Как мы росли - Роман Горбунов Страница 4

Вскоре мне далось их выровнять с поверхностью, и скорость моя увеличилась. Отдалившись метров на сто от прямой линии противоположного берега, я подплыл к густым зарослям камыша, так как тот берег был совсем диким. Опустив ноги, я оказался стоящим по шею в воде, почувствовав наконец дно, я начал успокаиваться, восстанавливая прежнее дыхание. Камыши были настолько плотными, что пришлось идти не между ними, а ползти по ним, навалившись всем телом, порезавшись весь об острые их края. Докатившись до твердого берега, мне уже оттуда кричал дядька, которые к этому моменту нашел родник, и надо сказать это было не трудно сделать, так как его течение за долгие годы подмыло берег, образовав длинный овраг, спускающийся со склона, на котором журчал тоненький, как голос канарейки, ручеек. Вода оказалась очень насыщенной и прозрачной как стекло, мы набрали по полбутылки ее, так чтобы остаток воздуха все еще поднимал ее вверх, так как не хотелось лишаться такого вспомогательного средства на обратном пути, который надо сказать прошел гораздо быстрее и спокойнее. Дорога назад, как говаривали древние, всегда легче, потому что кажется уже привычнее. Дон облизал наши тела с ног до головы, и мы изрядно подмерзнув от холодного течения в центре, поплелись в гору через лес домой довольные.

Питомцы

Самыми первыми питомцами в нашем доме были рыбки, маленькие и разноцветные. На металлической трехногой подставке стоял небольшой литров на 20 круглый аквариум. Это было детское увлечение моего брата, помню как мы с ним ездили на птичий рынок, кстати очень популярный в то время, за новыми экземплярами, которые везли в прозрачных одноразовых пакетах в автобусе, и все пассажиры смотрели на нас с удивлением. Они были с мизинец не больше, были неоновые, которые светились в темноте, а был типа сома, который присасывался к стеклянной стенке и как улитка по ней ползал. Корм они ели препротивный, на вид смесь червей и опарышей, мы его как положено хранили в холодильнике, а когда доставали он так вонял, что потом самим есть с час не хотелось. Хотя они зачуяв первые запахи уже подплывали и поверхности воды, и готовились уже отбирать его друг у друга. Были и бойцовские рыбки, которые постоянно дрались друг с другом, но нужно было для этого покупать однополых особей этого вида. Немного позже не помню как, но у нас уже появился большой прямоугольный аквариум на литров 60, с искусственной подсветкой и ионизацией воды, которая постоянно гудела и пускала пузыри, но к тому периоду интерес к рыбкам уже под угас. Маме на работе кто-то подарил уже взрослого кота, убедив что он уже приучен к лотку, но как оказалась потом, приучен был к тому лотку, который нам не передали. Короче он гадил везде: в тапки, на одежды, в кресло, и все это обнаруживалось, только когда в это вляпывался. Поначалу мы не сомневались, что приучим его к своему лотку, но со временем стали признавать, что это невозможно. Пришлось его отдать в дом престарелых, который стоял у нас на горе над школой. Однако я успел привязаться к нему, к его пушистой рыжей мягкой шерсти, к его урчанию и вальяжной походке. Поэтому в скором времени нам снова кто-то подарил белого воздушного котенка, тот исправно стал ходить в горшок, и мы все были так рады этому, что не обращали внимание на его чересчур активное поведение. Позже он начал бросаться на ноги, и с силой их сдирать когтями задних лап, или просто кусал до боли руки. И все это он делал как-то неожиданно из подтяжка, и по мере того как он рос, удары его и укусы становились все больнее. Как то вечером он от нас убежал на улицу и не вернулся, по крайне мере так мне сказали. С кошками нам постоянно не везло в семье, но любовь к ним у нас осталась до сих пор, например одна из них сейчас сидит на моем письменном столе, и смотрит как я перебираю пальцами клавиши. Будучи в деревне я кормил даже коз, помню нарезал кругляшкам ровными им огурцы, а бабушка когда увидела как закричала на меня. И только потом объяснила, что колечками они давятся и задыхаются, нужно было резать треугольниками, чтобы те сами проскальзывали через горло. Кормил кур, принося им молотую скорлупу от их же яиц, которую они с удовольствием клевали. Собака, которая жила на привези в конуре, была очень злая, но на то она и была сторожевая, чтобы все ее боялись. Когда узнал, что дед ее кормит только сухарями, разбавленными водой, то не удивился почему она такая злая. У другого деда, по отцовской линии, жили кролики, я их тоже частенько кормил, ходил и собирал зеленую травку им, а потом клочками просовывал в клетку, и любовался их дергающимися носами и двумя острыми передними зубами. Поскольку они ходили под себя шариками и довольно часто, от клеток исходил сильный и резкий запах еще за несколько метров до приближения к ним. Кролики размножались быстро, где-то раз в месяц появлялся новый, а старый уходил под нож, но я об этом не знал, когда давал им имена, путая одного с другим. Они были милыми и шустрыми, как зайчики с серыми шубками и длинными висячими ушами.

Уже в городе на улице мы встречали необычайных насекомых, которых я больше никогда не видел — это жук-олень и жук-носорог. Размером они были со спичечную коробку, но красивые, будто маленький олень или носорог с рогами. Кто-то из мальчуганов забавы ради их убивал и засушивал, используя их панцири как трофеи. Видимо таким образом они и исчезли. Несколько раз видел орла размером с легковой автомобиль, и коршуна размером с мотоцикл, это было далеко в степи, куда мы раньше ездили за десятки километров от города, ежегодно собирать дикий шиповник и черную смородину, которые мы потом высушивали и заваривали в зимние холодные дни. Позже я узнал, что крупные орлы залетают в наши степи даже из Аравии и Синайского полуострова, это был их привычный маршрут охоты и миграции. Что тут скажешь, когда видишь одно крыло размером с человеческий рост и когти на лапах как ковши у погрузчика, — от такого быстрого и зоркого охотника наверное мало кто ускользал. Чем крупнее птица, тем она почему-то меньше машет крыльями, вот и орлы летали словно в неподвижном состоянии. Казалось что они не летали по небу, а властно восседали