Александра Потанина - Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь Страница 50

Дара-экэ в Си-ань-фу

В ламасы[72] в Си-ань-фу, находящемся в юго-западном конце города, есть изображение сестры тайской царевны, ставшей женою тибетского царя Сронцан-Гамбо. У танского императора было две дочери; одна из них была выдана в Тибет и увезла с собой си-ань-фускую святыню. Младшая сестра чтила святыню и ходила поклоняться опустевшему трону, на котором стояла святыня. Около монастыря была пашня; однажды, когда она шла поклоняться, на пашне китаец жал хлеб; он серпом порезал палец на ноге царевны. Она в испуге бросилась бежать в монастырь; ее нашли спящей на троне в виде мардун[73]. Шрам на ноге остался навсегда; хотя статую подновляют и покрывают новой позолотой, но шрам не позволяет закрыть себя. Эта сестра тоже воплощение богини Дара-экэ. Она-то и стоит теперь в ламасы в Си-ань-фу.

Субурган Чжирун Кашюр

В Непале был царь; в числе его подданных был человек, имевший трех сыновей. Они задумали построить субурган и испросили на то позволение царя, но, когда постройка началась и обозначилось, что она будет иметь величественный вид, советники царя стали говорить ему, что неудобно позволить подданным сооружать такое здание, какого сам царь не воздвигал. Однако царь сказал, что разрешение уже дано и взять его назад нельзя. Здание было докончено и освящено; при этом были произнесены иролы[74] обо всех участвовавших в строении с молитвой об исполнении их желаний. Старший сын пожелал возродиться установителем и главой буддизма, другой – его помощником, третий – его покорным мирянином. Первый возродился впоследствии Далай-ламой, второй гэгэном Банчен-релбучи, третий – Эдзен-ханом[75]. В молитвах забыли о быке, на котором возили материал для постройки. Бык пришел в собрание и сказал: «Вы меня забыли в своих молитвах, за это я вам отомщу. В то время как один из вас будет укреплять и водружать веру, а другие два помогать ему и содействовать, я возрожусь под видом царя и уничтожу все, что вы сделаете».

В это время на вершину построенного субургана сел черный ворон[76] и проговорил: «А когда ты будешь истреблять веру, я убью тебя». И действительно, в Тибете родился мальчик, очень красивый и способный, но имевший рога на голове. Рога он скрывал под шапкой. Способности скоро доставили ему возможность возвыситься до высших ступеней власти и даже быть избранным на престол. Он вступил на него под именем Ландармы. Тогда-то он начал гонение на лам; он уничтожал монастыри, храмы и статуи и жег книги; всех бурханов он подверг испытанию и всех тех, которые не издавали стонов от сильных ударов, подобно живым существам, он велел разбивать в куски, как ложных богов. Когда наносили удары богу Очирвани, бог простонал: «Ой-о!» Когда богине Дара-экэ вбивали гвозди под ногти, она их отдернула и простонала: «Ой-о!» Эти два бурхана были оставлены Ландармой целыми.

Царь издевался над религией. Он пришел однажды к Банчен-эрдени (не зная, кто он) и спросил его: «Что ты, Ландарма, должен сделать, чтобы бесследно уничтожить буддизм». Тот посоветовал ему сделать изображение Будды, разложить его на земле и ходить на него вместо ночной посудины. Такой совет Банчен-эрдени дал, чтобы заглушить добрые дела, совершенные для буддизма Ландармой в его прежних перерождениях. Ландарма поступил по совету Банчен-эрдени; он употреблял изображение Будды вместо ночной посудины. Что у Ландармы рога на голове, никто не знал; убирать ему голову поочередно приходили женщины; как только очередная причешет ему волосы, Ландарма убивал ее.

Одна из таких женщин, предвидя свою участь, стала плакать; слезы ее попали на тело Ландармы и потекли по нему. Ландарма спросил ее, о чем она плачет. Она сказала, что знает, что она должна сегодня умереть, a у нее есть старушка-мать, которая не имеет других детей и останется без кормилицы; ей жалко своей матери. Ландарма пожалел ее и сказал, что он оставляет ее живою, но она не должна никому говорить, что у царя на голове рога, иначе она будет казнена, как и другие. Девица пошла домой и дорогой, увидев в земле нору, наклонилась к ней и шепотом сказала: «У нашего царя есть рога на голове!» После того у этой норы вырос бамбук. Проходил какой-то человек, гнавший осла, увидел бамбук, и он ему понравился; захотелось ему вырезать часть и сделать трубу бишкур. Возвращаясь тою же дорогой назад, он нашел, что бамбук подрос, стал толще и еще более годен на бишкур. Он вырезал часть ствола и сделал трубу. Однажды на каком-то собрании он заиграл на бишкуре, труба проговорила: «У нашего Ландармы есть рога на голове». Тогда всем сделалось известно, что Ландарма имеет рога; слух стал распространяться в народе и дошел до одного ламы Лхалун Бал-дорчжи, который сидел в пещере и молился.

Когда эта весть дошла до него, он догадался, что это тот самый бык, который обещался отомстить свою обиду гонением на лам и на их храмы. Он решился убить гонителя; он надел платье с широкими рукавами, сверху черное с белой подкладкой; окрасил своего белого коня в черный цвет и отправился. Он вошел во дворец, в царские покои и, увидев царя, выхватил спрятанные в рукава лук и стрелы и поразил гонителя буддизма. Сраженный стрелою Ландарма, падая, успел только сказать: «Если б я был убит тремя годами ранее этого времени, буддизм получил бы распространение гораздо большее, чем он будет иметь его теперь; если я был убит тремя годами позже, буддизм был бы истреблен безусловно». Убив царя, Лхалун Бал-дорчжи бросился на коня и поскакал; за ним побежала погоня, расспрашивая у встречных жителей, не видали ли они ламу в черном платье и на каром коне.

Между тем Лхалуну во время бегства пришлось переехать одну реку; речная вода во время переправы омыла коня, и он стал белым; Лхалун переодел свое платье подкладкой кверху и поехал дальше. Люди, которых спрашивали посланные в погоню, отвечали, что они видели только человека в белом платье и на белом коне. Погоня подумала, что это не Лхалун Бал-дорчжи, и возвратилась. За Ландармой была замужем сестра Лхалуна. Она пошла искать убийцу и дошла до Лхалуна; он сидел в пещере, не шевелясь. Тело его было покрыто пылью, было неподвижно, как у умершего человека, но она услышала, как билось его сердце. Она поняла, что сердце его бьется от угрызения совести. Подумав, что смерть Ландармы была неизбежна и нужна для благоденствия веры, она вернулась домой и промолчала, никому не сказала, кто убийца мужа. Народ, видя, что царица не ищет более убийцу, тоже перестал беспокоиться об этом.

После гонения Ландармы в Тибете не стало ни лам, ни храмов, ни святых изображений. Один мальчик однажды увидал изображение ламы на стене и спросил свою мать, что это за человек изображен. Мать объяснила ему, что некогда в стране было много храмов и много лам, подобных изображенному, и что царь Ландарма все это истребил. Мальчик сказал матери, что изображение ему нравится и что ему самому хотелось бы стать ламой. Женщина сказала, что для посвящения в ламы нужны четыре гелюна[77], а их теперь негде взять; что два гелюна спаслись бегством в Амдо и один бежал в Индию; вот всего спаслось только трое. Мальчик пошел искать гелюнов и нашел сначала двух, спасавшихся в Амдо.