Николай Рерих - Листы дневника. В трех томах. Том 3 Страница 5

Мало того, для определения разрушений употребляются прекрасные слова. Можно ли сказать: "Великолепное уничтожение культурных достижений"? Вчера казалось, что такую дичь нельзя сказать, а сегодня англо-индийское радио это выкрикивает, и газеты широко напоминают людям о "великолепной работе" разрушений. Экое несчастье, что в обиход влезла такая дикость!

10 февраля 1942 г.

Публикуется впервые

Тартюф

Думалось, что больше не придется отвечать на вопросы о вредителе, об Александре Бенуа. Но вот и вы просите сказать вам о наших отношениях с вечно враждебным кланом Бенуа. В гимназии Мая Бенуа, Сомов и Философов были на четыре класса старше меня и высокомерили эту разницу лет.

Первый раз Бенуа накинулся на мои картины, даже не видав их, во время "Гонца". Затем он злился во время его выгона из редакторов журнала Общества Поощрения Художеств, хотя я не только не был виновен, но даже защищал его. Третий раз Бенуа вредительствовал в 1926 году в Москве, где мы оба были одновременно. Он знал, что его газетная клевета могла быть вредною, и тем не менее он давал в газеты облыжные измышления. В четвертый раз он напал на меня в 1939 году из-за монографии, изданной в Риге.

Баста! Довольно! Для меня он более не существует. Понимаю, почему его называли двуличным, Тартюфом. С моей стороны Бенуа не видел ничего враждебного. Наоборот, много раз я имел из-за него неприятности. Поссорил он меня и с московским Союзом. Много раз я чистосердечно приближался к нему ради корпоративности "Мира Искусства", и каждая моя попытка к дружественности получала от него незаслуженный вредительский отпор.

Вот и теперь, уже в Индии, я написал о нем сердечную статью, бывшую в трех газетах. Я хотел познакомить его с издательством и устроить ему заказы. По добру хотелось помочь ему, а чем он ответил!? Думалось, что члены "Мира Искусства" (а нас осталось так мало) должны держаться вместе, дружественно. Но, очевидно, такие мечты мои были неуместны.

Надеялся я, что "человек человеку — друг", а выходит: "человек человеку — волк". Недаром римский мир сложил эту поговорку! Сам Макар на себя шишки набросал. "Неудавшийся талант", "нерусский художник", "пристрастный критик" — всякие такие эпитеты, видно, недаром сложились про Бенуа. Я сделал все, что мог, для улучшения отношений. "Ты сам захотел, Жорж Данден!" "Не верьте Бенуа", — предупреждала меня Тенишева, а она знала его тартюфную природу. Шут с ним!

15 февраля 1942 г.

Публикуется впервые

Сингапур

Сингапур сдался. Первоклассная крепость не могла продержаться и неделю. В плен отдались шестьдесят две тысячи войска. Гонконг тоже устоял всего одну неделю. Что же это значит?

Порт-Артур держался одиннадцать месяцев при недостроенных укреплениях, при блокаде большого флота адмирала Того. Стесселя еще судили за эту сдачу. Верден держался год (до конца войны), и под ним полег миллион германцев. Теперь же большие крепости, сильно вооруженные, выдерживают одну, только одну неделю!

Москва, однако, не сдалась и выдержала натиски всей германской армии, перед которой поникла вся Европа. Дюнкерк останется в истории как гибель огромных армий, а Москва все же устояла. Но что же случилось в Сингапуре, чтобы он пал в несколько дней? Был и флот, и морской и воздушный, было вооружение, был путь на Яву, и гарнизон был куда больше, чем в Порт-Артуре. Наверно, имелись опреснители.

Крепостью этою гордились, писали о ее неприступности. Называли ее ключом к Востоку и вратами в Индию. Значит, знали значение Сингапура и вооружили его всеми силами. И вдруг неслыханное поражение и такое молниеносное! Гарнизон не был истреблен, ибо сдалось шестьдесят две тысячи. Вовсе не вся японская армия атаковала Сингапур. Многие силы японские требовались в различных местах. Крепостного снаряжения, видимо, было достаточно. Связь с другими островами не нарушалась. И вдруг все воинство сдалось, да еще безусловно, на волю победителя.

Не великий вояка был Стессель, но все же держался почти год. А положение Порт-Артура было вовсе не такое выгодное. Неужели дух войска был настолько иной? Теперь так и посыпало! Вчера заняли Суматру, сегодня высадились на Яве. Подлинно, что Сингапур был ключом, но — к чему? И что такое откроется подобными ключами?

Радио полно выдержками из газет. Какое смятение! А ведь это лишь дозволенные цитаты. Что же еще пишется и говорится? Вспоминается Кут-Эль-Амара из прошлой войны, но все-таки это было не в таких потрясающих размерах, как сейчас. Давно Сингапур поминался как знаменательная веха, и вот пришла она, показалась во всю невиданную величину!

17 февраля 1942 г.

Публикуется впервые

За Русь!

В бомбейском журнале четырнадцатого Февраля — русский номер. Сколько замечательных снимков и военных и народных! В тексте сказано о великих строительных достижениях, временно прерванных войною. Небывалый доселе великан-танк, грозный новый самолет! Ученые, едущие в Сибирь на новую работу! Веселая шахтерка! Врачебная помощь. Все всколыхнулось, поднялся народ.

На обертке журнала славный старик и молодец, сын его. Надпись: "За Русь, мой сын!" Такие победят. Елена Ивановна хочет обрамить этот снимок. Такие славные русские люди живы. Они ведь там превозмогают и улыбаются.

Отрадно, что напоказ всему миру можно дать лики таких героев. Не напыщены они, не загордились, и нет имен их. Просто русские люди — и какие здоровые, какие светлые, несломимые! Увидать бы их.

Конечно, все мы, каждый по-своему, творим русское дело. На любом месте земли можно принести пользу Родине, оборонить ее от всего зла. Но, по-человечески, хочется быть безотлагательно с ними, там, где можно приложить полностью все знание, весь опыт.

Вчера профессор Варсонофьева говорила, что победит тот, чей дух крепче. Напоминала о светлом и темном началах. Утверждала, что русский народ будет там, где Свет. Хотелось бы встретиться и с этим ученым-геологом, знающим о ценности духа. Хотелось бы привезти ей маленький гималайский кристалл, который присутствовал при ее добрых зовах.

Явилась мысль издать в пользу Русского Красного Креста книгу — ряд очерков за последние годы. Четыре главы: 1. Гималайские света. 2. Россика. 3. Мир через Культуру. 4. Новая Эра.

Пусть братья-индусы, сыны великой Индии, еще и еще раз помнят о Руси, о братских народах.

В далеком Кочине появился мой очерк: "Святой Сергий — Покровитель Руси". Светлый Наставник Народа Русского — в третий раз на бранном дозоре. "За Русь, сын мой!" За Народ Русский — через все препоны! Хочется послать туда самое ласковое, самое сердечное слово. И в тягостях они там улыбаются и встают, как встал Илья Муромец. "За Русь!"