Пётр Курков - Вселенная Александра Казакова Страница 15

При чем здесь родовое мышление, спросите вы? Да все при том же. Помните милый старинный обычай – казнить гонца, принесшего дурную весть? И дело здесь вовсе не во вспыльчивости первобытных владык, это – род искупительной жертвы. Ритуал. Слово – важнее действия. Именно слово материализует событие, делает его случившимся. Кстати, отсюда же – идея «сглаза». Так что, бедным присяжным писакам придется расплачиваться за то же, за что в иные времена расплачивались барды, герольды и пророки…

Скованные одной цепью…

…Каждый живлянин вел двойную жизнь, одну обычную, другую – моделируемую цифровым методом в центре персонального счета…

И никто не мог удержать в голове жизненно необходимую цифирь, а если б и мог, все равно бы не захотел… Случались недомогания моделирования, именовавшиеся цифрозом; в таком случае гражданин в мгновение ока лишался недвижимости, банковского счета и полностью обезличивался, но это, по общему мнению, было в порядке вещей.

До сих пор я рассуждал о «Проблеме тысячелетия», полагая ее простым мошенничеством. А если в порядке бреда предположить, что дело еще запущеннее? Со времен папуасов и шаманов мы в одном отношении действительно сделали большой шаг вперед. Если папуасы вдруг отказывались одаривать шамана свиньями и раковинами каури, то затмение все равно благополучно кончалось само по себе, без всякого вмешательства потустороннего специалиста. А вот «миллениум баг» нам вполне могли устроить на самом деле. Совершенно сознательно, с целью продемонстрировать, как мы были не правы, отказавшись от шаманских плясок.

Скажете, паранойя? Для этого, мол, требуется согласованный тайный саботаж сотен и сотен специалистов по всему миру, что совершенно невозможно в открытом демократическом обществе? Согласен – сейчас, возможно, это не более, чем паранойя. Но уже и сейчас «демократия» как стиль существования становится чем-то… общим, расплывчатым. Это не более чем тонкая внешняя оболочка западных социумов, под которой зреют совершенно другие общественные формации. Слышали такое словосочетание – «корпоративная этика»? «САМСУНГ – одна семья», «Microsoft – дом родной» и так далее? Суть «корпоративной этики» проста. Сотруднику профессионально промывают мозги на тему верности корпорации, лояльности прежде всего корпорации – иными словами, внушают ему личную преданность той иерархии, членом которой он является, и взамен гарантируют ему такую же личную заботу со стороны иерархии. Практически, если отбросить терминологическую шелуху, перед нами – в чистом виде феодальная этика. Классический случай взаимоотношений и взаимообязательств сюзерена и вассала. И высшей добродетелью вассала в таком случае является не верность интересам клиента, даже не верность профессиональному долгу – а верность сюзерену. То есть интересам корпорации… И таких верных вассалов в мире уже не «сотни и сотни», а тысячи и тысячи… Что, кстати, вполне укладывается в схему наступления очередного Средневековья…

Повторяю, это все – пока не всерьез. Пока. Лично я предполагаю, что история с «миллениум багом» – лишь первый прецедент. Так сказать, разведка боем. Информационные корпорации провели первый эксперимент по управлению миром посредством виртуальных рычагов. Умело сфабрикованная информационная угроза, раскрученная информационными же средствами, принесла вполне реальные дивиденды. Мало того, по итогам махинации, судя по всему, не последует никаких санкций. Это мелкие писаки, козлы отпущения, получат свое, а корпорации останутся неприкосновенны. Иными словами, результаты эксперимента – обнадеживают. Теперь, наверное, начнется подготовка к полномасштабной информационной революции…

Маленькое отступление. Среди прочих сообщений по поводу вселенского «миллениум пшика» проскочило такое. Казначейство США в рамках подготовки к Y2K выпустило много-много лишних долларов (сумму, увы, не назову – как сказано выше, сервер лежит, а куда же мы теперь без Internet? Скоро свой день рождения будем на собственной личной страничке искать…). Смысл эмиссии простой: на случай паники, если все американцы начнут обналичивать кредитные карты. Паники не случилось, и доллары остались лежать в подвалах Казначейства. А хохма тут вот в чем. Это означает, что реальной наличности в мире (по крайней мере, в Америке) уже существенно меньше, чем вообще денег. Некоторая часть денег уже не имеет никакого материального воплощения, существуя лишь в виде электронных счетов.

Нечто подобное в XIX веке случилось с золотом. Сначала золото было деньгами, а кредитки – лишь символом денег; обращались они лишь постольку, поскольку по ним всегда можно было получить в банке полновесную монету. Потом банкиры и правительства поняли, что по статистике все хором никогда за золотом не прибегут – и стали выпускать в 3—4 раза больше бумаг, чем имели золотого обеспечения. Затем и вообще отменили свободный обмен, и золото перестало быть деньгами…

Теперь, видимо, этот процесс начался уже с кредитками. Лет так через двадцать расплачиваться в киоске за пиво купюрой будет так же дико, как сейчас – царским червонцем. Деньги окончательно перейдут в электронную форму – станут виртуальными. Однако это означает, что реально контролировать такие финансы будет уже не тот, кто их… выпускает? (какое слово можно применить к «созданию» виртуальных денег?), а тот, кто создает и обслуживает банковские и финансовые программы. Представьте себе, что печатный денежный станок стоит не на Монетном дворе, а на заводе – изготовителе станка. И обслуживают его заводские же специалисты…

Словосочетание «информационная революция» стало уже настолько банальным, что над его составными частями никто не задумывается. А очень зря. Ведь если есть «революция» – то есть и революционеры? Если «революция» по определению – смена власти, то есть и те, кто к власти приходит? Как это там у классика? «Взять под контроль мосты, вокзалы, банки, телеграф, телефон»… То есть – транспорт, финансы, связь. Все три системы кровообращения государственного организма. Но ныне прогресс привел к тому, что все перечисленное намертво завязано на информационное обеспечение. Не нужно больше посылать войска на телеграф и ставить баррикады на мостах. Достаточно контролировать информационные структуры и программы, отвечающие за эти три потока. А кому же еще контролировать, как не тому, кто эти структуры создает, отлаживает и обслуживает?..

Смело, товарищи, в ногу…

Когда уже ни капли краски

Не выжмут на холсты Земли,

Когда умрут полотна древних

И вымрут новые врали —

Мы без особых сожалений

Пропустим вечность или две,

Пока умелых подмастерий

Не кликнет Мастер к синеве…

Так что вас, дорогие мои, ожидает хороший и уютный новый век. Светлый и прогрессивный. Между прочим, писатели-фантасты наконец-то почти угадали черты грядущего. Полдюжины феодальных корпораций, сделавших призрачными власть правительств и демократию, сконцентрировавших в своих руках реальную власть на планете… Но опять же – почти угадали. Корпорации эти будут не нефтяные, не атомные, не сталелитейные. Тут фантасты дали маху. Среди правителей грядущего мира не окажется никаких реальных производителей; никого, кто создает что-то вещественное. Все производители так же, как и прочие люди, окажутся в кабале тех, кто правит нереальностью. Причем, в связи с полным и абсолютным овладением информацией, никто об этом знать не будет. Просто жить вам во все более и более виртуальном мире, который все менее и менее будет соотноситься с реальностью… да и не нужна эта реальность будет никому… И все прошлые глобальные устремления, все позывы и порывы человеческого духа будут казаться обитателям информационного века такими же нелепыми и даже непристойными, как позывы ко рвоте. Как примитивное пастбищное животноводство ныне повсеместно заменяется прогрессивным стойловым, так и у человечества наступает стойловый период. Причем в свое теплое уютное виртуальное стойло каждый прогрессивный человек движется гордо и осознанно…

А я, повторяю еще раз, с вами туда не пойду. «Без особых сожалений» признаю, что этот век пропускаю. Вперед себя. С радостью согласен оставаться живым ископаемым наподобие кистеперой рыбы. В мире, где вместо лица у всех интерфейс, мне делать нечего, я лучше где-нибудь в придорожной канаве лягушкой устроюсь…

Собачий сон цивилизации, или Пляска Святого Витта в темпах XXI века

Петр Курков

Преамбула: от душеприказчика

Сам по себе он был Никто; за лицом и несчетными, призрачными, бессвязными словами крылся лишь холод, сон, снящийся никому…