Дорожи тем, что ценишь. Депеши о выживании и стойкости - Джон Берджер Страница 21

Окруженный это четверкой в солнечном свете, я обращаю свое внимание на их ноги, все шестнадцать. На их стройность, тонкость, компактность, надежность. (По сравнению с ними лошадиные ноги выглядят истерично.) Это ноги для пересечения гор, с какими не справится ни одна лошадь, ноги для перемещения грузов, которые кажутся немыслимыми, если только подумать об их коленях, голенях, накопытье, скакательных и путово-венечных суставах, берцовых костях, копытах! Ослиные ноги.

Животные уходят, их головы опущены вниз, они щиплют траву, их уши не пропускают ни звука; я смотрю им вслед, не отрываясь. В нашем взаимодействии, каким бы оно ни было, в этой полуденной компании, которую мы предложили друг другу, присутствует субстрат того, что я могу назвать только благодарностью. Четыре ослика на поле, месяц июнь, год 2005.

10

И да, помимо всего прочего, я всё еще марксист.

Другая сторона желания

(июнь 2002 года)

Я нашел остров в твоих объятиях,

страну в твоих глазах,

руки, которые сковывают, и глаза,

которые лгут.

Прорывайся же на другую сторону.

Джим Моррисон

Желание. Эротическое желание. «Эротическое» лучше, чем «сексуальное», в нем меньше редукционизма. Когда желание взаимно между двумя, понятия вожделения или либидо перестают работать, поскольку они по определению для одного человека, а не для двух.

Первоначально энергия желания исходит, конечно, из биологической потребности к размножению. Желание – это также приглашение к воображаемым удовольствиям и надежда на них. То, что начинается как эротическое желание, может трансформироваться в желание обладать. Социальное содержание желания – это действительно обладание, вот почему в театре неконтролируемое желание всегда близко к конфликту и трагедии.

Сила желания общеизвестна во всех культурах. Возможно, потому что осознание желанности дает уникальное чувство неуязвимости, и когда оно умножается на два, можно рискнуть чем угодно.

Желание начинается в раннем возрасте и продолжается долго. Оно возникает где-то с пяти до восьмидесяти лет. Возраст влияет на приоритеты желания. Однако приоритеты никогда не бывают стандартными. Любое желание состоит из множества предложений и пожеланий, и видов желания может быть столько же, сколько может быть эротических ситуаций.

Тем не менее есть общие составляющие, и то, что я называю другой стороной желания, полагаю, присутствует всегда, хотя степень его узнаваемости варьируется. В обществе потребления этот ингредиент редко признается публично, за исключением рок-музыки, где занимает центральное место.

Страдание будет существовать всегда

Оно течет по жизни, как вода.

Я накрыл ее руку своей

Там внизу, в липовой беседке.

Ник Кейв

Желание, когда оно взаимно – это договор двоих, вопреки другим договорам, которые заключаются в мире. Тайный сговор двоих.

План состоит в том, чтобы предложить другому отсрочку от боли. Не счастье (!), а физическую отсрочку от невероятной склонности организма к боли.

Во всяком желании есть как жалость, так и аппетит; они, независимо от пропорций, связаны. Желание немыслимо без раны.

Если бы в мире существовали невредимые, они жили бы без желаний.

Договор заключается в том, чтобы вместе создать временное место освобождения от боли, принадлежащей плоти.

Человеческое тело обладает силой, грацией, игривостью, достоинством и другими бесчисленными способностями, но оно по сути своей трагично, как ни одно тело животного. И ни одно животное не бывает голым. Желание стремится оградить желанное тело от воплощаемой им самим трагедии, и более того, верит, что может это сделать. И его вера сильна.

Естественно, в желании нет альтруизма. Предложение защиты или освобождения осуществляется через предложение себя, как физического, так и воображаемого. С самого начала задействованы два тела, и поэтому освобождение, если оно будет достигнуто, распространяется на оба.

Освобождение обязательно будет недолгим, хотя и обещает другое. Но внутри себя освобождение отменяет время, а вместе с ней и боль, связанную с угрозой быстротечности.

Для наблюдающего со стороны, желание – всего лишь пауза, но когда оно переживается изнутри, оно трансцендентно. В обоих случаях вокруг продолжается повседневная жизнь, как до, так и после.

Желание обещает освобождение. Однако исключение из существующего порядка равносильно исчезновению. И это именно то, что предлагает желание в своем экстатическом проявлении: давай исчезнем.

Когда вода прибывает

       и каждый подводит итоги,

Я прячу в своей тени

Пылинки тебя.

Ветер их унесет,

Всё исчезнет, но

Ветер унесет и нас.

Noir Desir

Исчезновение влюбленных нельзя расценивать как бегство или полет; это скорее перемена места: вход в изобилие. Оно обычно воспринимается как накопление. Однако желание настаивает на том, что изобилие – это отдача: изобилие безмолвия и темноты, в котором всё пребывает в умиротворении. Почему-то вспоминается древняя легенда о Золотом руне. Оно давало освобождение от жертвоприношения. Символически оно олицетворяло как невинность, так и опыт. Оно лежало, расстеленное в своем тайнике, неприкосновенное, целостное, никем никогда не надетое.

Однажды разделенное с кем-то освобождение незабываемо, и исчезновение кажется более реальным, чем сама реальность.

На улице вой сирен. Пока ты в моих объятиях, ты в безопасности.

Внимательный взгляд: две женщины-фотографа (2005–2006)

1

Ахлам Шибли

(Родилась в деревне Араб-аль-Шибли, Галилея, в 1970 году.)

Есть различие между простотой и упрощением. Простота говорит только о существенном. А упрощение обычно часть маневра в какой-либо борьбе за власть. Упрощение корыстно. Большинство политических лидеров упрощают, в то время как все остальные просто реагируют на происходящее. Между ними пропасть.

Давайте посмотрим на фотографии Ахлам Шибли, не прибегая к упрощениям. Они преподносят, помимо прочего, политический урок и в этом смысле являются образцовыми. Но вернемся к этому позже. Шибли называет серию своих снимков Ищейками, и это требует объяснения.

Сегодня в государстве Израиль насчитывается миллион палестинцев, живущих по официальным документам как граждане второго сорта. В документах они указаны как арабские граждане Израиля. (За публичное заявление, что они палестинцы, грозит тюремное заключение.) Среди израильтян-арабов есть и семьи бедуинов.

Мужчины из этих семей – менее ста в год – добровольно идут в израильскую армию, где их обучают и используют в качестве военных разведчиков, другими словами, ищеек. Ищейки – исключительно израильские арабы, они выполняют бо́льшую часть опасной разведывательной работы в армии. Именно их посылают вперед, когда ожидают сопротивление, когда нужно зачистить местность от фугасов, снайперов и возможных засад. Сначала ищейки тренируются вместе в группах