Борис Слобцов - Тайна гибели группы Дятлова Страница 11

Следствие нигде не обнаружило предметов, которыми были нанесены дятловцам эти странные травмы: ничто конкретно не указывало на их источник. Не удалось установить, где получены травмы – наверху, у палатки, на спуске или внизу, в лесу. Вывод Возрожденного о том, что Дубинина с травмой сердца могла жить не более 10–20 минут, казалось, исключал возможность получения травм в зоне палатки. Ведь вниз уходили 8 или 9 пар следов, но казалось очевидным, что Тибо, Дубинина и Золотарёв не могли с такими травмами идти вниз. А следов волока или иных признаков переноски раненых тоже не обнаружили. Склон у палатки некрутой – по разным оценкам от 15 до 20 градусов, да и снежный покров в виде твердой корки жесткого наста никак не наводил на мысль о возможности схода лавины на палатку. Тем более что, по словам участников поиска, никакого следа лавины на склоне они не обнаружили. Его, правда, и не искали, считая склон недостаточно крутым.

Дополнительно экспертиза установила, что смерть дятловцев наступила примерно через 6–8 часов после последнего приема пищи. Из четырех часов на их руках трое показывали близкое время: Слободин – 8.45, Тибо – 8.14 и 8.39 (двое часов), а часы Дятлова показывали 5.31. Из практики спасработ известно, что часы останавливаются на сильном морозе обычно примерно через час после гибели человека. Но это случается не всегда. Всё же по времени остановки часов дятловцы погибли около 7.00–8.00 утра 2 февраля.

Похороны трех погибших состоялись 12 мая на Михайловском кладбище, а Золотарёва похоронили позже на Ивановском кладбище рядом с Кривонищенко.

Лев Никитич Иванов, следователь прокуратуры, который вел дело дятловцев, никак не мог найти объяснение причин аварии. Ему не удавалось преодолеть противоречия, связать известные факты и построить картину событий.

В деле определённо просматриваются несколько «линий» проверок следствия для возможного построения различных версий Трагедии на основе разных предположений. Такова линия проверки наличия-отсутствия посторонних людей на месте Трагедии, включая, прежде всего, местных жителей. Такова линия проверки действий руководителя группы в части правильности оформления похода и действий на маршруте. А также проверка отсутствия каких-то неправовых или конфликтных действий участников группы Дятлова, которые могли привести к аварии в походе. Надо видеть, что все эти проверки проводились, но они дали отрицательный результат, поэтому лежащие в их основе предположения и не стали «рабочими версиями» событий Трагедии. В то же время, некоторые «линии» расследования были «не дотянуты» до конца в основном из-за отсутствия информации, недоступной следствию или не обнаруженной. Например, были неполными метеоданные в дни Трагедии, сведения о пусках ракет и об ядерных испытаниях. Конечно, значительная часть нужной информации не лежала на поверхности и получить её в те годы было или очень трудно, или невозможно. И не было ясно тогда следователям, как нам сейчас, какая информация нужна для правильных выводов о природе трагедии.

После изучения показаний ряда свидетелей (метеоролога Токаревой о наблюдении полета «огненного шара от 17.02, показания Атманаки и Карелина, показания военнослужащих Савкина, Анисимова, Малик, Новикова, показания свидетеля Скорых и показания нескольких поисковиков о наблюдениях «огненных шаров» 31 марта) Иванов стал предполагать, что авария дятловцев могла быть связана с какими-то «испытаниями». Он попытался разобраться, что за «испытания» могли иметь место, ещё раз посетил место аварии, исследовал лес. В одном месте ему показалось, что ветки елочек имели следы огня. Вызывал подозрение и странный цвет кожи погибших. Поэтому Иванов решил провести экспертизу и исследовать тела и вещи погибших на радиацию. Вот что написал с его слов корреспондент С. Богомолов в статье «Тайна огненных шаров» (газета «Ленинский путь», г. Кустанай, 22 и 24 ноября 1990 г.):

«…Сговорившись с учеными УФАНа (Уральского филиала Академии Наук СССР), я провел очень обширные исследования одежды и отдельных органов погибших на «радиацию». Причем для сравнения мы брали одежду и внутренние органы людей, погибших в автомобильных катастрофах или умерших естественной смертью. Результаты оказались удивительными. Для неспециалистов результаты анализа ничего не скажут, и я назову лишь такие: коричневый свитер одного туриста, имевшего телесные повреждения, давал 9900 распадов в минуту, а после промывки образца – 5200 распадов, т. е. эти данные говорят о наличии радиоактивной «грязи», которая отмывалась. Надо сказать, что до обнаружения этих трупов они усиленно обмывались талой водой под снегом – там текли целые реки. Следовательно, радиационная «грязь» в момент гибели туриста была во много раз больше…

…Когда я доложил А. Ф. Ештокину о своих находках – огненных шарах, радиоактивности, тот дал совершенно категорическое указание: абсолютно все засекретить, опечатать, сдать в спецчасть и забыть об этом. Надо ли говорить, что все это было точно выполнено?..».

И уже в начале статьи Иванов сделал вывод:

«…От народа были скрыты истинные причины гибели людей, а эти причины знали считанные единицы: бывший первый секретарь обкома А. П. Кириленко, второй секретарь обкома А. Ф. Ештокин, прокурор области Н. И. Клинов и автор этих строк, занимавшиеся расследованием дела. Сегодня ни Кириленко, ни Ештокнна, ни Климова в живых нет…».

В результате всех этих действий дело закрыли по дате постановления о его продлении до 28.05.59 г. После проверки в Москве прокуратурой СССР дело возвращено 11.07.59 и по распоряжению прокурора Свердловской области Клинова какое-то время хранилось в секретном архиве (листы 370–378 «дела» были сданы в совершенно секретный архив). Но потом его рассекретили и сдали в архив Свердловской области. По всем признакам указание Клинова начальнику следственного отдела прокуратуры Лукину и подчинённому ему Иванову засекретить «дело» было прямым следствием того самого распоряжение Ештокина, о котором упоминает Иванов (а в начале расследования и указание самого А.П. Кириленко не разглашать факты расследования). Ведь ясно, что Иванов отчитывался о ходе дела и перед Клиновым, и перед Ештокиным. Распоряжения Ештокина и Кириленко он никак не мог «игнорировать» и не передать Клинову, поскольку они были приказами и для Иванова, и для Клинова. А Клинов распорядился засекретить дело по приказу второго секретаря обкома. Ясно, что решение Ештокина основано на информации, которую ему предоставил Иванов. Никакой другой информации по всем признакам у него не было. При этом прокуратура РСФСР после проверки дела никакой новой информации не сообщила и не давала никаких указаний «засекретить дело».

Ясно, что путем засекречивания материалов дела власти хотели скрыть информацию, которая могла служить источником различных слухов, – прежде всего, скрыть факты наблюдений «огненных шаров» и результаты радиационной экспертизы. Ведь подобные слухи, так или иначе, возбуждали обвинения в адрес властей в том, что причины аварии не установлены. Основным аргументом прекращения дела явилось отсутствие признаков преступления. Следствие не обнаружило никаких прямых улик преступления, но и сделать определенные выводы о причинах гибели туристов не смогло. Итог расследования сводился в описании событий аварии к неопределенной формулировке, что «причиной гибели туристов явилась непреодолимая стихийная сила». Но что это была за «сила» и каков ход событий аварии, в описании событий следствие ответить не сумело.

Власти на несколько лет наложили запрещение посещать район аварии организованным туристским группам. Но отдельные туристы без официальной заявки маршрута посещали место аварии, пытаясь найти новые улики и ключ к разгадке событий. Первая организованная группа (Валя и Тома Якименко, Юра Юдин, Жора Кунцевич, Саша Данилин, Володя Андрюшечкин, Оля Хваткова, Ира Ткаченко) посетила место Трагедии в августе 1963 года и установила на останце памятную плиту, выполненную скульптором А.Ф. Карасём по проекту Геннадия Птицына и Якова Рувимова.

Фотоснимки из фотоаппаратов и вещей дятловцев попали к следователю Иванову, который после их изучения разрешил Вадиму Брусницыну и Юрию Юдину с помощью Бориса Бычкова и Евгения Чубарева сделать фотографии для родственников погибших. Так возникли «фотоальбомы» о дятловцах на руках родственников, поисковиков и исследователей дела. Со временем их «дополнили» и снимки из предыдущих походов дятловцев, и снимки участников поиска. Конечно, фотографии в них по времени и «по месту» перепутались. Никакой «секретности» делопроизводства в части фотоснимков не было. Дочь Л.Н. Иванова в 2009 году передала хранившиеся у нее фотопленки в «Фонд дятловцев» активистам расследования Кунцевичу Ю.К. и Коськину А.А. Некоторые из этих снимков здесь приведены. В вещах группы Дятлова были обнаружены 4 фотоаппарата «Зоркий», – все вернули родственникам погибших, причем номера и принадлежность всех их известны из материалов тома 2 дела.