Андрей Малыгин - Крымский узел Страница 29

Первые шаги крымских реформаторов получили восторженные оценки в украинской экономической прессе. Украинская национальная ассоциация предпринимателей (УНАП) приняла резолюцию о поддержке крымских реформ, объявив Крым зоной, благоприятной для предпринимательства.[272] Несколько опережая развитие событий, отметим, что значение «крымского эксперимента» было достаточно велико, следует сказать, что украинские власти лишь через три года попытались осуществить те налоговые преобразования, которых требовали крымчане в 1994 году. Несмотря на то, что экономические решения кабинета Е. Сабурова так и не вступили в полную силу, они дали толчок развитию банковской деятельности на полуострове, позволили замедлить темпы падения производства на многих предприятиях, стимулировали развитие частного предпринимательства и т. д. В одном из последних интервью Е. Сабуров так высказывался о результатах работы правительства: «Так что же удалось? Во-первых, зона пониженных налогов. Собрались большие кредитные ресурсы, к сожалению, в карбованцах. Во-вторых, — поливалютный режим, что способствовало нормализации платежей. В отличие от Украины — у нас свободный курс рубля. Когда мы пришли, исполнение бюджета по доходам было 20 %. Теперь в целом за 9 месяцев — 80 %. Мы ввели новую, не имеющую аналогов в мире, форму «налогового договора», которую нужно внедрять в России. Наконец, заторможен спад производства. Число нерентабельных предприятий сокращено вдвое…».[273]

В целом же результаты реформирования крымской экономики существенно отличались от задуманных. Крымские мероприятия, конечно, не могли переломить неблагоприятных тенденций в экономике Украины и последствий гиперинфляции 1993 года. Инициативы крымского правительства существенно расходились с антиреформаторским курсом украинских властей и в условиях отсутствия нормального разграничения полномочий между Украиной и Крымом постоянно наталкивались на противодействие Киева и, в сущности, не могли быть проведены в жизнь.

Сабуровское правительство было группой экономистов-теоретиков и экспериментаторов и имело слабое представление о конкретной административной работе. Уже с самого начала оно стало допускать понятные, но вместе с тем роковые ошибки, например, весной правительство постановило увеличить розничную цену на хлеб, что вызвало недовольство населения и т. д. Субъективные ошибки усугублялись объективными трудностями. 1994 год в Крыму был необыкновенно засушливым. Правительству Сабурова пришлось фактически работать в условиях стихийного бедствия, сопровождавшегося вспышкой инфекционных заболеваний, прежде всего холеры, что никак не входило в планы людей, приехавших «делать реформы».

Самое же главное заключалось в том, что деятельность правительства столкнулась с сильной оппозицией в Верховном Совете Крыма. Основную критику обрушила на кабинет Партия экономического возрождения Крыма, представлявшая интересы местных дельцов, в значительной степени теневых, опасавшихся, что деятельность правительства Сабурова приведет к вытеснению их из контролируемых ими секторов экономики. Впоследствии к этой критике присоединились и многие представители блока «Россия», недовольные кадровой политикой президента Мешкова. В распространенном в июне обращении политсовета ПЭВК говорилось о том, «что правительство ничего не может предложить народу, кроме очередного повышения цен на товары и продукты первой необходимости, введения новых обременительных налогов».[274] Депутат от блока «Россия» С. Никулин требовал от правительства любым путем вернуть Крым в рублевую зону и т. д. Правительство обвинялось в неимении четкой программы деятельности, незнании местных условий, наконец, в том, что министры живут в Алуште на берегу моря и ездят работать в Симферополь и т. д.[275]

Это трудно назвать принципиальной критикой правительственного курса хотя бы потому, что за столь короткий промежуток времени было невозможно говорить о какой бы то ни было его оценке. Атаки на правительство имели главной мишенью внутреннюю политику президента Мешкова в целом, как направленную, по мнению депутатов парламента, на создание авторитарной президентской власти. Один из лидеров парламентского большинства, редактор газеты Крымская Правда М. Бахарев, так описывал свое видение существа конфликта: «Суть ситуации в следующем: президент издает указы с нарушением действующей Конституции, а Верховный Совет с этим не согласен, заметьте, я не говорю… о сути указов. Он действует так, как будто ВС предоставил ему указное право, но ведь оно ему не было дано».[276] «С назначением на пост вице-премьера Е. Сабурова, — пояснял позицию парламентского большинства С. Никулин, — стала очевидной тенденция скопировать структуру государственной власти России, где после трагических событий 3–4 октября 1993 года парламент был превращен в…орган, фактически ничего не решающий и ни за что не отвечающий».[277]

В свою очередь, в правительстве и президентской администрации считали, что большинство депутатского корпуса находится под влиянием теневых коммерческих кругов и действует в их интересах. Е. Сабуров неоднократно заявлял о связях крымских депутатов с местной мафией.[278] Руководители оппозиции, например, В. Шевьев, платили оппонентам тем же и даже обвиняли правительство в организации покушений на своих политических противников.[279]

По оценке самого Е. Сабурова, действительным предметом спора между законодательной и исполнительной властью был раздел собственности в ходе грядущей приватизации.[280] С марксистской прямотой описало эту ситуацию одно коммунистическое издание: «отдавать столь лакомый кусочек (каким являются курортная инфраструктура Крыма — А.М.) российским или каким-либо еще предпринимательским структурам набирающая силу новая крымская буржуазия, конечно же, не собирается».[281] Действительно, борьба между правительством и парламентским большинством стала приобретать все более острый характер. В 1994 году Верховный Совет наложил мораторий на приватизацию по схеме правительства, что поставило под вопрос осуществление каких-либо экономических преобразований по той схеме, которую предлагало правительства Е. Сабурова.

Сентябрь в Крыму называют «бархатным сезоном». Существуют различные толкования этого словосочетания. Одно из них связано с тем, якобы, именно в это время Крым покидали главные отдыхающие — представители высшей столичной аристократии, члены фамилий, занесенных в так называемые «бархатные книги». Благодаря эпохе перестройки слово «бархатный» получило не свойственный ему «переворотный» оттенок (бархатная революция в Чехословакии). Для правительства Е. Сабурова сентябрь 1994 года оказался «бархатным» во всех отношениях.

Уже в начале месяца оппозиция организовала в Симферополе большой митинг, на котором потребовала отставки «московского правительства». Поскольку ожидать уступок от Ю. Мешкова оппозиционерам не приходилось, было решено ограничить компетенцию президента в законодательном порядке. Формальные основания для этого давали многочисленные несоответствия Закона «О Президенте Крыма» Конституции республики. На очередную сессию ВС был вынесен ряд законопроектов: «о приведении Закона РК «О Президенте Республики Крым» в соответствие с Конституцией Республики», «О Конституционном Суде Крыма» и другие, которые существенно ограничивали президентскую власть. Это вызвало резкий протест со стороны Ю. Мешкова, который назвал предполагаемые изменения «антиконституционным переворотом». Тем не менее, 7 сентября акт об изменении положений Закона о Президенте был принят. Из Закона были удалены положения, по которым президент являлся главой государства (оставлено лишь то, что он является главой исполнительной власти), а также о назначении им глав городских и районных госадминистраций. Затем ВС принял Закон «О Конституционном Суде Крыма», который лишал Президента права предлагать ВС кандидатов в этот орган.

11 сентября Ю. Мешков по радио обнародовал 5 своих указов, которыми приостанавливалась деятельность ВС Крыма и Советов всех уровней. Создавался особый Конституционный совет, который к 9 декабря должен был представить проект новой Конституции. Не позднее 9 апреля 1995 года намечалось проведение референдума для принятия Конституции, а через три месяца — выборы в новый парламент Крыма — Законодательное собрание и органы местного самоуправления.

Когда в этот день депутаты пришли к зданию ВС, оказалось, что его двери закрыты изнутри охраной Президента, а у начальника охраны имеется предписание не пускать депутатов в здание. Депутаты собрались неподалеку, в помещении Прокуратуры Крыма, где вынесли гневную резолюцию против «творящегося беззакония», и начали собирать своих сторонников. На этот раз против президента объединились все, начиная от ПЭВК и заканчивая коммунистами.[282]