы экономистов в Ленинградском инженерно-экономическом институте. Или же Петр Сергеевич Филиппов, сыгравший исключительную роль в формировании и сплочении этой группы, душа компании. Однако в силу расхождений во взглядах с Чубайсом оба оказались фактически «вычеркнуты» из истории команды, точнее, из ее «краткого курса». Про другие искажения даже не хочу говорить.