Поэтический мир прерафаэлитов - Теннисон Альфред Страница 16

XIV Коль вправду любишь ты — люби во имя Самой любви. Не говори: «Я в ней Люблю улыбку, плавный звук речей, Спокойный взор и мысли, что с моими Текут в согласье — всё невозмутимей И всё согласнее с теченьем дней». Любовь, от сих изменчивых вещей Зависящая, держится лишь ими И рушится легко… Любимый мой! Люби не ради жалости сердечной: Не то, обретши радость и покой, Твою любовь утрачу я навечно. Люби лишь из любви, любви одной — Внезапной, беспричинной, бесконечной. Перевод М. Бородицкой XXI Скажи: люблю — и вымолви опять: Люблю. Пусть это выйдет повтореньем Или кукушки на опушке пеньем, Не бойся уши мне прокуковать — Ведь без кукушки маю не бывать С его теплом, голубизной, цветеньем… Любимый, слишком долго я сомненьем, В ночи подкапывающим, как тать, Была томима. Повтори мне снова: Люблю. Пускай, как звон колоколов, Гудит и не смолкает это слово: Люблю. Подманивай, как птицелов, Короткой, звонкой трелью птицелова. Но и душой люби меня. Без слов. Перевод Г. Кружкова XXIV Пускай жестокий Мир, как нож складной, Защелкнется, не причинив урона, В ладони у Любви — и усмирённо Затихнет ярый вопль и шум земной. Как хорошо, возлюбленный! С тобой Я чувствую себя заговорённой От всех клинков и стрел. Ты — оборона И крепь моя; за этою стеной Вдали от толп — незримо, потаённо — Из данных нам природою корней Мы вырастим два стебля, два бутона, Две лилии — жемчужней и светлей В лучах росы, чем царская корона! А сколько жить им, небесам видней. Перевод Г. Кружкова XXVI Любимые виденья с малолетства Мне заменяли братьев и сестер, И вслушиваясь в их созвучный хор, Иного я не мыслила соседства. Но время шло, ветшали тени детства: Покрылся пылью пышный их убор И лютни смолкли… Опустевший взор Да оторопь остались мне в наследство. Но Ты пришел! В тебе, моя любовь, Все призраки, мне прежде дорогие, Жизнь обрели — не просто плоть и кровь: Так влажная становится стихия Святой водой… Душа моя! Так вновь Дар Божий посрамил мечты людские. Перевод М. Бородицкой XLIII Как я тебя люблю? Сейчас скажу: Люблю тебя вне всех координат И вне земных и внеземных преград, Люблю — и Небу это докажу. Люблю тебя — любви своей служу И утром, и когда горит закат, Люблю — и не хочу иных наград, Люблю — и этим правом дорожу. Люблю тебя с той страстью детской веры, Что прежде гасла свечкой на ветру, Люблю, и верю, и мечусь в жару Своей любви. Люблю тебя без меры, Люблю, как жизнь, — а если я умру, Моя любовь взойдет в иные сферы. Перевод Е. Третьяковой John Everett Millais THE BRIDESMAID Oil on panel. 1851 Fitzwilliam Museum CambridgeДжон Эверетт Миллес ПОДРУЖКА НЕВЕСТЫ Дерево, масло. 1851 Музей Фицуильяма, Кембридж

ДАНТЕ ГАБРИЭЛЬ РОССЕТТИ

DANTE GABRIEL ROSSETTI

Данте Габриэль Россетти АВТОПОРТРЕТ 1847 Национальная портретная галерея, Лондон

ДАНТЕ ГАБРИЭЛЬ РОССЕТТИ (12 МАЯ 1828–9 АПРЕЛЯ 1882)

Английский поэт, иллюстратор, художник и переводчик. Родился в Лондоне, в семье итальянского эмигранта, ученого Габриэле Паскуале Джузеппе Россетти и его жены Фрэнсис Полидори. Брат поэтессы Кристины Россетти, критика Уильяма Майкла Россетти, писательницы Марии Франчески Россетти. В семье его называли Габриэлем; в публикациях он неизменно ставил первым имя Данте, в честь Данте Алигьери. Вместе с У. Х. Хантом и Дж. Э. Миллесом в 1848 году основал Братство прерафаэлитов, позже явился вдохновителем для второго поколения художников и писателей, находящегося под влиянием прерафаэлитизма, в частности, для У. Морриса и Э. Бёрн-Джонса.

Д. Г. Россетти учился в Художественной школе Генри Сасса (1841–1845) и в Королевской Академии (1845–1848); после — у Форда Мэдокса Брауна, с которым сохранял дружеские отношения на протяжении всей жизни. Личная жизнь Россетти была тесно связана с его творчеством — возлюбленными и музами художника становились его натурщицы Элизабет Сиддал, Фанни Корнфорт и Джейн Моррис.

На протяжении многих лет работал над переводами на английский язык итальянской поэзии, включая «Новую жизнь» Данте Алигьери. Благодаря Данте в творчество Россетти вошел образ Беатриче (на его полотнах обретший черты Э. Сиддал). Из английских поэтов Россетти восхищался Дж. Китсом. Благодаря обнаруженному им «манускрипту Россетти» — подборки рисунков и стихотворений У. Блейка — читающая публика заново открыла для себя этого поэта.

Поэзия и визуальный образ в произведениях Россетти тесно переплетаются: он часто писал сонеты в дополнение к собственным картинам, а также охотно иллюстрировал чужие произведения, например, поэму «Рынок гоблинов» своей сестры К. Россетти. В 1861 г. стал партнером-учредителем фирмы по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Кº». Большинство стихотворений Россетти вошли в сборник «Баллады и сонеты» (Ballads and Sonnets, 1881). В нем собран полный цикл сонетов под названием «Дом Жизни» (The House of Life). Сонеты, раскрывая отношение автора к отдельным моментам бытия, все вместе образуют как бы «дом», в котором протекает жизнь самого поэта.

THE BLESSED DAMOZEL

(A FRAGMENT)

The blessed damozel leaned out      From the gold bar of Heaven; Her eyes were deeper than the depth      Of waters stilled at even; She had three lilies in her hand,      And the stars in her hair were seven. Her robe, ungirt from clasp to hem,      No wrought flowers did adorn, But a white rose of Mary’s gift,      For service meetly worn; Her hair that lay along her back      Was yellow like ripe corn. Herseemed she scarce had been a day      One of God’s choristers; The wonder was not yet quite gone      From that still look of hers; Albeit, to them she left, her day      Had counted as ten years. (To one, it is ten years of years.      …Yet now, and in this place, Surely she leaned o’er me — her hair      Fell all about my face. … Nothing: the autumn-fall of leaves.      The whole year sets apace.)