Анатолий Терещенко - Солдат Красной империи. Гуру из Смерша Страница 8

Тот ответил, что из большого сарая, что стоит рядом с домом. Бегом мы вернулись к сараю, быстро осмотрели все помещения и на чердаке, на сеновале, обнаружили высокого дрожащего молодого человека. Обыскали его, но оружия не нашли. Отыскали его позднее в сене, так же как и боеприпасы, и немецкую радиостанцию «Телефункен». Спросили у юноши, кто он такой. Отвечает, заикаясь: студент черновицкого университета, здесь готовится к экзаменам. Все его слова оказались ложью. Убитый нами оуновец был агентом немецкой разведки, а задержанный «студент» – его связником».

Кстати, в 60-х годах военный контрразведчик майор Устименко продолжал службу в Шепетовском гарнизоне, где мы, слушатели Высшей школы КГБ при СМ СССР, стажировались в особых отделах соединений и гарнизонов войск Прикарпатского военного округа. Мой друг Тимофеев в Шепетовке – у Устименко, а я в Славуте – в дивизионном Особом отделе КГБ при СМ СССР, возглавляемом подполковником Чуватовым.

Это только одна из многих операций, проведенных Леонидом Георгиевичем на территории Западной Украины. Встречаться лицом к лицу с бандеровцами ему приходилось и в начале войны, и в конце. А то, что они держали нос по ветру – помогали фашистам, ясно как божий день. Они исповедовали принцип – к большему магниту прилипает меньший, а поэтому невольно тянулись к большей силе, надеясь, гитлеровцы позволят им выстроить «незалежную державу».

Однако 30 июня 1941 года во Львове получился крупный облом надеждам выстроить здание украинской государственности. Гитлер разогнал опереточное правительство Ярослава Стецко, а деньги на «видбудову украинской державы» прикарманил лукавый и вороватый Степан Бандера.

В том, что ОУН тесно сотрудничал с гитлеровцами, нет никаких сомнений, хотя сегодня необандеровцы и отрицают это. Обратимся к фактам. Архивы, как правило, не врут и нередко остаются несгоревшими. В показаниях по делу главных военных преступников – свидетеля полковника Эрвина Штольца установлено следующее. В соответствии с директивой ОКБ (верховное командование вооруженных сил Германии) от 6 ноября 1940 года руководитель абвера адмирал

Канарис в марте 1941 года дал указание начальнику «Абвер-2» – (диверсии и шантаж) генералу Эрвину фон Лахузену использовать агентуру из числа украинских националистов. Цель – разжигание национальной розни и сбор сведений о войсках Красной армии и промышленных объектах Советского Союза.

В частности, было дано приказание германским агентам Мельнику и Бандере сазу же после нападения Германии на Советский Союз организовать провокационные выступления с целью подрыва ближайшего тыла советских войск. А то, что члены ОУН служили Третьему рейху, – факт общеизвестный.

В «Акте провозглашения Украинского Государства», озвученного сподвижником Степана Бандеры Ярославом Стецко 30 июня 1941 года, говорилось: «Вновь создающееся Украинское Государство будет тесно взаимодействовать с национал-социалистической Велико-Германией, которая под руководством своего вождя Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и в мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации». Эта цитата дана в ответ на старательные потуги современных «свидо-мых галичан» отмежеваться от сотрудничества ОУН с немецко-фашистскими поработителями славянства.

В такой обстановке проходили чекистские будни молодого офицера госбезопасности Леонида Георгиевича Иванова.

Война народная…

21 июня, в субботу, на перекладных я покинул Черновицы, выехав в направлении государственной границы. Надо было нелегально переправить своего агента на сопредельную территорию…

За день до вероломного нападения Германии на СССР оперативная служба потребовала выезда заместителя начальника отделения Управления НКВД по Черновицкой области Леонида Иванова на погранзаставу. Цель отражена выше в эпиграфе. Как было тогда, да и после, эта неприятная традиция долго сопровождала оперативных уполномоченных. Оперативник имел в лучшем случае мотоцикл, а то и его трудно было найти. Надо было просить «колеса» у командования. Поэтому транспортные проблемы решались непросто. Пока добрался до заставы, пришлось остановить несколько попутных машин, где за деньги, где просто так, «за спасибо», приближаться к цели поездки. Последние полдесятка километров оперативник добирался «пешадралом». Но на то и молодость, чтобы выдерживать перегрузки, – она дала силы преодолеть расстояние незаметно быстро. Кроме того, радовал окоем – стояла звенящая тишина, изредка нарушаемая стрекотом кузнечиков в траве и пением невидимых пташек в зеленых кучерях дерев и мелодичным журчанием бурного горного ручья. Благоухали тисовые и буковые рощи, раздаривая желанную прохладу солнечному полудню.

Через час ходьбы контрразведчик был уже на заставе. Встретился с командиром пограничников, как оказалось потом, мужественным, ответственным и толковым человеком.

Он пригласил Леонида Иванова в кабинет. Для более точного воспроизведения начала войны приведу дословное ее описание генералом Ивановым:

«– У тебя здесь и служба, и курорт. Красота и тишина.

Грустно улыбнувшись, командир внимательно посмотрел на меня:

– Тишина эта ненадолго, понимаешь сам. А красота, даст бог, останется.

Вечером мы засиделись с ним, обсуждая детали грядущей переброски, легли спать за полночь. А ночью, часа в три, меня разбудил дежурный:

– Вставайте, товарищ старший лейтенант… Нарушители!

Быстро одевшись и выйдя из домика, я услышал звуки далекой стрельбы, частой и одиночной. Несколько резких выстрелов прозвучали совсем рядом».

Вот так началась для молодого оперативника Великая Отечественная война, на которой ему довелось пройти, проползти, пробежать, переплыть, проехать от начала до конца все 1418 беспокойных дней и ночей.

Обстановка быстро накалялась. Было видно на фоне сереющего неба и еще не погасшей луны, как группа нарушителей переваливалась через горный хребет. Леонид Георгиевич оказался на небольшой вершине в недавно сооруженном ДЗОТе. Нашлось и оружие – пограничники вручили автоматическую винтовку Симонова – АВС-36. Цифра говорила, что это четырехкилограммовая винтовка образца 1936 года. Прицельная дальность до полутора тысяч метров позволяла вести как одиночный, так и автоматический огонь. Магазин емкостью в 15 патронов заменялся легко и удобно. Слабостью ее было то, что она не терпела грязи, что во фронтовых условиях явилось существенной помехой. Старший лейтенант госбезопасности все тонкости этой винтовки знал, так как в ходе учебы и непродолжительной службы часто стрелял из нее в тире на соревнованиях. Хорошо изучил ее матермальную часть. Мог с завязанными глазами ее разобрать и собрать.