Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6396 ( № 49 2012) Страница 17

Однажды Лев Николаевич Толстой сказал Антону Павловичу Чехову: "Вы знаете, я терпеть не могу шекспировских пьес, но ваши ещё хуже". Несмотря на это, англичане, преданные своему богу театра, решили экранизировать толстовский роман "Анна Каренина" в контексте общеизвестной, никем пока не отменённой и не опровергнутой формулы "Весь мир - театр. В нём женщины, мужчины - все актёры". И в результате этот эффектный аллюр не только зрителю дал неожиданное драматургическое прочтение хорошо знакомой классики, но и банальному адюльтеру - притаившийся за внешней оригинальностью философский смысл.

Можно говорить о вызове классическому материалу. Однако, зная "бэкграунд" автора сценария фильма, оскароносца Тома Стоппарда ("Русский дом", "Билли Батгейт", "Бразилия", "Влюблённый Шекспир", "Ватель", "Берег утопии" и др.), можно с доверием и уважением благодарного зрителя воспринимать творческую смелость, и в частности бережное внимание чужестранца к русской теме. Особо радует, что, с одной стороны, ему не пришлось сильно отступать от текста первоисточника, нет только линии "Анна-Левин-Кити". Не менее важно, что и в дубляже звучат диалоги Толстого. Но, с другой - мы же всё знаем про эту даму и её мужчин, и мир видел, начиная с 1910 г. - года смерти автора, уже около 30 экранизаций романа - с Гретой Гарбо, Вивьен Ли, Аллой Тарасовой, Татьяной

Самойловой, Жаклин Биссет, Софи Марсо[?] Но Стоппард верен не только автору романа, но и самому себе. В культовом фильме "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", снятом по пьесе "Гамлет", Стоппард меняет точку зрения на происходящее в Эльсиноре, предлагает увидеть всё глазами "щепок" при вырубке леса. Но и Шекспир говорит нам не о трагедии отдельного человека или власти, но о трагедии возвеличившей личность эпохи Ренессанса. В линейность толстовской трагедии драматург не вмешивается: действие идёт поступательно, что могло бы показаться скучным, если б не предпринял он трюк - действие помещено в пространство театра. Даже скачки проходят там! Конь Вронского вылетает со сцены в свободный от кресел партер, где его и пристреливают[?] А если распахнуть задник - Россия, снежная, берёзовая, раздольнотравная или золотящаяся колосьями, прекрасная, вольная и спокойная[?]

Но высший свет Петербурга (общество) - куклы с заданными движениями и репликами, они никогда не собьются со своего курса-роли, всё запрограммировано и предопределено. Условность их мира подчинена природе сценического искусства, не более того. На сцене, за кулисами, в зрительном зале и фойе, на балу, в конторе, на вокзале и скачках персонажи существуют в замкнутой коробке без права на личность. Одинаково вылепленные и блюдущие порядок куклы и клоуны пребывают в обманчивой идиллии. Нарушить её - моветон. Впервые оказавшись в кадре, каждый демонстрирует кукольность своего образа, но, впустив в себя эмоцию, кто-то постепенно раскрывается, обретает черты характера, стремление к гармонии внешнего и внутреннего. Отважились Анна, Вронский, Константин Левин, Кити Щербацкая, Долли и Стива Облонские, но самое удивительное здесь - Каренин. Мы видим[?] борьбу за свободу Личности.

Актёрские работы, все без исключения, потрясают глубиной проживания. Перед нами - умные артисты, понимающие, что и почему они делают: ничего лишнего, всё в меру, точным попаданием в эмоцию персонажа, уместную и единственно верную в тот или иной момент. Это всегда интересно наблюдать. И всё это режиссёрски сбалансировано, сдирижировано: перед нами - ансамбль. Режиссёр Джо Райт ("Гордость и предубеждение", "Искупление") и на этот раз сделал ставку на Киру Найтли. Выбор этой актрисы на заглавную роль поначалу кажется странным: излишняя худоба, тяжёлый неаристократичный подбородок, жеманство в мимике не позволяют увидеть в ней тот образ, к воплощению которого мы непременно строги и придирчивы. И нас можно понять: крайне редко удаются на Западе экранизации русской классики. Как говорится, ничто не предвещало, но Анна Киры Найтли неожиданно хороша. Актрисе удалось передать задачу самого Толстого - "сделать эту женщину только жалкой и не виноватой" (из дневника С.А. Толстой). И "хлопотанье лицом" проходит вместе с кукольностью - это как знак фальши, от которого героиня избавляется, бросаясь в полёт и веря, что люди летают. А когда усомнилась - упала[?]

Хорош и Джуд Лоу в роли Алексея Каренина, который трещит костяшками пальцев, глядит сквозь сверкающие стёклышки, но, сдерживая проявление эмоций, всё же на высоком градусе смятения подаёт традиционность конфликта между долгом и чувством. Когда он одиноко сидит в ослепляющих огнях рампы на голой сцене, вполоборота обращаясь к Анне: "За что ты так со мной?", соглашаешься: ведь и не за что! Именно к такой трактовке образа призывал сам Толстой: Каренин - чиновник высокого ранга, застёгнутый на все пуговицы заложник системы, ответственный, порядочный человек. Но не сухарь и не кукла. Другой вопрос - страсть в нём скрыта в силу жизненного опыта настолько глубоко, что ловелас Вронский, не считающий нужным её скрывать и предлагающий кукле Анне волю, как "запретный плод", становится невыносимо соблазнительным. В последней сцене фильма Каренин сидит на лугу в лучах солнца, наблюдая заботу сына Алексея за маленькой Анной. Он умиротворён и покоен - оттого что всё в своей жизни сделал правильно.

Вронский Аарона Тейлор-Джонсона поначалу кажется и вовсе пластмассовым, потом, в огне любви, он переплавляется и в сцене прощания с умирающей при родах Анной, примиряясь с Карениным, предстаёт совершенным и чистым ребёнком. Замечательно Мэттью Макфейден исполнил роль Стивы - этот актёр был совсем другим, погружённым в себя, в сериале "Сердце всякого человека" (герой в среднем возрасте), недавно показанном на канале "Культура". А здесь это пышущая радость, человек-фейерверк, светящийся всеобъемлющей неукротимой любовью. И, наконец, идеальный герой, барин-крестьянин, alter ego Толстого - Левин (Домналл Глисон). Огненно-рыжий, нервный, экзальтированный, он не столько ищет счастья, сколько самого себя. За его преданностью Кити (Алисия Викандер) скрывается очарование неискушённости. Он не знает, но верит. Машинален в постоянном движении в начале фильма и статичен в финале, когда обретает твёрдость знания, не утратив веры.

Перефразируя Толстого - все счастливцы похожи друг на друга, каждый несчастливец несчастлив по-своему, - мы вносим поправку на современность и нас самих. Сэр Том Стоппард через русскую литературу говорит со своими современниками об их одиночестве как о некой априорной данности. Любая конфигурация - пусть и "любовный треугольник", где у каждой стороны есть и своё место (право), и свой вектор (выбор), и свои точки пересечения (боль), - ведёт к столкновению индивидуальностей и неминуемому крушению. Фильм обнажает проблему соединения несоединимого: люди (как-то так получилось) живут друг с другом; если внезапно понимают, что живут зря, рвут связи и оказываются на нулевой точке[?] Глупо? Классика!

Счастье - берег утопии. Несчастье - океан, где каждый сам по себе. Все хотят выплыть, но не каждый решится взлететь...

Арина АБРОСИМОВА

«Я против любой фальши и халтуры»

«Я против любой фальши и халтуры»

АВТОРИТЕТНЫЙ СОБЕСЕДНИК

В канун Нового года обозреватель "ЛГ" встретился с народным артистом России, постоянным автором нашей газеты, председателем Комиссии по культуре и массовым коммуникациям Московской городской думы Евгением ГЕРАСИМОВЫМ. Речь зашла о том, каким был для культуры столицы уходящий год. Чем запомнится ему лично.

- Культурная жизнь Москвы насыщена. Много экспериментов, нового. Но не всё так уж хорошо. Например, мало постановок для детей, даже в специализированных театрах. А ведь всё в человеке из детства. Те, кто бросает петарды на стадионах, явно не увлекаются театром. Чем "провинились" спектакли для детей?

- Да, их мало. В советские времена по три-четыре спектакля для детей и подростков шли в каждом театре. Это было государственной политикой.

К сожалению, рыночные отношения привели к сокращению числа детских постановок - не выгодны экономически, билеты на них с прибылью не продашь. Хотя соответствующие департаменты городского правительства, округа, районные управы всё активнее привлекают школьников и студентов в театры. Чаще организовываем бесплатные посещения спектаклей родителями с детьми. Но это полумеры. Жаль, многие традиции утеряны. Особенно печалит, что гораздо реже, чем прежде, в театр ходят семьями самостоятельно.

- Мы в редакции прикинули: если регулярно выбираться на спектакли для детей, двух-трёх месяцев хватит. Если и преувеличение, то небольшое.