Ангус Роксборо - Железный Путин: взгляд с Запада Страница 2

Я также описал, особенно в девятой главе этой книги, мой личный опыт трехлетней работы в качестве советника пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова. В 2006 г., когда Кремль решил приобрести базирующееся в Нью-Йорке PR-агентство Ketchum и его брюссельского партнера GPlus, в моей журналистской карьере произошел неожиданный поворот. Ни у Ketchum, ни у GPlus не было сотрудников, хорошо осведомленных о России. Внезапно им такие понадобились, и мне была предложена работа. После восьми лет освещения деятельности Европейского союза идея вновь погрузиться в российские проблемы мне показалась заманчивой. Большая часть моей карьеры так или иначе связана с этой страной: я изучал и преподавал русский язык, работал в Москве переводчиком и в структуре BBC Monitoring Service, был московским корреспондентом Sunday Times, а позже — BBC.

И был один пикантный момент в моей биографии, который делал это предложение еще более соблазнительным. В 1989 г., когда Путин еще работал разведчиком в Дрездене, его руководство депортировало меня из Москвы в отместку за то, что Маргарет Тэтчер выслала из Лондона советских шпионов. Я был тогда корреспондентом Sunday Times и оказался в числе трех журналистов и восьми дипломатов, которые были выставлены из страны в результате последнего большого шпионского скандала периода холодной войны. «Как интересно, — подумал я, — вернуться в Москву в качестве советника Путина!» Я принял предложение и стал кремлевским консультантом по СМИ. Я жил в Брюсселе, но регулярно наведывался в Москву. Я входил в число команды из 20–30 человек, работавших по всему миру, но был единственным консультантом, работавшим на полную ставку. Я хорошо узнал Пескова и его команду, и несмотря на то, что был иностранцем, оказался максимально приближенным к коридорам власти. Мои личные наблюдения легли в основу того, что я рассказываю о периоде 2006–2009 гг.

Нашей главной задачей как советников Кремля в области СМИ было убедить их стать более открытыми для прессы — на вполне очевидном основании, что чем больше вы говорите, тем вероятнее будут услышаны ваши мнения. Российская политическая элита проявила удивительное сопротивление этой идее и оставалась на своей позиции долгое время уже после того, как я оставил мир PR и вернулся к журналистике. Это я выяснил, работая над телесериалом ВВС. Высокопоставленных российских политиков оказалось чрезвычайно трудно уговаривать дать интервью. Некоторые ключевые фигуры наотрез отказывались. Другие соглашались, но только после нескольких месяцев преодоления препятствий, чинимых их подчиненными, которые, похоже, не желали или боялись даже просто передать нашу просьбу. Пресс-секретарь президента Медведева Наталья Тимакова категорически отказалась даже поговорить с нами. Любопытно, но в последние годы коммунистического режима, когда я работал над сериалом BBC «The Second Russian Revolution», было проще получить доступ к кремлевской верхушке, чем сейчас. Наша задача еще больше усложнилась в год, предшествующий президентским выборам 2012 г. Вся администрация находилась в подвешенном состоянии, поскольку и Путин, и Дмитрий Медведев отказывались объявить, кто из них пойдет на выборы. Внезапно выяснялось, что интервью, которые нам были обещаны, отменялись. Стало ясно, что осторожные политики и функционеры просто не осмеливаются поднять голову в такой неустойчивый период времени.

Тем не менее нам удалось проинтервьюировать более сотни человек (под запись или без оной) для нашего сериала и этой книги. В их числе — главы правительств, министры иностранных дел и старшие консультанты из восьми стран. В России нам дали интервью Людмила Алексеева, Анатолий Антонов, Станислав Белковский, Владимир Чижов, Борис Чочиев, Аркадий Дворкович, Виктор Геращенко. Герман Греф, Алексей Громов, Сергей Гуриев, Андрей Илларионов, Игорь Иванов, Сергей Иванов, Федор Лукьянов, Михаил Маргелов, Сергей Марков, Владимир Милов, Олег Митволь, Дмитрий Муратов, Глеб Павловский, Дмитрий Песков, Сергей Приходько, Евгений Примаков, Дмитрий Рогозин, Сергей Рябков, Владимир Рыжков, Виктор Шендерович, Дмитрий Тренин, Юрий Ушаков, Александр Волошин и Игорь Юргенс.

В США нашими собеседниками были Мэтью Бриза, Билл Бернс, Николас Бернс, Эрик Элдеман, Дэниэл Фата, Дэниэл Фрайд, Филип Гордон, Роуз Гетемеллер, Томас Грэм, Стивен Хэдли, подполковник Роберт Хэмилтон, Джон Хербст, Фиона Хилл, генерал Джеймс Джонс, Дэвид Крамер, Майкл Макфол, генерал Трей Оберинг, Стивен Пайфер, Колин Пауэлл, Кондолиза Райс, Стивен Сестанович, Дин Вилкенинг и Дэймон Уилсон.

В Грузии с нами беседовали Ираклий Алазания, Давид Бакрадзе, Гига Бокерия, Нино Бурджанадзе, Владимир Чачибая, Рафаэль Глюкман, Наталья Кинчела, Эрози Кизмаришвили, Даниэль Кунин, Бату Кутелия, Александр Ломая, Вано Мерабишвили, Михаил Саакашвили, Эка Ткелашвили, Григол Васадзе, Темур Якобашвили и Эка Згуладзе.

В Великобритании мы беседовали с Тони Блэром, Джоном Брауном, Ником Батлером, Джонатаном Коэном, Майклом Дэвенпортом, Матрой Фримэн, Дэвидом Милибэндом, Крэгом Олифантом, Джонатаном Пауэллом, Джорджем Робертсоном и Александром Темерко.

На Украине нам дали интервью Леонид Кучма, Григорий Немиря, Олег Рыбачук и Виктор Ющенко, в Польше — Александр Квасьневский и Радослав Сикорский.

В Германии мы интервьюировали Рольфа Никела, Александра Рара, Герхарда Шредера и Франка-Вальтера Штайнмайера, во Франции нашими источниками были Жан-Давид Левит и Морис Гурдо-Монтень.

Хочу выразить благодарность серийному продюсеру Brook Lapping Норме Перси и исполнительному продюсеру Брайану Лаппингу за предоставление мне возможности поработать в этом долгом, но благодатном проекте. Моя благодарность режиссерам Ванде Косья и Дэвиду Алтеру за то, что прочитали некоторые главы, и ассистенту продюсера Тиму Стирзакеру за его неутомимые исследования и организационную помощь. Кроме того, я искренне признателен режиссеру сериала Полу Митчеллу и продюсеру с московской стороны Маше Слоним за поток советов и озарений. Нейл Бакли и Фиона Хилл любезно прочитали рукопись полностью или частично, сделали множество разумных замечаний, за которые я очень благодарен. И наконец, сердечная благодарность моему агенту Биллу Гамильтону и моему блестящему редактору из I.B.Taurus Джоанне Годфри.

Глава 1

Банкет для секретного агента

Новое тысячелетие

Эпоха Путина началась в полдень последнего дня ХХ века. Мир оказался застигнутым врасплох, когда на экранах телевизоров появился Борис Ельцин и с одышкой объявил о своей отставке. Голосом, прерывающимся от эмоций, он попросил россиян простить его за ошибки, неудачи, и сказал, что страна должна войти в новое тысячелетие «с новыми политиками, новыми лицами, новыми — умными, сильными, энергичными людьми».

Свое обращение утром Ельцин записал в Кремле. Первыми, кто узнал об этом, помимо его дочери Татьяны и ближайших советников, были телевизионщики, которые загружали текст в телесуфлер. Закончив запись, Ельцин отвернулся, вытер набежавшие слезы, затем открыл бутылку шампанского, разлил его по бокалам членов съемочной группы и нескольких присутствовавших работников президентской администрации, чокнулся со всеми и одним махом опустошил свой бокал. А Владимир Путин, назначенный преемник Ельцина, за перегородкой уже готовился записывать свое новогоднее обращение к народу.

Оно должно было выйти в эфир перед полуночью. Но прежде нужно было выполнить ряд формальностей. В два часа дня Путину вручили «ядерный чемоданчик». Затем он провел пятиминутное совещание со своим кабинетом, за которым последовало более продолжительное заседание Совета безопасности. В шесть часов Путин подписал свой первый президентский указ, гарантирующий Борису Ельцину и членам его семьи защиту от судебного преследования. Потом состоялись встречи один на один с ключевыми министрами. И наконец, отменив запланированную поездку в Санкт-Петербург, новоявленный российский лидер выехал из Кремля в президентском кортеже и направился в аэропорт Внуково. На эту ночь у Путина были особые планы.

Миллиарды людей на планете с весельем и фейерверками встречали наступление нового тысячелетия. А временно исполняющий обязанности президента Российской Федерации на борту военного вертолета направлялся в мятежную Чеченскую Республику. Однако неблагоприятные метеоусловия вынудили экипаж вернуться на базу в соседнем Дагестане. Такого Путина предстояло узнать миру — крутого парня, человека действия, одержимого борьбой с террористами и сепаратистами, решительно намеревавшегося восстановить величие страны, которая при Ельцине выглядела неуправляемой и больной.

Пока вертолет Путина боролся с непогодой в небе Чечни, российское телевидение выпустило в эфир его заранее записанное обращение к народу, краткое и деловитое. В нем было сказано, что вакуума власти в стране не будет, отдавалась и дань уважения предшественнику. Обращение содержало только одно политическое обещание, которое в ретроспекции выглядит весьма примечательным. Путин сказал: «Свобода слова, свобода совести, свобода средств массовой информации, права собственности — эти основополагающие элементы цивилизованного общества будут надежно защищены государством».