Сергей Степанов - Великий Столыпин. «Не великие потрясения, а Великая Россия» Страница 49

В конце июня 1906 г. Столыпин пригласил Милюкова для переговоров «по поручению государя». Из беседы с кадетским лидером Столыпин быстро уяснил, «что участие Извольского в будущем министерстве возможно, а участие его, Столыпина, как премьера или министра внутренних дел, безусловно, исключено. Я помню его иронические вопросы: понимаю ли я, что министр внутренних дел есть в то же время и шеф жандармов, а следовательно, заведует функциями, непривычными для к.-д.?»[152]. На иронический вопрос Милюков с иронией отвечал, что по поведению кадетов в Думе нельзя судить о том, каким будет их поведение в правительстве.

Рассматривая события в исторической перспективе, следует отметить, что иронические вопросы Столыпина были вполне уместными. Действительно, сложно было представить профессора и автора фундаментальных исторических трудов Милюкова в роли шефа жандармов и главы полиции. Большинство либералов, имея прекрасное образование и массу талантов, не обладали административным опытом. Они не придавали этому значения, однако кратковременное и крайне неудачное пребывание лидеров либеральных партий в первом составе Временного правительства 1917 г. показало, что они были плохо подготовлены к государственной деятельности.

Столыпин также провел ряд бесед с умеренными либералами октябристского толка. Дмитрий Шипов, первый председатель Союза 17 октября, был приглашен на аудиенцию в царскую резиденцию в Петергофе, а перед высочайшей аудиенцией состоялась его встреча со Столыпиным и Извольским. Из воспоминаний Д.Н. Шипова можно уяснить, что Столыпин считал необходимым роспуск Государственной думы, а формирование смешанного кабинета рассматривал как способ смягчить реакцию общества. Шипов не разделял мнение министра внутренних дел: «Все высказанное мной относительно роспуска Думы, вступая в противоречие со сложившимся уже у П.А. Столыпина определенным мнением, видимо, производило на него неприятное впечатление, и он перевел речь на вопрос об образовании коалиционного кабинета под моим председательством. В состав коалиционного кабинета, по его предположению, должны были войти приглашенные мной общественные деятели и представители бюрократических кругов в лице некоторых членов настоящего кабинета, причем в числе последних, кроме министра двора, военного и морского, П.А. дал понять, что он имеет в виду себя и А.П. Извольского». Шипов огорчил собеседников, заявив, что он и его единомышленники представляют лишь меньшинство. Сформированный ими кабинет будет иметь не больше поддержки, чем правительство Горемыкина. Шипов предлагал составить правительство из большинства Государственной думы, однако «П.А. Столыпин… не считал возможным и слишком рискованным образование кабинета из представителей партии кадетов и настаивал на роспуске Госдумы».

На аудиенции в Петергофе Шипов посоветовал Николаю II сформировать правительство думского большинства. Он призывал не бояться кадетов, которые сразу же изменятся на министерских постах: «Если бы представители к-д партии были бы призваны к власти, то весьма вероятно, что в ближайшее время они признали бы необходимым распустить Государственную думу и произвести новые выборы с целью освободиться от многочисленного левого крыла»[153]. По мнению Шипова, царь достаточно благосклонно отнесся к его идее, но он не сомневался, что Столыпиным будет оказано все возможное противодействие осуществлению мысли об образовании кабинета из руководящих элементов Государственной думы.

Данная политическая комбинация была задумана Д.Ф. Треповым, однако до сих пор остается неясным, выполнял ли он волю царя или действовал на свой страх и риск. Министр финансов В.Н. Коковцов вспоминал, что родной брат дворцового коменданта А.Ф. Трепов называл проект своего родственника «безумным» и умолял не слушаться невежественных людей, «привыкших командовать эскадроном, но не имеющих ни малейшего понятия о государственных делах». Несколько позже Николай II говорил, что дворцовый комендант честный и преданный ему человек, но политически наивный. Вероятно, Николай II оценивал и взвешивал все предложенные ему варианты, не высказывая до определенной поры собственной точки зрения.

Официальное правительство настаивало на роспуске Государственной думы. Премьер-министр И.Л. Горемыкин называл «невероятной чепухой» попытку управлять с помощью «какой-то пародии на западноевропейский парламентаризм». Министр внутренних дел Столыпин указывал на непрекращающиеся террористические акты, которым фактически потворствовала Дума, требующая амнистии для политических преступников. Как раз в это время был убит командующий Черноморским флотом вице-адмирал Григорий Чухнин. Революционеры ненавидели его за подавление восстания на крейсере «Очаков». Адмирал, уже переживший одно покушение, заперся на даче под особой охраной, но тем не менее пал жертвой террориста из Боевой организации партии эсеров.

В конечном итоге Николай II принял сторону своих министров и подписал указ о роспуске Государственной думы. Техническая сторона дела легла на плечи министра внутренних дел. Столыпин предложил выждать до воскресенья, чтобы предотвратить возможные антиправительственные выступления. Указ был напечатан втайне в сенатской типографии. Пока депутаты разъехались на воскресный отдых, Столыпин приказал ввести усиленный караул в Таврический дворец и закрыть все входы в него. По согласованию с военным министром в Петербург были скрытно отправлены несколько гвардейских кавалерийских полков. Сохранился колоритный рассказ о том, что в ночь с субботы на воскресенье царь якобы передумал и отправил к Председателю Совета министров курьера с повелением задержать исполнение манифеста. Но Горемыкин заперся в спальне и сделал вид, что спит глубоким сном. Утром 9 июля 1906 г. депутаты, явившиеся в Таврический дворец, прочитали вывешенный на крепко запертых дверях манифест о том, что Государственная дума распущена, поскольку они «уклонились в не принадлежащую им область».

I Государственная дума, избранная на 5 лет, просуществовала всего 72 дня. Первый в российской истории парламентский опыт окончился полной неудачей. Более двухсот депутатов, в основном кадеты и трудовики, решили не подчиняться. Они собрались в Выборге, на территории Великого княжества Финляндского, вне досягаемости русской полиции, и приняли воззвание. Население России призывалось оказывать пассивное сопротивление: не платить налогов и не давать рекрутов правительству. Эти способы воздействия на правительство являлись заведомо неэффективными, так как очередной призыв на военную службу должен был состояться лишь через несколько месяцев, а прямые налоги составляли незначительную часть поступлений в казну.