Дмитрий Несветов - Кончина СССР. Что это было? Страница 82

Что касается распада Советского Союза, то, если взять карту и посмотреть на нее, распался он строго по тем же границам, по которым распалась Российская империя в 1918 году, – абсолютно по тем же самым границам. Сейчас, может, уже не все помнят, но в 1918 году создались самостоятельные республики: Азербайджан, Грузия, Армения. Отвалился Туркестан[135], Прибалтийские государства начали возникать, независимая Украина (причем даже отдельно Восточная, отдельно Западная со столицей во Львове). Все части бывшей Российской империи и после февральской революции, и после октябрьской, которая была контрреволюцией на самом деле, – все пытались обрести независимость. Это был дух времени.

Первую мировую войну, которая была первой катастрофой ХХ столетия, не пережила ни одна из империй. Давайте обратим внимание, что Первая мировая была катастрофой для всех государств. Вот для Англии, например, Великая война – не Вторая мировая, а Первая, которая выкосила молодежь. Но ни одно из демократических государств не рухнуло, а четыре империи, которые тогда существовали, все развалились: Германская, Австро-Венгерская, Оттоманская и Российская[136].

Но распад Российской империи был приостановлен, потому что Ленин и Троцкий[137] с помощью Красной армии заморозили этот процесс. Им не удалось сохранить только небольшие краешки. Финляндию – не потому, что они хотели предоставить ей независимость, а потому, что там вспыхнул в тот момент коммунистический мятеж, и они рассчитывали, что финская «красная гвардия» возьмет верх и присоединится к Советской России[138]. Отвалившуюся Польшу они пытались с помощью Красной армии тоже присоединить, но под Варшавой на Висле потерпели военное поражение[139]. То же самое и в Прибалтике. Все остальные части с помощью армии они задержали в рамках нового государства, а потом Сталин вернул почти все из того, что было утеряно в годы Гражданской войны.

Поэтому, к сожалению, образование государства было насильственным – в этом вся беда. Оно не было простым, конечно. И на Украине, и еще где-то возникали коммунистические движения, вооруженные коммунистические движения, которые стремились к союзу с Москвой, но без поддержки Красной армии они не взяли бы там власть и не были бы присоединены. Скажем, Украина… Конечно, это была очень сложная республика, потому что там было много русских, много русифицированных украинцев, которые тяготели к Москве. И тем не менее, если бы не Красная армия, Украина осталась бы независимым государством.

Таким образом, большевикам удалось сплотить единое государство, но оно существовало, как существовала вся советская система, на страхе и на силе. Когда Горбачев выключил морозильник, она растаяла и развалилась. Развалилась, повторяю, строго по границам 1918 года.

Было ли это катастрофой? Смотря для кого… Понимаете, для тех людей, которые хотели отсоединиться, это было счастье; а многие хотели отсоединиться, это так. Я уже не говорю про Восточную Европу, для которой крушение Советского Союза было просто праздником освобождения, сравнимым, как ни страшно это звучит, с 1945 годом. Я сейчас не шучу. Один из секретарей ЦК Компартии Чехословакии, который когда-то приветствовал Красную армию, принесшую его стране освобождение, с ужасом говорил, что в 1968 году, когда в Прагу были введены войска, он видел советских солдат, захватывающих здание ЦК партии, и узнавал в них те же немецкие патрули. И, даже будучи коммунистом, теперь смотрел на них как на врагов. Мы не можем этого, к сожалению, забывать, ведь так и было.

Знаете, у меня есть собственное воспоминание. Я с 25 декабря 1991 года был в Лондоне неделю. И когда я летел назад, в аэропорту Хитроу я протянул паспорт, на котором было написано «Советский Союз», и миграционный инспектор взял его в руки, посмотрел на него и сказал: «А ведь нет такой страны больше». И вы знаете, в эту секунду мне стало не по себе и я понял, наверное, то, что испытывали русские мигранты, а это же минимум миллион человек, а то и больше, которые после Гражданской войны вынуждены были покинуть Россию и оказались людьми без государства. Отличие того распада от распада 1991 года и моего положения, положения мигранта, состояло в том, что я-то мог вернуться: паспорта меняли, меня не преследовали. Это был уже совершенно другой режим. Но на секунду мне точно стало не по себе, это правда.

Это не штука. Для кого-то это действительно была катастрофа, потому что разъединились – плохо, появились реальные границы, люди оказались совсем не там, где рассчитывали быть, и так далее. Они стали жертвами чужих ошибок.

Многие очевидцы тех событий, включая и некоторых из моих собеседников, в своих свидетельствах и воспоминаниях частенько описывают ощущение нереальности и иррациональности происходившего -повторяющееся такое ощущение. Вместе с неизменным удивлением – как стремительно, как внезапно все произошло, никто не успел опомниться… Было ли у вас подобное ощущение тогда, в преддверии 1991 года или сразу после? И остались ли какие-либо вещи, события или явления, которые вам до сих пор кажутся непонятными, ирреальными, иррациональными? Что вам во всей этой истории показалось самым загадочным?

Знаете, я думаю, происходит аберрация со временем. На самом деле процесс распада Советского Союза растянулся, он произошел вовсе не в один день или в несколько месяцев.

Я выписывал в ту пору все газеты национальных республик на русском языке -может быть, один из немногих в Москве, кстати говоря. И когда я получил бакинскую газету, в которой был опубликован закон о суверенитете Азербайджанской ССР[140], а в нем было написано, что отныне все недра и прочее принадлежат Азербайджану, я понял, что единого государства больше нет, причем именно азербайджанский закон был самый радикальный в ту пору, даже не прибалтийские. А когда я поехал по Прибалтике, то понял, что они уже ушли. Я вернулся с этим, а в Москве газеты писали так, будто все хорошо и ничего не происходит… А что было удивляться? Я получил эстонскую газету, а там было маленькое объявление: «Тартуский горотдел КГБ Эстонии заявляет о своей поддержке Народного фронта». Все.

Процесс этот продолжался долго, никакой неожиданности не было. Это просто людям сейчас кажется, что это произошло в одну минуту. Нет, было видно, что Союз распадается и этого распада очень многие желают. Референдум на Украине – 90%![141] Там же русские люди! Украинцы, которых не отличишь от русских, они же за это проголосовали! Западная Украина никак не составляет 90%. Ну и так далее. Этот процесс был долгий, и ничего удивительного на самом деле не было.