Красавчики. Художники XX века. Истории, которые потрясли мир - Полина Вадимовна Касперович Страница 9

Арлекина он написал со своего сына Поля, а Пьеро – с его приятеля. При взгляде на картину мы вполне отчетливо понимаем, что на ней впереди, а что сзади. Этого ощущения перспективы Сезанн добился при помощи красок.

5. Потери и приобретения

Раз уж мы снова обращаемся к Полю Польевичу, то давайте я расскажу, что Поль Сезанн и Ортанс Фике все же вступят в официальный брак (это случится в 1886 году после скандального разоблачения тайной семьи). И сделано это было отчасти для того, чтобы официально признать сына наследником. Луи-Огюст, понятное дело, не был в восторге, но незадолго до этого у Сезанна случилась внезапная интрижка с прислугой из родительского дома, после чего Луи-Огюст, видимо, решил, что Ортанс и ее сын – не такой уж плохой вариант.

Спустя полгода после этой свадьбы отец Поля Сезанна умирает. И это событие – потеря главы семьи – обернется для Поля свободой. Потому что он может больше никого не бояться, он может делать что хочет. И более того, он становится богат. Если раньше отец регулировал поток средств, которыми может пользоваться сын, то унаследовав имущество и деньги, Сезанн получил право распоряжаться ими как хочет. Поль Сезанн говорил: «Мой отец был гений, он оставил мне доход в 25 тысяч франков»[14]. Этого было более чем достаточно для достойной жизни. И наконец-то он больше не должен просить деньги у Эмиля Золя, с которым отношения все в том же 1886 году испортятся навсегда.

А собственно, что происходит между старыми друзьями Полем Сезанном и Эмилем Золя? Когда мы дружим с кем-то в детстве, мы дружим просто так. Нам весело вместе играть, мы любим друг друга просто за то, что мы есть. Но потом, взрослея, каждый идет своей дорогой, каждый развивается по-своему. Одним удается продолжать любить друг друга, ценить друг друга просто так всю жизнь, даже если во многом их взгляды и образ жизни разнятся. У других же пути расходятся настолько, что уже не о чем говорить, и нет больше былой радости в сердце при встречах.

Так вот, по мере того, как будет развиваться Эмиль Золя в своем направлении, а Поль Сезанн – в своем они будут идти все более разными путями. Золя станет представителем богемы, быстро получит славу, заработает большое состояние. Его окружение изменится, и он будет вращаться в тех социальных кругах, в которых Поля Сезанна и всех его братьев по цеху будут недолюбливать. И в один прекрасный момент Эмиль Золя задумается, а может быть Поль Сезанн и его единомышленники действительно ошибаются в своем видении искусства? Ведь не могут же такие достойные люди, которые хвалят и поддерживают самого Золя, ошибаться, отрицая художников-новаторов.

Переписка между Сезанном и Золя будет становиться все формальнее, а отношения – все холоднее.

Всю жизнь Золя высылал Сезанну экземпляры своих романов, а Сезанн писал своему другу благодарности и отзывы о книге.

Так случилось и в 1886 году, когда Эмиль прислал другу свой новый роман «Творчество», который станет книгой раздора.

Главный герой романа – художник-неудачник Клод Лантье. Он решает бросить вызов устоявшимся канонам в искусстве и начинает работать над новым искусством. У Клода есть такой же дерзкий в своих намерениях друг Сандоз. И если Сандоз (в котором узнается сам Золя) добивается успеха, то у Лантье все не так хорошо. Его работы систематически не признают в обществе, их не принимают и друзья. Несмотря на то что Лантье можно назвать собирательным образом импрессионистов и даже узнать в сюжете ситуацию с Эдуардом Мане и его «Завтраком на траве», все же совершенно очевидно то, что Клод Лантье наделен чертами Поля Сезанна, причем очень узнаваемо. В итоге Лантье остается непонятым и непризнанным и кончает с собой среди своих никому не нужных картин.

В ответ на свою посылку с романом «Творчество»[15] Золя получит письмо от Сезанна от 4 апреля 1886 года следующего содержания:

«Дорогой Эмиль,

Я только что получил «Творчество», которое ты мне любезно послал. Благодарю автора Ругон-Маккаров[16] за память, прошу позволить пожать ему руку, вспоминая старые времена.

Под впечатлением прошлых лет

Искренне твой,

Поль Сезанн»

Это письмо станет последним в их переписке, больше друзья встречаться и общаться не будут. Эта причина разлада ставится под сомнение, но, если почитать другие письма Сезанна товарищам, можно увидеть, что расхождение по интересам назревало давно. Также сестра Поля Мари говорила о том, что брат был оскорблен этим романом, а Эмилю Бернару Сезанн скажет: «То был довольно ограниченный человек и очень плохой друг. Никогда ничего не видел, кроме себя самого. Роман “Творчество”, где он задумал описать меня, сплошной вымысел, просто гнусное вранье, написанное ради пущей славы автора»[17].

6. Конец жизни

Сезанн будет рисовать до последних дней своей жизни. После смерти матери они с сестрами продадут поместье Жа де Буффан, и Сезанн приобретет себе дом в Эксе с видом на ту самую гору Сент-Виктуар.

В 1906 году, отправившись на ежедневный пленэр, Сезанн попал под страшный ливень и заболел, причем очень серьезно. 17 октября 1906 года он написал письмо торговцу красками, а спустя пять дней скончался от воспаления легких.

Часто можно услышать, что Сезанн был неуспешен и не признан при жизни. Я же попрошу не путать Поля с героем романа «Творчество» Клодом и хочу отстоять имя нашего красавчика. Да, его долго отвергали и многие не принимали. Но вместе с тем начиная с 70-х годов XIX столетия о нем начинают говорить как о гение. В 1895 году Амбруаз Воллар на свой страх и риск организует выставку из 150 картин Сезанна, и она возымеет успех, а после нее цены на картины Сезанна существенно возрастут. Эмиль Бернар писал: «Сезанн – мост через рутину, мост, который откроет импрессионизму путь в Лувр и к жизненной глубине»[18].

Более того, еще при жизни, в 1904 году, он был удостоен того самого заветного признания – места в Парижском Салоне. И не просто места, целый зал Осеннего салона был отдан для картин Сезанна.

Возможно, не сразу становится однозначно понятно, почему же Сезанн – красавчик, и почему именно с него я решила начать свою книгу. Попробую кратко резюмировать.

Поль Сезанн стал своего рода учителем для своих в будущем более известных коллег.

Он открыл