Пол Феррис - Зигмунд Фрейд Страница 39

К 1880 году уровень рождаемости в Германии стал падать. У жен государственных служащих и интеллигентов рождалось гораздо меньше детей, чем у более бедных слоев населения. Особенно быстро начали сокращаться семьи врачей. В Австрии или любой другой стране, где государственной религией был католицизм, рождаемость снижалась не так быстро, но Фрейд не придерживался ни этой религии, ни какой-то другой.

Эрнст Саймон считает, что его принадлежность к еврейской национальности, «наследие ортодоксального иудаизма предков» повлияли на его точку зрения и он считал секс чем-то вроде обязанности перед своим народом. Трудно представить себе, что Фрейд-атеист думал об этом в таком ключе. Тот же автор отмечает, что к 1890-м годам в «среде либеральных евреев-буржуа» шестеро детей за несколько лет уже были редкостью.

Фрейд не раз высказывал надежду, что Флис откроет приемлемый способ контрацепции, и добавлял, что это принесет пользу человечеству. Впрочем, его жена продолжала беременеть, и помощь нужна была по более конкретному адресу. В июле 1893 года, три месяца спустя после рождения пятого ребенка, Фрейд писал, что считает Флиса «мессией», который найдет ответ. В мае 1895 года, когда Марта уже два месяца носила их шестого ребенка, Фрейд выражал радость по поводу того, что его друг, возможно, решил проблему контрацепции, добавляя: «Для меня спасение на пару месяцев опоздало, но, быть может, это пригодится в следующем году».

Вопрос в том, почему существующие методы предотвращения беременности не подходили Фрейдам. Все барьерные контрацептивы в то время уже существовали. В Лондоне их рекламировали в иллюстрированных брошюрках, продавали на улицах победнее и даже высылали по почте. Можно было приобрести самые разные колпачки, губки и диафрагмы. Резиновые презервативы были довольно грубыми, но те, что делались из кишок животных, использовались уже веками. Все это было доступно и в немецкоязычных странах, где производилась большая часть этой продукции.

Еще до женитьбы Фрейд исследовал проблему контрацепции. В его личной библиотеке в Музее Фрейда в Лондоне есть три брошюрки, посвященные женским методам. В первой (написанной Карлом Хассе в 1882 году) контроль рождаемости объявляется «долгом гуманности» и выражением доброго отношения к женам. В приложении содержатся практические советы по применению маточного кольца, а также цены и адрес производителя во Фленсбурге. Во второй брошюрке (1883) Карл Капельманн возражает Хассе и утверждает, что маточное кольцо неэстетично и аморально и превращает женщину в «инструмент для поллюции» и проститутку. В третьей, написанной неким доктором Отто (1884), выражена более либеральная точка зрения.

Совершая нападки на контрацепцию, Фрейд не упоминал женские приспособления, разве что косвенно. В 1898 году он пишет о необходимости найти что-то, что бы «не ранило чувства женщины». Возможно, Марта тоже находила маточные кольца и диафрагмы неэстетичными. В то же время в письмах к Флису Фрейд постоянно осуждает презервативы. Некий господин К. лишился из-за них силы, а фон Ф. пребывает в депрессии. Что касается методов, не требующих применения посторонних приспособлений, coitus reservatus «половой акт без копулятивных фрикций (лат.).» и interruptus «прерванный половой акт (лат.)», к ним Фрейд был еще более строг, чем к презервативам. Это позволяет предположить, что он предпочитает пользоваться одним из них, скорее всего, interruptus.

Возможно, после свадьбы он убедил Марту начать пользоваться маточным кольцом, но ей это не понравилось, и она решила, что контрацепцией должен заниматься он. Зигмунд, вероятно, пробовал разные методы и стал связывать их использование со своей постоянной неврастенией и фобией путешественника. Таким образом, две проблемы – стремление предотвратить беременность жены и неврозы, в которых он винил контрацепцию, – как бы дополняли друг друга.

В рождении детей у Марты можно заметить некоторые закономерности. Матильда, первый ребенок, была зачата в январе 1887 года, четыре месяца спустя после свадьбы, и родилась 16 октября. Мать кормила ее всего два-три дня, после чего наняла кормилицу, которая приехала 19 октября. Та им не понравилась, и 24 октября ее место заняла новая.

Поскольку Марта не кормила ребенка, она могла забеременеть скорее раньше, чем позже – лактация имеет контрацептивное действие «Ошибочное заключение. В действительности лактация не всегда оказывает контрацептивное действие. – Прим. ред.». В таком случае женщина может зачать уже через два месяца после родов. У Марты это могло произойти в январе или феврале 1888 года. Ее второй ребенок (сын Мартин) был зачат в марте 1889 года, то есть семнадцать месяцев спустя после рождения Матильды.

Перерывы между следующими тремя родами и зачатиями составляют соответственно пять, пять и три месяца. Это означает, что у детей были кормилицы, а супруги жили регулярной половой жизнью без предохранения. Только зачатие последнего, шестого ребенка, Анны, произошло двадцать три месяца спустя после предыдущих родов. Все это время, как Фрейд говорил Флису после события на горе Ракс в августе 1893 года, они с Мартой спали раздельно.

В начале 1888 года, когда Марта снова могла забеременеть после рождения первого ребенка, Матильды, Фрейд, скорее всего, решил прибегнуть к контрацепции. Если его неврастения усугубилась как раз в это время, это вполне объясняет его эмоциональное отношение к контрацептивам. Возможно, он чувствовал себя еще более подавленным, чем обычно, и объяснял это неврозом. Нужно было найти причину, и Фрейд решил, что во всем повинна контрацепция. Он использовал ее в 1888 году, чтобы отложить появление второго ребенка, но впоследствии отказался, и третий, четвертый и пятый ребенок появились на свет один за другим.

Если это верно и Фрейд ошибочно считал контрацепцию причиной своей депрессии в 1888 году, нам все еще нужно объяснение, почему на самом деле его здоровье в этот период ухудшилось. Быть может, ответ кроется в его работе с истеричками, в частности, с фон Либен? Известно, что Фрейд был очень чувствительным человеком. В 1890-х годах его беспокойство по поводу своих теорий и карьеры привели к сердечному неврозу и постоянному страху смерти.

Нерешительный в половых вопросах, женившийся только в тридцать, возможно, он начал семейную жизнь с яркими фантазиями. Секс стал для него новым удовольствием, но он принес с собой и новые проблемы. Его пациентки были нервными, пылкими, привлекательными женщинами, которые если и не рассказывали ему прямо о сексе в своей жизни "а в этом тоже нельзя быть уверенными), то намекали на это. Было бы естественно, если бы это наводило его на мысли о сексе в своей собственной жизни.