Неокончательная история. Современное российское искусство - Коллектив авторов -- Искусство Страница 18

Шарманка. Из проекта «Населенный пункт». 2006. Смешанная техника. Музей современного искусства АРТ4, Москва

Владимир Архипов

Социальный антрополог, собиратель безыскусных поделок

Род. 1961, Рязань. Основатель Музея других вещей. Работы находятся в ГРМ. Живет и работает в Москве. otherthings-museum.com

В 1994 году Владимир Архипов обнаружил на даче друга сделанный из согнутой зубной щетки крючок для одежды. Этот курьезный предмет лег в основу Народного музея самодельной вещи (сегодня — Музей других вещей), куда попадали штуки весьма полезные: массажер из бухгалтерских счетов или собачий намордник из женского сапога. С тех пор Архипов не создал сам ни одного произведения, но стал автором проекта, не только состоящего из тысяч курьезных поделок, говорящих об уходящей цивилизации вещей, но и являющегося своего рода приключением-перформансом, длящимся уже более двух десятилетий.

Чтобы получить каждую вещь, Архипов разными хитроумными способами вступает с незнакомыми людьми в контакт и просит дать описание обстоятельств, при которых эта вещь появилась на свет. То есть художник выступает в роли антрополога, психолога, археолога и фольклориста. Полученный во время полевых исследований материал обрабатывается им с тщанием истинного музейщика, хотя никакого статуса и, соответственно, штата в этом музее нет.

Понятно, что эти милые поделки пришли из советских времен тотального дефицита. В популярном журнале «Наука и жизнь» была рубрика «Домашнему мастеру», где предлагалось ничего никогда не выбрасывать, а «давать вещам новую жизнь». С другой стороны, эти вещи производили далеко не всегда от бедности, людей увлекала сама идея сделать что-то своими руками — инженеры секретных заводов увлеченно рассчитывали идеальную конфигурацию телевизионной антенны из алюминиевых вилок, а высококвалифицированный сварщик варил из стали брутальную канистру для бензина в форме школьного портфеля.

Но в основном все это поделки незатейливые и функциональные, ни на какую эстетику не претендующие. Наверное, потому что их в подавляющем большинстве случаев делали мужчины, женщины столь же увлеченно вязали мохеровые шапки и свитера и плели макраме, то есть занимались украшением быта.

Эти социалистические внерыночные вещи — порождение безденежной экономики. Они не предназначены для продажи, им нет никакого смысла нравиться покупателю и потребителю. Александр Родченко мечтал в 1920-е, что вещи «станут друзьями и товарищами человека». Но конструктивисты строили коммунизм, мир, в котором все люди будут обеспечены вещами удобными, прочными и практичными. В СССР этот проект провалился — Архипов употребляет для своей коллекции термин «антидизайн». А вот в капиталистическом мире эти идеи были реализованы в победоносной «ИКЕА» — там вещь не несет на себе следы трудового усилия и абсолютно деиндивидуализирована. Если сломалась табуретка — ее можно без колебаний выбросить и заменить на другую, не хуже и не лучше. Но «ИКЕА» не имеет высшей власти над людьми — в последнее время в коллекции Архипова стали появляться самодельные вещи из Европы и Америки. По своей фактуре они сильно отличаются от модного сейчас движения DIY («Сделай сам») — и на процветающем Западе такие поделки производят исключительно для удовольствия — и из желания похвастаться перед соседями.

Сергей Трофимов рассказывает Владимиру Архипову о своей самодельной швабре. Село Дмитровское, Московская область. 2017. Кадр из видео Даниила Родионова

Архипов говорит: «Я показываю золушек — вывожу их из тьмы на свет». Но как меняется семиотический статус самодельной вещи, когда она оказывается частью художественного проекта? Выставленный в музее ободранный дачный туалет, который некогда передвигали по рельсам прямо над дачными грядками в целях повышения урожайности, выглядит полномасштабной инсталляцией, но никак не функциональным объектом. С другой стороны, подобранный Архиповым бросовый предмет, попадая в стены музея или галереи, полностью легитимизирован; он может быть включен в постоянную экспозицию и даже продан. При этом люди, которые делали эти вещи, сами художниками не становятся, хотя Владимир неизменно тактично указывает имя создателя объекта первым.

В 1915 году Марсель Дюшан купил лопату для снега, на черенке которой написал загадочную фразу: «В предвидении сломанной руки». Та лопата была истинным реди-мейдом — ready-made, — то есть представляла собой продукт промышленного производства, возведенный художником в статус предмета искусства. В 1998 году московский дворник соединил два промышленно изготовленных артефакта — найденный дорожный знак и черенок лопаты, получив вполне функциональное приспособление для уборки снега, которое прослужило два года и, если бы не попало в коллекцию Владимира Архипова, прослужило бы еще столько же. Термин «реди-мейд» к этим вещам из Музея других вещей можно применять только с оговорками — они обладают слишком яркой индивидуальностью, историей. Их создали не на фабрике. В данном случае был использован треугольный дорожный знак «Осторожно, дорожные работы!», на котором изображен человек с лопатой. Возможно, дворник и не осознал семиотической оговорки, которая проявилась, когда объект оказался в пространстве современного искусства.

Андрей Ковалёв

Лопата из знака Владимира Антипова. Москва, район метро «Студенческая». 1998. Предоставлено художником

Передвижной туалет Владимира. Коломна. 2008. Предоставлено художником

Канистра Вячеслава Суранова. Коломна. 1970-е. Предоставлено художником

Сергей Братков

Внимательный антрополог со специфическим чувством юмора

Род. 1960, Харьков. Окончил ХПИ. Сооснователь «Группы быстрого реагирования». Участник Венецианской биеннале (павильон России, 2003; павильон Украины, 2007) и «Манифеста 5» (Сан-Себастьян, 2004). Работы находятся в ММОМА, Музее Зиммерли, Фото-музее Винтертура, M KHA и др. Живет и работает в Москве.

Сергей Братков — украинец, начал свою карьеру в Харькове. Сын художника-реалиста, он посещал художественную школу, рисовал и параллельно снимал на отцовскую камеру ФЭД, пока не вошел в «Группу быстрого реагирования» — с Борисом Михайловым, Сергеем Солонским и Викторией Михайловой. Художники занялись инсталляцией и видео, безжалостно критикуя реалии постсоветской Украины. Группа образовалась в 1993 году, когда Михайлова и Браткова пригласили на выставку украинских художников на ракетном корабле «Гетман Сагайдачный» в Севастополе. Тогда они выставили ватки с менструальной женской кровью, собранные на железнодорожных путях, и наделали много шуму. Еще громче прозвучала фотосерия «Если бы я был немцем» (1995), впервые показанная в Берлине, — воображаемая история об оккупированном Харькове. Участники группы в немецких фуражках и белых майках, в форме оберштурмбаннфюрера (надевали по очереди) или попросту раздетые, заеденные бытом и окруженные голыми женщинами, налаживали новую украинскую жизнь. В 1996-м группа создала последнюю совместную работу «Караул» — художники промаршировали от мавзолея в центр Красной площади с