Андрей Буровский - Оживший кошмар русской истории. Страшная правда о Московии Страница 15

Во Владимире было неуютно, а в Москве Петра принимали «с честью». На берегу Москвы-реки нашлось место, очень похожее на берега реки Ратс, на Волыни, где Петр когда-то основал монастырь. Митрополит все чаще бывал в Москве. В 1325 году он окончательно поселился в Москве и перенес туда кафедру митрополита.

Если верить легенде (а ей нет причины не верить), Петр активно пропагандировал создание в Москве храма Успения Пресвятой Богородицы.

«Если ты, — сказал святитель великому князю, — успокоишь старость мою и возведешь здесь храм Богоматери, то будешь славнее всех иных князей, и род твой возвеличится, кости мои останутся в сем граде, святители захотят обитать в оном, и руки его взыдут на плещи врагов наших».

4 августа 1326 года началось строительство. Митрополит Петр собственными руками построил себе каменный гроб в стене этого храма. Не успел, умер 12 декабря 1326 года, до окончания строительства. Но в стене храма он погребен. Петр — первый из митрополитов всея Руси, постоянно живших в Москве. После смерти православная Церковь канонизировала его как святого — покровителя Москвы. Не забудем, что первым Римским Папой был Апостол Петр! Петр там, и Петр здесь… Символично! Преемник Петра, митрополит Феогност окончательно переехал в Москву, сделав ее церковной столицей Руси.

Митрополиты поддерживали Московских князей, объявляли их защитниками православия, и получалось, что князья Московские — едва ли не святые, держатели истинного православия. Сопротивление Москве — получается, отступление от православия и тяжкий грех.

Теперь, даже сделав какую-нибудь гадость, Московские князья были вроде бы и не очень виноваты — ведь старались они не для какой-то пошлой цели, для самих себя; нет, старались они исключительно во имя великой цели, во имя того, что позарез нужно было для всех. То, что Церковь категорически осудила бы в поведении любого другого князя, она легко прощала Московскому.

Удобная это штука: трудиться не для себя, а для «обчества»!

Младший сын Александра Невского, Даниил Александрович, сел княжить в Москве после смерти отца. Был он Великим князем, но не Московским, а Владимирским.

Князь Юрий Даниилович стал Великим князем Владимирским в 1318-м, но потом ярлык на великое княжение отобрали и отдали Тверскому князю. Иван Калита подавил в 1327 году восстание в Твери, заслужил этим большое доверие в Орде (в точности как его дед Александр Невский) и получил ярлык на Великое княжение в 1328 году. Заметим: Московский князь получает великое княжение, но какое? Владимирское великое княжение. И становится не Великим князем Московским, а Великим князем Владимирским, затем — Великим князем Владимирским и Московским. Владимирское княжество в титуловании — на первом месте.

Иван I Данилович Калита тоже жил в Москве, хотя и был Великим князем Владимирским и Московским. Он заложил традицию: жить в Москве.

Дмитрий Донской передал свой престол и великое княжение сыну Василию как свою «отчину», без ханского ярлыка. Но и он был Великим князем Владимирским и Московским.

И все Великие князья до Василия Темного — Великие князья Владимирские и Московские.

Василий Темный стал первым Великим князем Московским. Вот, пожалуй, дата, которую можно считать датой рождения Московии: 1415 год, год восшествия на престол первого Великого князя Московского.

В 1480 году Великий князь Московский и Владимирский Иван III, сын Василия II, присвоил себе титул князя Всея Руси, то есть провозгласил себя преемником Киевских князей, и заявил свои права на земли всех русских княжеств.

Он, впрочем, не был первым из Московских князей, кто попытался называть себя «Государем Всея Руси».

Великий князь Симеон Гордый перед смертью (1353) сделал Духовное завещание, к тексту которого привешены 3 печати; одна из них, серебряная, вызолоченная, с надписью «печать Князя Великого Семенова всея Руси», и две измятые восковые печати[24].

Конечно же, это еще не настоящее принятие титула. Это так, некое действие исподтишка. Подумаешь, печать на документе сугубо внутреннего пользования, который никак не попадет к иностранцам, не станет причиной раздора. Это что-то вроде поедания вкусного пряника тайком, под одеялом, пока никто не видит. Так мальчишка с порочными наклонностями сливает опивки вина из стаканов и торопливо пьет, когда гости вышли из комнаты.

Но и этот мелкий эпизод интересен как доказательство: уже в середине XIV века сознание Московских князей беременно этой идеей — стать государями не просто Московскими, даже не «просто» Великими князьями, а Государями Всея Руси. Быть ими ну очень хотелось… Так сильно, что вот даже печати изготовили.

Симеон только тайком откусил от почести; лучше даже сказать, только обнюхал ее и облизал под покровом ночи. А вот через шесть поколений, в 1480 году, Иван III Васильевич принимает титул всерьез, через венчание в церкви, через объявление о принятии титула иностранным владыкам… словом, всем. Эта претензия уже более чем серьезна.

Ни Литва, ни Польша, ни страны Восточной Германии, ни Скандинавия — одним словом, никакие соседи Северо-Восточной Руси не согласились с этой формулировкой. Не только Литва — подчеркну это! — никто во всем мире не признавал права Москвы на земли Западной и Северо-Западной Руси. Употреблялись названия — Московия, Московское государство. Но слово «Русия» появляется только в странах, далеких от Восточной Европы, от реалий местной политики. Слово используют те, кто далек от реалий Восточной Европы и кому, в общем-то, все безразлично.

После венчания на царство Ивана Грозного появляется слово «Россия». Официальное название: Россия, Российское государство.

Но у западных соседей слово «Московия» в ходу еще по крайней мере лет сто пятьдесят, практически до реформ Петра Великого, и даже позже.

Первый царь династии Романовых, Михаил, выбран на престол Московского царства Российского государства. Похоже, работает пресловутая «подкорка» — участники Земского собора понимают, что Российское государство — более широкое понятие, чем Московское царство… И венчают Михаила на царство более скромное.

В 1654 году Алексей Михайлович принял титул: «Царь, Государь и Великий князь, всея Великия и Малыя России самодержец». Насчет «малыя» — тут все понятно — претензии на Украину.

Но еще в 1690 году в Голландии известный географ Николас Витсон составил карту России, которую назвал «Новая Ландкарта Северной и Восточной Татарии 1687 года», а позже написал книгу «Северная и Восточная Татария», которую посвятил Петру Великому.

Впрочем, как говаривал герой Стругацких, это уже совсем другая история.

Весь XIV век идет стремительный, неудержимый рост Московского княжества. Все остальные княжества мало и теряют, и приобретают, в целом сохраняя свои территории стабильными. А Московское ханство… я хотел сказать, Московское княжество растет, растет и растет.

Присоединяются Коломна (1301), Переяславль-Залесский (1302), Можайск (1303), Нижний Новгород (1393). При Дмитрии Донском к Москве отходят Кострома, Солигалич, Белоозеро.

Ко времени правления Василия II Темного территория Московского княжества составляла примерно 430 тысяч квадратных километров, а население — порядка 3 миллионов человек.

Это уже было самое крупное русское государство, населенное русскими, после Великого княжества Литовского и Русского.

В конце же XV, в XVI веке пошли дела покрупнее. В 1478 присоединен к Московии Новгород. В 1485 — Тверь; в 1510 — Псков; в 1514 — Смоленск; в 1521 — Рязань.

Каждый виток завоеваний сопровождался витком «централизации» — то есть удавливания последних островков свободы. Уже при Дмитрии Донском служба Великому князю «без ослушания» стала совершенно обязательной. Если раньше при сборе ополчения боярин мог выбирать, с каким князем выступать в поход, теперь он («без ослушания»!) выступал с тем князем, на чьей территории находились его земли.

При Дмитрии же Великий князь пытался поставить в митрополиты своего ставленника, Митяя, — то есть попытался поставить Церковь в прямую зависимость от Великого князя (как и Андрей Боголюбский!). Попытка провалилась (как при Боголюбском!)… Но она будет иметь последствия.

Дмитрий же до конца ликвидировал остатки городского самоуправления: упразднил в Москве должность тысяцкого (1373 год). А сын последнего тысяцкого, который пытался восстановить эту должность, был казнен в 1379 году.

Как тут не вспомнить все того же Андрея Боголюбского! Он и бояр резал, и своего ставленника пытался сделать митрополитом…

Ведутся, конечно, и попытки реальной централизации: вводится единая монета, упраздняются внутренние пошлины, вводится Судебник 1497 года, утверждающий единообразие законов в княжестве. Но за каждый шаг к централизации приходится платить шагом из Европы — в Азию.