Антон Баков - Демократия по-русски Страница 13

Антон Баков: Мне повезло жить в России – здесь, действительно, особых привилегий нет ни у кого. К примеру, я происходил из вполне благополучной семьи. Мои родители, бабушки и дедушки трудились, не покладая рук. И что я получил от своих дедов в наследство? Да фактически ничего – я был, будто подкидыш, которого нашли неизвестно где, или как Иван, не помнящий родства. Потому что ни квартир, ни машин, ни семейных реликвий мне не досталось. И я говорю об этом не потому, что мне не хватило в жизни каких-либо материальных благ, а потому что это очень важно для каждого человека – чувствовать связь со своим родом. Именно поэтому, когда бываешь в местах, где жили твои предки, невольно испытываешь особое щемящее чувство – чувство корней.

ХХ век вырвал все корни, он пронёсся ураганом, так что наши «унесённые ветром», новоявленные российские Скарлетт О’Хара вмиг лишились какой бы то ни было собственности. Прежде всего, они лишились участков земли, которая им досталась от предков, получивших её, в свою очередь, после отмены крепостного права. Они утратили традиции, порождённые вскормившей их землёй, а о гражданах, имеющих земельные наделы благодаря своему дворянскому происхождению, вообще говорить нечего, потому что дворян в России извели под корень.

Особняки и дворцы, принадлежавшие когда-то аристократии, были перепрофилированы под дома культуры, музеи, школы и прочие соцучреждения, а то и вовсе бесславно поросли бурьяном. Выжившие же «благородные особы» перебрались в города, где ютились в бараках или сырых подвалах.

Да, ХХ век поглотил всё, что было в прошлом: привилегии, сословность и богатство. Но вопреки всем идеалистическим социальным теориям демократия в России на этом пустыре так и не развилась. Наоборот, несчастные, атомизированные, лишённые социальных отношений люди оказались один на один со всесильной машиной бюрократии. И не нашли ни в истории своей страны, ни в своей душе ничего, что можно было бы ей противопоставить.

Устройство США нельзя сравнивать с абсолютной монархией во Франции, где аристократы превратились в придворных. У Паркинсона есть рассуждения, в которых он сравнивает «придворного», по сути, клерка, работающего в центральном офисе компании, с настоящим «феодалом», который возглавляет филиал.

Последний убеждён, что он всегда спасёт ситуацию, потому что лучше всех знает территорию и людей, и всё держится на нём одном, как на этаком Атланте. Поэтому он относится к своему филиалу, как к личному делу, особенно это применимо к хозяевам своего бизнеса и управляющим акционерными обществами. Демократия в Америке держится именно на подобных феодалах.

Я же пришёл к выводу, что парадоксальный шанс для демократии в России – в ускорении процесса формирования аристократических родов. И это уже происходит, правда, сам принцип отбора российской элиты наводит на размышления.

Да, Путин поощряет отдельных чиновников орденами и почётными званиями. Да, наши деятели культуры по советской привычке послушно выстраиваются за ними в лизоблюдскую очередь… Увы, деятели культуры – порой самая продажная и самая любящая власть часть нашего общества. Впрочем, многое зависит от степени невежества власти и общества, готового считать культурой или наукой любое шарлатанство: помнится, знаменитый академик Лысенко всерьёз декларировал, что сможет превратить пшеницу в рожь, беспардонно пользуясь при этом полной безграмотностью советского руководства.

Вообще, малограмотность начальства в России – отдельная тема, которую блестяще раскрыли ещё Щедрин и Гоголь.

Даже сам грозный Сталин, преемник сатаны-Ленина, не имел среднего образования. Да-да, один из самых выдающихся диктаторов и террористов ХХ столетия не окончил даже семинарию и с вполне объяснимым недоверием относился к образованным людям, которых с лёгкостью «ставил к стенке». Так что не случайно в СССР появилось множество народных профессоров и академиков, занявших места безвременно и не всегда в мире почивших «профессоров преображенских».

Народные профессора – это люди, которые всю жизнь пахали землю, но при этом почему-то считались научными авторитетами. Естественно, это было полным шарлатанством. Что уж говорить о плеядах гениев, которые тоже возникали очень легко – при помощи «волшебной палочки» в виде выдачи ленинских и сталинских премий в области литературы и искусства.

Единственный существенный нюанс – власть в советской России была не наследственной, как и иные формы поощрения, которые она выбирала. Сегодня же возможность передачи ценностей по наследству стала реальностью.

Мифы против реальности, или «Двойная ложь» демократии

Токвиль: «Я считаю, что демократическое правительство укрепит с течением времени реальные силы общества, но оно не сумеет объединить одновременно в одном месте столько сил, сколько может объединить аристократическое правительство или абсолютная монархия. Если какой-либо демократической страной в течение всего века будет управлять республиканское правительство, можно поверить, что к концу века она станет богаче, население её возрастёт, страна станет более процветающей, чем окружающие её государства.

Часто так и бывает: если у демократии больше шансов ошибиться, чем у короля или дворянского сословия, у неё также больше шансов оказаться правой, когда её вдруг озарит. Дело в том, что даже в самой демократической системе отсутствуют, как правило, интересы, противоположные интересам большинства и противоречащие здравому смыслу. Однако только жизненный опыт способен подтвердить правоту демократии, и многие народы погибнут, так и не увидев результатов когда-то совершенных ими ошибок».

Антон Баков: Представительная демократия построена на двойной лжи. Проблема в том, что изначальный постулат – все люди равны между собой – в корне неправилен, поскольку люди никогда не были и не будут равными. На практике-то, конечно, принцип равенства никогда не соблюдается. Зато в теории… в теории он процветает, и когда это выгодно очередному политическому манипулятору, то благополучно извлекается из «пыльного чулана».

Всё же я убеждён, что демократия нам остро необходима, несмотря на то, что сегодня для большинства россиян полезность демократии – спорный вопрос, а сам предмет обсуждения – тайна за семью печатями. Ибо в современном обществе всё решает мнение активного меньшинства.

Начну с аналогии. Вопреки теории Карла Маркса, который, справедливо выделяя классы, ошибочно постулировал внутриклассовую солидарность, кроме межклассовой борьбы существует ещё и более ожесточённая борьба – внутриклассовая. Ведь, на самом деле, в реальном мире конкурируют не предприниматель и его работник, а предприниматели между собой – за производство наиболее востребованного и конкурентоспособного товара. Точно так же конкурируют между собой и наёмные работники – за право устроиться по найму на наиболее высокооплачиваемое рабочее место.

Демократия – это тоже не конкуренция всех со всеми. Это, помимо прочего, регулирование конкуренции между руководителями, альфа-лидерами. Демократия также удерживает альфа-лидеров в неких рамках. В то же время она позволяет им реализовывать те их инициативы, которые не слишком опасны для социума. В этом смысле демократия является наиболее оптимальной из созданных ныне систем управления обществом.

Все попытки усовершенствовать демократию, будь то социалистическая или суверенная демократия или создание автократических режимов, показали свою неэффективность. Поэтому, хотя я и не согласен с классическим определением демократии, я всегда выступал именно за неё как за необходимое условие гармоничного поступательного развития общества.

Однако встаёт неизбежный вопрос: можно ли сохранить демократию и её преимущества, если честно рассказывать людям правду? Если ежедневно разжёвывать гражданам, что ими беспардонно манипулируют? Можно ли сохранить демократию без вранья? Или же люди, живя по принципу «меня обманывать не нужно – я сам обманываться рад», предпочтут голосовать за ложные истины?

Камнем преткновения либералов в отношениях и с коммунистами, и националистами было то, что адепты этих дьявольских ложных доктрин критиковали либерализм абсолютно справедливо и аргументированно. А потому из нашего исторического наследия именно критику демократии можно с чистой совестью «взять с собой в будущее».

Ложь бьёт не только по низам – ложными посылами руководствуются и верхи. То есть лицемерие пронизывает наше несчастное общество насквозь. И в результате мы получаем правительство, которое исходит из тех же некорректных посылов, что и массы.

К примеру, возьмём социологию. С одной стороны, вроде бы интересно и небесполезно узнать мнение граждан, с другой – почти ни у кого нет своего собственного сформированного и выношенного мнения по большинству вопросов, даже простейших.