Сергей Степанов - Великий Столыпин. «Не великие потрясения, а Великая Россия» Страница 60

Поразительно, насколько широко было распространено сочувствие террору. Мощность бомб была рассчитана по указаниям инженера, случайно побывавшего на министерской даче и описавшего ее устройство по просьбе террористов. Снаряжались бомбы на квартире, хозяйка которой даже не состояла в организации максималистов, да еще в присутствии случайного знакомого, которому она «объяснила, что это пришел техник для снаряжения бомб, и, действительно, митут через 20 техник пригласил их в комнату и, указывая на три плоских жестяных коробки, стоящие под стульями, попросил ходить в комнате осторожнее, чтобы бомбы не взорвались»[198]. Вся начинка для бомб была изготовлена в динамитной мастерской под руководством большевика Леонида Красина, участника подготовки Свеаборгского восстания и будущего наркома внешней торговли СССР.

Бомбы были положены в три кожаных портфеля для трех террористов-смертников. Один из них – И.М. Типунков поселился на барской квартире под видом мужа Климовой. В гости к «молодой семье» заходили друзья – Э. Забельшанский и Н.И. Иванов. Для них была приобретена парадная жандармская форма и нанято ландо. 12 августа 1906 г. трое террористов – двое переодетых в жандармскую форму, один в штатском – отправились на Аптекарский остров. В 15.20 ландо подкатило к даче министра. Один из обитателей дачи, стоявший у окна, усмехнулся по поводу бережливых посетителей: «Ловко, в складчину приехали». Вся троица вошла в приемную. Перед выездом из дома им пришлось до полусмерти напоить дворника, потому что в трезвом виде он непременно удивился бы жандармскому облачению своих жильцов и мог поднять тревогу. Возможно, из-за этой операции они задержались. В приемной премьер-министра им объяснили, что запись посетителей закончилась.

Наверное, сейчас это покажется странным, но к Председателю Совета министров Российской империи можно было свободно записаться на прием. Сыну первого министра Аркадию Столыпину, чудом спасшемуся в тот страшный день, было всего два года. Он мало запомнил, но впоследствии родные рассказывали ему все подробности жизни на министерской даче. Сына Столыпина, жившего в эмиграции, возмутило, что советский писатель Валентин Пикуль упомянул в своем романе о том, что в приемной ждали фабричные работницы, «с большим трудом» добившиеся приема у премьер-министра. «Можно подумать, что речь идет о приеме у Косыгина, Андропова или иного представителя «народной» власти. Помню с детства (отмечено это и у ряда свидетелей того времени): мой отец настоял, чтобы его субботние приемные дни были доступны для всех. От приходивших на прием не требовалось ни предъявления письменного приглашения, ни даже какого-либо удостоверения личности. Так и проникли в подъезд террористы, переодетые в жандармскую форму»[199].

Лжежандармы настаивали, объясняя, что у них срочное дело, а затем направились к дверям кабинета Столыпина. Вряд ли можно в деталях восстановить, что произошло в следующее мгновение. Никто из стоявших близко уже ничего не смог рассказать. Приемную охраняли агенты во главе с А.Л. Горбатенко, выслужившимся из рядовых филеров. На него, как на самого опытного служащего охранного отделения, была возложена обязанность выявлять подозрительных лиц среди посетителей. От его внимательного взгляда не укрылась какая-то погрешность в обмундировании жандармов. Потом говорили, что террористы по ошибке то ли надели зимние каски, то ли забыли нацепить шпоры. По другой версии, у загримированного боевика отклеился ус.

Агент крикнул начальнику охраны генералу Замятину: «Ваше превосходительство! Неладно!» Охранники кинулись к посетителям. Что произошло в этой схватке, никто не знает. Стоявшие поодаль очевидцы вспоминали, что террористы с криком «Да здравствует русская революция! Да здравствует Россия!» швырнули портфели на пол. По словам других свидетелей, портфели были выхвачены агентами, но из-за неосторожного движения упали под ноги боровшихся. Раздался тройной взрыв, раскаты которого были слышны за восемь верст.

Последствия взрыва были ужасающими. В общей сложности погибло 29 человек. От одного из террористов, согласно протоколу, остались только «ноги с частью живота в жандармских брюках». Его товарищи заживо сгорели в пламени взрыва. Погибли все охранники, окружившие террористов, и многие посетители дачи. От рук борцов за свободу и равенство пострадали простые люди, прислуга, случайные прохожие.

Курьер, вошедший в подъезд вслед за террористами, вылетел от взрыва наружу и, описав гигантскую дугу в воздухе, рухнул на мостовую. В клочья были разорваны швейцар, служивший при 16 министрах, лакей, которого накануне уговорили не брать расчет и остаться еще на один день, старик-нищий, ковылявший мимо дачи. Среди убитых были женщины. Одна – на восьмом месяце беременности. Другая – вдова Истомина – пришла за пособием по бедности вместе с пятилетним сыном. Ручку ребенка обнаружили в саду за оранжереей. В момент покушения пятнадцатилетняя Наталья и двухлетний Аркадий Столыпины находились на застекленном балконе. Взрыв обрушил балкон вместе с детьми. Когда их откопали из-под груды обломков, Наталья простонала: «Это сон?» У дочери Столыпина были искалечены обе ноги, сын получил перелом бедра. Тяжело ранено было еще 25 человек.

Взрывная волна от самодельных бомб повела себя странно. Набережная реки, по рассказам свидетелей, ходила ходуном. В то же время в задних комнатах дачи уцелели оконные стекла и кисейные занавески. Взрывная волна пошла расходящимися лучами. Камергеру А.А. Воронину снесло голову, а сидевшие рядом с ним даже не были контужены. Устроив кровавую бойню, максималисты не достигли своей цели. Во время взрыва чернильница на столе Столыпина взлетела в воздух и облила его с головы до пят. Не считая этого и еще нескольких ссадин, Столыпин совершенно не пострадал. Он выбрался в сад через окно (дверь заклинило) и спросил: «Где моя семья?» Когда детям была оказана первая помощь, министр занялся спасательными работами.

Максималистов не смутили страдания детей, тем более детей царского министра. Уже после покушения один из теоретиков максимализма опубликовал брошюру под зловещим названием «Очистка человечества», в которой доказывалось, что представители власти являются хищнической расой, сочетающей худшие признаки горилл и орангутангов. Задача террористов – «лучших альтруистов» состоит в том, чтобы как можно скорее очистить человечество от звероподобных дегенератов. Большинство детей эксплуататоров и угнетателей обречены проявлять те же злобу, жестокость, жадность и ненасытность, что и их родители, и соответственно не заслуживают жалости[200]. Лидер максималистов Соколов так говорил про взрыв на Аптекарском острове: «Каменную глыбу взрывают динамитом» и заявлял, что у него бы не дрогнула рука лично перестрелять всех, кто тогда погиб.