Евгений Матонин - Иосип Броз Тито Страница 40

Так выглядели события со слов самого Тито. Однако есть и другая их версия. Она принадлежит соратнику Тито Александру Ранковичу. Правда, он излагал ее уже после того, как произошел их конфликт с Тито.

Ранкович рассказывал, что Тито смог выбраться из пещеры только благодаря героизму курсантов офицерской школы и их преподавателей, которые задержали немцев чуть ли не с одними револьверами и ножами в руках. Ранкович послал к Тито Сретена Жуйовича с запиской: «Ты немедленно должен выходить. Все под контролем». Но Тито не выходил. Тогда Жуйович схватил автомат и закричал: «Выходи, старый трус! Хочешь сдаться немцам и, как командующий, спасти свою голову, но погубить и предать нашу борьбу!» Тито, рассказывал Ранкович, уже надел маршальский мундир и ждал немцев, чтобы им сдаться. Однако Жуйович заставил его выйти из укрытия. «Бойцы охранного батальона и молодежь погибали, защищая его, пока он отступал с толпой своих секретарш», — отмечал Ранкович[202].

Однако непонятно, как Ранкович мог знать подробности того, что происходило в пещере, если его самого в тот момент там не было? И почему Жуйович во время конфликта с Тито в 1948 году ни разу не обвинил его в трусости? Почему сам Ранкович заговорил об этом, только когда разошелся с Тито? Тем не менее эту версию и после распада СФРЮ вспоминают довольно часто.

Тем временем Тито и все, кто был с ним, начали подниматься на горное плато, которое находилось над их убежищем. Немцы их заметили и открыли огонь, но Тито был уже слишком далеко. Впрочем, они довольно быстро вычислили, куда мог скрыться Тито, и организовали преследование. В воздухе кружили разведывательные самолеты и бомбардировщики, и партизаны подвергались бомбежкам и обстрелам. Однажды немецкий снаряд разорвался недалеко от Тито, который ехал на лошади. Сам он не пострадал, но был ранен один из офицеров советской военной миссии.

Положение было крайне сложным. Англичане при отступлении сумели унести комплект радиоаппаратуры и наладить связь с базой в Бари. Генерал Корнеев попросил англичан передать в Бари его просьбу, чтобы советский самолет забрал членов миссии и перевез их в Италию. При этом он начал уговаривать Тито лететь вместе с ним. Тито сначала категорически отказался. Начальник британской миссии полковник Вивиан Стрит заверил его, что потом, в любой удобный момент его снова смогут перебросить на югославскую территорию. «И я подумал — у нас есть остров Вис (его тогда удерживали части НОАЮ. — Е. М.), там мы будем на нашей территории, — вспоминал Тито. — Они предлагали лететь в Италию. Я сказал, что в Италию не полечу. Мне сказали, что добраться по-другому нельзя, — сначала надо лететь в Италию, потом на Вис. Тогда я согласился. В те дни я впервые покинул оперативные части»[203].

Для перевозки Тито, членов его штаба и сотрудников военных миссий было решено использовать советские самолеты, которые базировались на аэродроме союзников в Бари. В Москве сильно беспокоились о судьбе Тито. Сталин лично дал приказ — найти Тито и вывезти его в безопасное место.

Все радиостанции базы в Бари ждали сигнала из Югославии. Наконец 3 июня радист одного из советских самолетов принял радиограмму генерала Корнеева: прибыть в ночь на 4 июня в район Купрешко Поле, примерно в ста километрах от Дрвара. Командир экипажа самолета майор Александр Шорников приказал готовиться к вылету, а сам отправился в штаб английского командования[204].

Но в штабе ему показали телеграмму из Югославии с просьбой прибыть 5 июня, то есть на день позже, чем было указано в радиограмме, которую получил советский радист. Это могла быть ошибка радиста, но Шорникова мучили сомнения. Вдруг промедление с вылетом приведет к гибели Тито и иностранных военных миссий?

Вылетать без разрешения британского командования Шорников не имел права. Тогда он решил пойти на хитрость: попросил разрешения вылететь в разведывательный полет, и англичане ему это разрешили. Вечером 3 июня транспортный С-47 под командованием майора Шорникова вылетел из Бари — но не на разведку, а за Тито.

Летчики с трудом нашли нужный им район и начали кружить над ним, пока в разрывах облаков не увидели кодовые огни. Шорников с большим трудом посадил самолет.

Через полчаса после посадки на аэродроме появились Тито, другие руководители партизан, сотрудники иностранных военных миссий. Шорников доложил о прибытии. Тито спросил, сколько людей может взять самолет. Было принято решение взять на борт 20 человек. Среди них: Тито, Кардель, Ранкович, генерал Корнеев, полковник Стрит, Даворьянка Паунович и другие. Тито сел в самолет первым, но его овчарка Тигр никак не хотела залезать в самолет. Даже когда Тито был уже внутри, Тигр вдруг прыгнул на хвостовую часть самолета и начал отчаянно царапать обшивку. «Это случилось так неожиданно для нас, — вспоминал Шорников, — что все остановились в ожидании исхода необычного поединка собаки с самолетом, волнуясь за животное, которому каждая секунда угрожала падением». Но тут в проеме двери самолета показался Тито и позвал собаку. Услышав голос хозяина, она осторожно спрыгнула на землю и вскоре была уже у входа в самолет, виновато жмуря глаза. Пока Тито отвлекал собаку, летчики осторожно подняли ее и посадили в кабину. Тигр не сопротивлялся, но, оказавшись рядом с хозяином, снова принял властный и грозный вид.

Дальнейшая посадка проходила без происшествий. Около 22 часов самолет взлетел и взял курс на Бари. Однако у Шорникова весь полет не выходил из головы случай с собакой. «Если бы Тигр, не рассчитав свой прыжок, попал лапами не на металлический стабилизатор, а на обтянутую материей левую часть руля высоты, то обшивка руля под тяжестью собаки была бы разрушена, что привело бы к срыву задания, — думал он. — Оставленный на посадочной площадке самолет был бы утром замечен немцами и уничтожен».

Около полуночи самолет приземлился в Бари. Самолет Шорникова в ту же ночь еще раз летал в Купрешко Поле и вывез оттуда еще 20 человек. История с двумя телеграммами, в которых были указаны различные даты вылета, так и не прояснилась. Не исключено, что все дело было в интригах англичан и союзники хотели сами вывезти Тито.

Мастерство и храбрость советских летчиков Тито не забывал никогда. Вскоре Шорникову, его второму пилоту Калинкину и штурману Якимову было присвоено звание Героев Советского Союза, а бортовой техник Галактионов и бортовой радист Вердеревский награждены орденами Ленина. Югославское правительство присвоило Шорникову, Калинкину и Якимову звание Народных Героев Югославии, а Галактионов и Вердеревский были награждены орденами «Партизанская Звезда».