Бонапарт Наполеон - Египетский поход Страница 73

В феврале, прежде чем отправиться в Сирию, генерал дю Фальга приказал полковнику Кретэну снести деревню и предместье Абукира, дабы обнажить подступы к форту, и использовать материалы, оставшиеся от разрушенных построек, чтобы построить перед фортом хороший кирпичный равелин со рвами и контрэскарпом, – это позволило бы форту сопротивляться в течение двух недель после заложения траншеи. Но бригадный генерал Мармон, комендант этой провинции, воспользовавшись отдаленностью главной квартиры, приостановил выполнение приказа под предлогом, что дома деревни удобны для размещения его войск. Он полагал, что равелин можно заменить земляным редутом, который он и приказал полковнику возвести на холме Везира, расположенном между деревней и предместьем и господствующем над ними обоими.

Мустафа-паша высадился 14 июля, не встретив сопротивления; он стал лагерем на холмах Колодезь и Шейх и атаковал редут на холме Везир. Комендант форта… заперся в редуте с 300 солдатами, а в самом форту оставил капитана Винаша с 60 воинами. Редут был вооружен пятью пушками и успешно отражал атаки весь день. Но в 5 часов турецкие стрелки проникли в деревню, угрожая отрезать редут от форта. Редут был окружен и гарнизон его изрублен. 17-го в полдень форт, доведенный до… капитулировал. [159] С этого момента Мустафа не трогался с места. Он занял позиции на двух холмах – Колодезь и Шейх. Он дождался подхода своей кавалерии, упряжек и дарданелльской дивизии янычар. Он использовал 200 офицерских лошадей для своей охраны, а также для разведки. Авангард французской армии направился в Бирку, где предполагалось устроить лагерь для сбора всей армии. Отсюда она имела возможность ударить по левому флангу турецкой армии, если последняя двинется на Александрию, или по правому флангу, если она пойдет к Нилу. Работы по укреплению Александрии находились в таком удовлетворительном состоянии, какого только можно было желать; энергия и хорошие директивы, данные полковником Кретэном, принесли последнему похвалу главнокомандующего.

Несколько дней спустя, когда в Бирке собралось 8000 человек, этот лагерь был снят и перенесен на холм Колодезь, посреди полуострова.

Мустафа не имел никаких связей с внутренней частью Египта. Кавалерия александрийского гарнизона заняла все выходы с перешейка и держала их закрытыми. При таком положении можно было рассчитывать захватить его врасплох в лагере. Но один капитан инженерных войск, вышедший довольно поздно из Александрии, с ротой саперов и обозом, везшим инструмент, заблудился, не попал во французский лагерь, укрытый за утесами, и пошел на огни костров турецкой армии; десять саперов были взяты в плен. Турки с удивлением узнали, что французская армия находится в одном лье от них; они провели всю ночь под ружьем и подготовились к отражению атаки, которая казалась им неминуемой.

VI

25 июля, до рассвета, армия двинулась в путь. Генерал Мюрат командовал авангардом, состоявшим из кавалерии, бригады Дестэна и четырех орудий (всего 2300 человек); Ланн командовал правым флангом численностью 2700 человек с пятью пушками; Ланюсс командовал резервом численностью в 2400 человек, с шестью пушками; генерал Даву, прибывший в Каир в тот момент, когда армия принимала боевой порядок, получил приказ вести во главе 300 всадников наблюдение, с целью охраны коммуникаций между армией и Александрией и недопущения бедуинов на полуостров. Патрона-бей ввел в озеро Мадия двенадцать канонерок, которые тревожили правый фланг армии. Генерал артиллерии Сонжис выдвинул вперед две 24-фунтовые пушки, три 12-фунтовые и три гаубицы. Канонерки удалились, получив довольно значительные повреждения. Генерал Мену прибыл в 9 часов утра на побережье со стороны Розетты с двумя пушками и батальоном пехоты. Вражеские суда, опасаясь оказаться запертыми в озере, эвакуировали его, армию никто больше не тревожил на марше. Она остановилась на виду армии противника, которая была построена следующим образом: первая линия в 8000 человек была разделена на три отряда; правый занимал холм Шейх, левый – холм Колодезь, третий примыкал к домам предместья; вторая линия, численностью в 7000-8000 человек, оседлавшая холм Везир, правым и левым флангами примыкала к морю; резерв в 4000-5000 человек занимал деревню Абукир и форт; там находились обоз, парк и лагерь везира. Несколько канонерок стояли на шпринге в открытом море, поддерживая правый фланг линии противника; другие находились на внутреннем рейде, поддерживая левый фланг; тридцать полевых орудий были распределены между первой и второй линиями. Генерал Сонжис приказал выдвинуть вперед батареи тяжелой артиллерии, завязал дуэль с канонерками, прикрывавшими противника справа и слева, принудив их отойти. Одна из находившихся на рейде была потоплена, всем остальным были нанесены более или менее серьезные повреждения. После этого дивизии развернулись, кавалерия, построившись в три линии, стала в центре, бригада Дестэна – слева, дивизия Ланна – справа; Ланюсс с гидами стал во второй линии. На двух холмах – Шейх и Колодезь – можно было видеть недавно произведенные земляные работы. Янычары выглядели хорошо. Паша со своими тремя бунчуками находился на холме Везир; несколько английских офицеров гарцевали на расстоянии выстрела от французских линий. Со своим обычным любопытством они скоро приблизились к французской кавалерии на расстояние в десять шагов и вступили в разговор с ее офицерами, к великому негодованию и великому удивлению турок. В море, на расстоянии полутора лье от берега, виднелся лес мачт; это были военные корабли и транспорты, а также несколько катеров с турецкими и английскими морскими офицерами, среди которых можно было различить катер сэра Сиднея Смита. Последний находился на суше и исполнял свои функции заместителя паши, являясь его советником, хотя не имел никаких тактических знаний и никакого опыта ведения войны на суше. Сераскером армии был везир Мустафа – трехбунчужный паша, занимавший должность паши Румелии; последний пост является одним из самых важных в империи.

VII

Армии в течение двух часов стояли друг против друга в молчании, являющемся предвестником бури. Наконец началась артиллерийская дуэль между турецкими батареями, расположенными на двух холмах, и батареями полевых орудий дивизии Ланна и Дестэна. Генерал Мюрат выслал вперед две кавалерийские колонны, по четыре эскадрона и три легких орудия в каждой; первая колонна направилась в промежуток между холмами Колодезь и Везир; турецкая пехота держалась стойко; огонь стрелков был очень силен с обеих сторон, но, когда снаряды и ядра легких орудий, сопровождавших кавалерийские колонны, стали поражать противника сзади, он встревожился за свою линию отступления и потерял выдержку. Генералы Ланн и Дестэн, вовремя заметив это, беглым шагом взобрались на обе высоты; турки скатились вниз в долину, где их ожидала кавалерия; не имея возможности отступить, они были прижаты к морю – одни на берегу внутреннего рейда, другие – на берегу открытого моря. Преследуемые картечью и ружейным огнем, атакуемые кавалерией, эти беглецы бросались в волны. Они пытались достичь своих судов вплавь, но девять десятых были поглощены морем. Тогда центр первой линии турок двинулся вперед, чтобы прийти на помощь крыльям; этот маневр был неосторожным. Мюрат скомандовал развернуться поэскадронно направо и налево и охватил противника. Пехота Ланюсса, оставшаяся без прикрытия в результате этого маневра нашей кавалерии, беглым шагом двинулась вперед батальонными колоннами, на дистанции развертывания. Смятение охватило центр [160] , зажатый между кавалерией и пехотой. Лишенные возможности отступить, турки не имеют другого выхода, как броситься в море, ища спасения в направлении налево и направо. Их постигает та же участь, что и первых, – они исчезают, поглощенные морем. Вскоре в волнах можно было заметить только несколько тысяч тюрбанов и шалей, которые море выбросило потом на берег; это все, что осталось от этих храбрых янычар, ибо они заслужили название «храбрых»!! Но что может сделать пехота без порядка, без дисциплины, без тактики? Сражение продолжалось всего час, а 8000 человек уже погибли: 5400 утонули, 1400 были убиты или ранены на поле сражения, 1200 сдались в плен; в руки победителя попали 18 пушек, 30 зарядных ящиков, 50 знамен.