Василий Песков - Окно в природу-2002 Страница 17

Или вот свидетельство Владимира Клавдиевича Арсеньева в рассказе о друге своем, аборигене тайги Дерсу Узала…. Погода стояла славная. Походный барометр показывал «ясно». Но проводник беспокоился: «Посмотри, капитан, как птицы торопятся кушать. Его понимай, будет худо». К вечеру, когда птицы куда-то попрятались, Дерсу настоял: «Моя думай: тут надо ночевать». В ту ночь Арсеньев проснулся оттого, что кто-то его будил. «Снег идет», — доложили казаки его экспедиции.

Охотнику и вообще человеку, постоянно соприкасающемуся с природой, особенно хорошо понятен язык всевозможных примет. Уже двадцать лет хотя бы раз в год я бываю в тайге, в становище староверов Лыковых у реки Абакан. В последние годы добираться туда стало мучительно трудно — вертолетами из-за дороговизны не пользуются ни геологи, ни гидрологи, ни лесные пожарные. Залетев к Агафье, ждешь вертолета, как на войне ждали подмогу — не слышно ли? Однажды в урочный день мы сразу, как только выпили утренний чай, стали прислушиваться. День ясный, горы открыты. А Агафья вдруг говорит: «Вертолет нынче не прилетит…» Мы засмеялись: «Ты откуда же это знаешь?» — «Знаю. Бурундук рано утром кричал…»

Бурундук — милый полосатый зверек, очень похожий на белку. Для Лыковых бурундуки были исчадьем ада, поскольку почти ополовинивали урожай ржи. Но служили бурундуки робинзонам таежным и хорошую службу. В предчувствии непогоды часов за десять бурундук начинает бегать, волноваться и вскрикивать. Лыковы хорошо знали: в этот день от избушки далеко удаляться нельзя.

И в этот раз бурундук не ошибся. Через час после нашего разговора горы укутались облаками, а в обед повалил тихий снег. Три дня валил, а мы изнывали: неужели придется у Агафьи зазимовать?

Многие из животных предсказывают ненастье: кричат, волнуются, ищут, где бы укрыться (куланы, сайгаки), прячут в надежные места корм (сухую траву под камни подтыкают пищухи, известные под названием сеноставок).

Хорошие предсказатели измененья погоды — птицы. Повадки птиц наблюдательному человеку много могут сказать. В деревне кое-что о грядущей погоде скажут воробьи и вороны. Если бойкие, драчливые и веселые воробьи вдруг стихли, сидят, вобрав голову в перья, — это верный признак ухудшенья погоды. Если зимой воробьи ни с того ни с сего начинают вдруг ремонтировать гнезда (весна еще далеко, но они таскают из курятника пух, перья) — ожидай в ближайшие дни прихода больших морозов.

А вот краткосрочный прогноз. Осветите фонариком ворон, собравшихся ночевать на «любимое дерево». Если сидят как попало — погода какой была, такой и останется. А если птицы повернули головы в одну сторону и сидят как бы сгорбившись — быть ночью ветру, и дуть он будет с той стороны, куда направлены клювы птиц.

Углубимся с деревенской околицы в лес. Самая многочисленная птица тут — зяблик, небольшая нарядная милая пташка, с ранней весны подающая голос. Если зяблики беспечно щебечут — радуйтесь вместе с ними. Но если услышали: зяблик монотонно «рюмит» — «Рю-пинь… Рю-пинь…» — готовьте плащ или зонтик либо поспешайте под крышу, дождь уже близок.

Иногда предсказания птиц для людей жизненно важны. Всем морякам известна старинная поговорка: «Чайка ходит по песку — морякам сулит тоску». Что это значит?

На Аляске губернатор Уолтер Хикл пригласил меня на выходные дни сходить на катере в море. Из столицы Аляски на поезде мы прибыли к южному побережью и пересели на катер «Орма», названный именем жены губернатора, чтобы увидеть самое живописное место штата — залив Принца Уильяма. Катер был хорошо оборудован: мощный мотор, современное навигационное оборудование, кухня, каюты. По пути, лавируя между островами, губернатор рассказывал об Аляске и о своей жизни на ней. Между прочим сказал: «Важно — «прислушиваться к погоде», иначе можно легко погибнуть. По радио каждому выпуску информации о погоде на Аляске отводят тридцать минут».

Два дня мы счастливо шныряли между островами, наблюдали орлов, каланов, китов. На третий день утром мистер Хикл озаботился. «Надо собираться домой. Погода испортится…» Солнце сияло, море было пронзительно-синим, и я вопросительно глянул на собеседника: «Радио или барометр?..» — «Барометр «молчит», радио через пару часов услышим. Но вот он, надежный знак: чайки к нам не летят, а ходят по берегу. Верный признак резкой перемены погоды».

Мы снялись с якоря и взяли курс в бухту… Успели вовремя под прикрытие скал, но выгружались уже при дожде под свист ветра.

Очень чувствительны к измененью погоды рыбы. Каждый мало-мальски опытный рыболов, глянув, как «падает» или, наоборот, «идет вверх» барометр, останется дома, ибо знает: на «сломе» давления рыба клевать не будет. Нет места рассказать об изученном механизме чувствительности птиц и особенно рыб. Перемена давления рыбу делает «нездоровой», она либо мечется, либо стоит неподвижно. Тонкости этой науки известны немногим. Но всюду действует жизненный опыт. На Аляске, в поселке Рашен Мишен (Русская Миссия) мне посоветовали сходить на рыбалку c бабушкой Эбби. «Нет, — сказала старушка, — у меня сегодня кости болят, и рыба тоже больна — ловиться не будет». Все же я уговорил бабушку сходить на Юкон. И уже как-то писал, как ловили и чем все закончилось. Бабушка пару щучек из реки все же вынула, а у меня не случилось ни единой поклевки. И не только у бабушки Эбби «стонали» кости, в тот день у меня голова тоже была тяжелой, а друг мой Джон Бинклей прибежал на Юкон и стал торопить: «Надвигается шторм. Надо немедленно улетать». Аляска большая, но от Фербенкса были мы не так далеко и успели до бури загнать в ангар наш двухмоторный «Барон».

Можно долго рассказывать о живых предсказателях погоды и непогоды. Среди них есть лягушки, пиявки, бабочки-крапивницы, пауки, муравьи (все знают: перед дождем они закрывают входы и выходы в муравейник). Особенно заметны в этой компании пчелы — за несколько часов чувствуют приход дождя и улей не покидают. А если пасечник видит: в ясный день пчелы торопятся в улей без ноши — непогода близка.

Последними из перелетных птиц — гуси и лебеди — торопливо даже ночами летят глубокой осенью на юг с севера. Это значит — зима на пороге. На севере птицы держатся до последнего. Но снег и мороз вынуждают их быстро сняться и улететь. «Несут снег на хвосте», — говорят сельские жители.

Барометр — изобретенье не очень давнее. Задолго до него, наблюдая животных и прислушиваясь к своему организму, люди более или менее точно знали, что следует ждать от природы.

19.04.2002 — «У дороги чибис…»

Многим памятна милая детская песня «У дороги чибис…». В ней, между прочим, точно подмечено: «Он кричит, волнуется, чудак», — важно знать ему: «Чьи вы?» Сама птица знакома многим. Она, как говорят справочники, «обычна», хотя встречается реже, чем раньше.

Чибис на глазах всюду. Если он где-то есть — непременно его увидишь, услышишь. Приметы: оперение — черное с белым, но если вблизи посмотреть — спинка темно-зеленая; на голове чибиса хохолок — «оселедец», как говорили казаки; очень широкие крылья-«лопаты» и грустный тревожный у чибиса голос.

С зимовки в наши края чибисы прибывают в те же сроки, что и скворцы. Орнитологи пишут, что путь на родину стае прокладывают летящие впереди птицы-разведчики. Бывают весны, еще снега повсюду лежат, а над ними, как принесенные ветром, носятся птицы в поисках корма. Они находят его, если увидят хоть где-то проталину. Большая стая постепенно распадается на мелкие группы. И вот уже над лужком, с которого только-только сошли снега, носятся вестники быстро идущей весны.

Чибисы — превосходные летуны. Нет у них скорости, свойственной острокрылым птицам, зато широкие крылья позволяют в воздухе плавать и кувыркаться, совершая резкие повороты, взлеты, нырки до самой земли. По прилете, до брачной поры, чибисы носятся как бы от радости, что долетели, что светит солнце, блестит вода.

Позже будут полеты брачные, когда перед самкой надо показать себя акробатом, который в воздухе может подняться свечой, кувыркнуться и лететь книзу, лететь, почти касаясь земли, над лугом, от которого поднимается пар.

Разбившись на пары, чибисы (в хорошем месте, с обязательной близкой водой) иногда селятся целой колонией. И тогда видишь их коллективные воздушные игры в сопровождении стонущих криков.

Появление в их владеньях кого-нибудь постороннего птиц возбуждает. Начинают пикировать на идущего лугом и пролетают так близко, что обдают лицо твое волной плотного воздуха, и слышен бывает характерный звук, по которому пролетающих чибисов даже ночью можно определить.

Гнездо у парочки птиц немудреное — полтора десятка сухих травяных прутиков. Иногда четыре яичка находишь почти на голой земле. Они грушевидной формы, землисто-бурого цвета в крапинах. Их трудно заметить, гораздо труднее, чем если б лежали в добротном гнезде.