Дмитрий Струков - Столыпин. На пути к великой России Страница 42

Особое беспокойство правительства вызывал Дальний Восток. Большая часть обслуживающих КВЖД каменноугольных копий, а также лесных концессий в полосе отчуждения железной дороги принадлежали еврейскому и польскому капиталу, причем эксплуатация угольных и лесных ресурсов осуществлялась польскими и еврейскими предпринимателями при помощи китайской рабочей силы. На взгляд Столыпина, такая ситуация могла создать крайне опасное положение в случае дальневосточной войны, нарушив снабжение паровозов на Сибирской железной дороге необходимым топливом[407]. Государь, пристально следивший за всем, что происходит в Сибири, не мог не быть в курсе как всех этих проблем, так и возможных путей их разрешения.

Другой линией созвучия царя и премьера стали вопросы внешней политики. Как известно, 15 августа 1898 г. Николай II обратился ко всему миру с предложением созвать международную конференцию, чтобы положить предел росту вооружений и выработать международные правила для предупреждения войны. После повторного царского предложения, сделанного уже в декабре 1898 г., в мае 1899 г. в Гааге под председательством русского посла открылась мирная конференция. Конференцией был принят ряд конвенций, в том числе и о мирном разрешении международных споров. Вторая Гаагская конференция, созванная по инициативе царя в премьерство Столыпина в 1907 г., приняла еще целый ряд конвенций о законах и обычаях войны[408]. Однако не все мирные инициативы русского царя встретили сочувствие больших европейских держав, в том числе и созданный в Гааге Международный суд. Поэтому впоследствии государь просил П.А. Столыпина как председателя Совета министров совместно с министром иностранных дел С.Д. Сазоновым внимательно обдумать и предложить ему конкретный проект разрешения мирным путем недоразумений, возникающих между отдельными государствами. После длительных переговоров с министром иностранных дел С.Д. Сазоновым П.А. Столыпин в мае 1911 г. разработал предварительный план создания Международного парламента, в который входили бы все без исключения государства, как большие, так и малые. Такой Международный парламент, состоящий из представителей всех государств, должен был пребывать постоянно в одном из небольших государств Европы. Его сессии должны происходить круглый год, за исключением небольших каникул. Работа парламента выходила за рамки предотвращения международных конфликтов и сокращения вооружений, речь фактически шла об экономическом миграционном и политическом сближении всей Европы[409]. Однако смерть Столыпина и Балканские войны, осложнившие обстановку в Европе, стали вероятными причинами нереализации этого плана.

Однако основной сферой совместного приложения усилий царя и премьера оставались вопросы внутренней политики и, прежде всего, сфера земельных отношений – крестьянская реформа. «Роль Царя в проведении реформы, – отмечает ведущий специалист по земельным преобразованиям Николаевского периода В.Г. Тюкавкин, – была, безусловно, весьма значительной, а на отдельных этапах решающей»[410]. Царь не только подготовил почву для столыпинской земельной реформы, не только способствовал ее ускорению в переселенческом вопросе, но и напрямую контролировал ход преобразования, по необходимости корректируя его.

Убежденным сторонником личного крестьянского хозяйства государь стал еще до прихода в правительство Столыпина. Становлению этих взглядов способствовала книга аграрника-практика А.А. Риттиха «Зависимость крестьян от общины и мира» (1903), которую государь прочитал по совету П.Х. Шванебаха[411]. Когда осенью 1905 г. сформировался кабинет С.Ю. Витте, император поставил перед ним главную задачу: улучшить положение крестьян. Исполняя волю государя, председатель правительства на заседании Совета министров 3 ноября 1905 г. предложил избавить крестьян от выкупных платежей. Царь заявил, что находит меру совершенно недостаточною, и решительно высказался за переход от слов и обещаний к более радикальным мерам по улучшению жизни крестьян, не теряя времени, так, чтобы крестьянство почувствовало на себе правительственную заботу. Государь призвал для достижения этой цели не стесняться жертвами и не останавливаться перед самыми сильными мерами. Однако кабинету С.Ю.Витте не удалось принять каких-либо «сильных мер», хотя предварительная работа в этой области велась и в 1905 г., и в начале 1906-го.

О профессиональном знании царем крестьянского вопроса свидетельствует участник съезда по землеустройству А.В. Цеклинский. «28 января 1909 г., – вспоминает он, – все участники съезда были представлены в Царскосельском Александровском дворце государю императору… Представлял Столыпин. Государь подходил к каждому из нас. Сенатор А.И. Лыкошин докладывал цифровые данные по каждой губернии. Мы их дополняли и разъясняли. Его Величество выказал исключительную осведомленность в состоянии работы по губерниям и к некоторым из непременных членов обращался со специальными вопросами, подтверждающими эту осведомленность. Например, непременного члена владимирского губернского присутствия император спросил: “Ну, скажите, меня очень интересует, как Вы вышли из положения с крестьянами селений по берегам Переяславского озера, не имеющих полевой земли и которые в наделе получили «право ловли рыбы в озере» …Непременному члену нижегородского губернского присутствия Н.М. Ленивцеву, стоявшему близко от меня, государь сказал: “Ну а у Вас, по всей вероятности, успешнее подвигается землеустройство в нагорной правой части губернии, а уезд Семеновский и другие луговые и лесные труднее разверстывать и выселять? ” – Ленивцев эти правильные предположения монарха подтвердил тут же цифрами…» Как видим, исключительные познания царя касались сложных социальных решений в разверстании земли[412].

«Во время обеда (у царя. – Д.С. ), – обращает внимание Цеклинский, – Столыпин, между прочим, указал, что на всяком его приеме государь всегда интересовался работами на местах. Дело землеустройства Его Величеству было очень близко, он прекрасно знал природу и условия крестьянского землевладения по губерниям, знал и интересовался земельными ресурсами государства»[413].

Столыпин был не единственным лицом, через которое император узнавал о ходе землеустроительных дел. Об этом ему докладывали главноуправляющий ГУЗиЗ Кривошеин, региональные администраторы. Как известно, отчеты губернаторов царь всегда читал лично. Эти отчеты, естественно, еще больше обогащали знание царя, помогая созреть его планам и решениям[414].

Насколько царь действительно болел крестьянской проблемой, наглядно свидетельствует его обращение 13 февраля 1908 г. к членам III Государственной думы во время приема в Большом Царскосельском дворце. «Из всех законопроектов внесенных в Думу, – говорил он народным избранникам, – я считаю наиболее важным законопроект об улучшении поземельного устройства крестьян»[415].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});