Сергей Ткаченко - Информационная война против России Страница 23

Таким образом, федерализм западного образца, основанный на «национально-территориальном принципе», закономерно приводит к уничтожению самого федерального государства.

Это, впрочем, не означает, что отдельные элементы федерализма вообще не нужны России, населенной множеством народов. Скорее наоборот. В этом вопросе необходимо обратиться к историческим традициям Российской империи, которая стремилась учесть и совместить национальные особенности самых различных народов. Насколько удачно это получалось — уже другой вопрос.

Прежде всего речь идет о признании так называемого этнического правосудия. В науке под этим термином понимается рассмотрение и разрешение народом (этносом) своих повседневных дел, спорных ситуаций и т. п. на основе обычного, исторически сложившегося права. Этническое правосудие помогает сохранить самобытность народа, укрепить систему его жизнеобеспечения[286].

Действительно, абсурдно придавать законам универсальный характер, распространяя их действие на всех без исключения. Ведь для правоверного мусульманина конфликт ислама с законом закономерно приведет к тому, что он нарушит скорее закон, чем заповеди своей религии. Зачастую так и происходит в повседневной жизни. Поэтому законодатели во всем мире стараются искать и находить необходимые компромиссы.

Однако их российские коллеги принципиально не желают учитывать национальные особенности. Статья 71 Конституции РФ относит гражданское законодательство к исключительному федеральному ведению (п. «о»). К совместному ведению Федерации и ее субъектов Конституция причисляет такие отрасли законодательства, как семейное, жилищное, земельное, водное, лесное законодательство, законодательство о недрах и об охране окружающей среды (п. «к» ч. 1 ст. 72).

Соответственно, наблюдается постоянное противоречие между федеральным законодательством и правовыми обычаями народов, населяющих Россию. Как правило, оно решается не в пользу федеральной власти. Тем самым подрывается авторитет государства, развивается восприятие центра как чуждой по духу и даже враждебной силы. Думается, данное положение дел нуждается в скорейшем пересмотре. Гражданское и семейное право должно находиться в ведении субъектов Федерации.

В этом вопросе нельзя забывать о русских как о нации, играющей в российской государственности роль скрепы. Как справедливо отмечается в научной литературе, «теоретически Россия может существовать без любого из населяющих ее народов. Хотя наша этническая и культурная палитра при этом обеднеет, но Россия сохранится. Единственное исключение — русские. Ослабнут русские — исчезнет Россия. Пора признать и принять очевидное: Россия может быть только государством русского народа или ее вообще не будет как государства. Это не значит враждебности такого государства к другим живущим в нем народам или их дискриминации в пользу русских. Фундаментальные интересы русского народа и других этнических групп России не противоречат друг другу и совпадают»[287].

Здесь прослеживается определенная закономерность: ослабление, вымирание, выдавливание русских из субъектов Федерации приводит к ее уничтожению и возникновению полунезависимых государств. Этот процесс прекрасно демонстрирует пример Чечни, где практически не осталось этнических русских. Возникшая там идеология не рассматривала русское население как людей, позволяя устраивать над ним расправы. Все это происходило при попустительстве федерального центра. В настоящее время Чечня фактически утратила статус субъекта Российской Федерации. Центр по-прежнему не желает создавать механизм, который способствовал бы возврату русских в места их прежнего проживания и нормализации жизни населения в Чечне.

Сходные проблемы наблюдаются и в других национальных образованиях, где, по сути, идет явная дискриминация русскоязычного населения. Это Татарстан, Башкирия и пр. Если они действительно являются субъектами Российской Федерации, там не должно быть никакого ущемления прав русских. Они должны быть равноправны с коренными жителями как юридически, так и фактически.

О многочисленных официально подтвержденных фактах дискриминации русских в своих работах пишет депутат Государственной думы А. Н. Савельев. Вот лишь один показательный пример: «Презентационный спецвыпуск парламентского журнала «Российская Федерация сегодня», посвященный Татарстану, представил более сотни фамилий административных и деловых «верхов» республики. Среди них затесалось лишь три русские фамилии. При том что русских и татар здесь проживает примерно поровну»[288].

Однако российских ученых не интересует вымирающее русское население. Об этом достаточно красноречиво свидетельствует аналитический документ, подготовленный Национальным разведывательным советом США. В нем прогнозируется дальнейшее вымирание русского населения: «В настоящее время население России составляет 141 миллион человек, демографически страна стареет, численность населения снижается и, согласно прогнозам, к 2025 году достигнет уровня ниже 130 миллионов человек. Шансы на то, чтобы остановить это снижение до 2025 года, очень слабые: женское население в возрасте от 20 до 30 лет — возраст, в котором в России заводят первого ребенка, — будет быстро сокращаться и к 2025 году составит 55 % от нынешнего уровня. Высокий уровень смертности среди мужчин среднего возраста вряд ли коренным образом изменится. Мусульманское меньшинство, для которого характерен более высокий уровень рождаемости, составит более высокую долю населения России, так же как тюркские и китайские иммигранты. В соответствии с некоторыми более консервативными прогнозами мусульманская доля российского населения увеличится с 14 % в 2005 году до 19 % в 2030 году и 23 % в 2050 году. В условиях сокращения населения все большее число жителей будут составлять неправославные неславяне, что может спровоцировать националистическую негативную реакцию. Поскольку проблемы рождаемости и смертности в России, вероятно, сохранятся до 2025 года, российская экономика, в отличие от европейской и японской, будет вынуждена содержать значительное количество иждивенцев»[289].

Здесь достаточно показателен тот факт, что научный мир уже не надеется заселить Россию русскими. Выбирается иное население, представляющее меньше угроз для правящей политической и экономической элиты. И. Е. Дискин прочит на эту роль индийцев: «Приток из Китая — «палка о двух концах», угроза для целостности страны (пример Косово с его постепенным изменением этнической структуры и последующим фактическим отделением вполне убеждает). Наиболее эффективный ход — организация масштабной иммиграции из Индии. Такая иммиграция, по очевидным причинам, не несет в себе угрозы отторжения соответствующих регионов страны. Индийские общины также не создают этнических преступных группировок, а, напротив, стремятся к интеграции в социальную структуру и культуру принявшей страны. Такая программа упрочит тесные стратегические отношения между Россией и Индией, подвергающиеся сейчас серьезным искусам со стороны США. Стратегическая «привязка» Индии перевешивает возможные дополнительные риски»[290]. Конечно, в таком случае о российской государственности можно просто забыть.

2.3. Частная собственность: нескромное обаяние буржуазии

Западная демократия в первую очередь основывается на принципе частной собственности, которая является главной ценностью для либерализма. Она священна и неприкосновенна. Провозглашается незыблемость частной собственности перед лицом государственной власти. Лозунг либерализма — Beati Possidentes («блаженны имущие» — в противовес евангельским словам «блаженны нищие»).

Обладание частной собственностью расценивается в рамках западной культуры как нечто безусловно положительное. Поэтому либерализм, естественно, берет под свою опеку все виды деятельности, которые направлены на добывание и рост частной собственности[291]. Один из современных идеологов либерализма Ф. А. Хайек убежден, что «частная собственность является главной гарантией свободы, причем не только для тех, кто владеет этой собственностью, но и для тех, кто этой собственностью не владеет»[292].

По мнению западных исследователей, «только человек, имеющий право быть собственником, может иметь все остальные права»[293]. Одновременно выявляются причины «духовной отсталости» России: «С того времени как я серьезно заинтересовался Россией, я начал сознавать, что одно из главных отличий ее истории от истории других европейских стран связано со слабым развитием собственности. <…> В случае с Россией как должное следует принимать не собственность, а ее отсутствие. Одной из главных тем западной политической теории на протяжении последних 2500 лет был спор по поводу достоинств и недостатков частной собственности, в России же эта тема едва затрагивается ввиду единодушного, по существу, мнения, что речь идет о безусловном зле»[294].