Небеса в смятении - Славой Жижек Страница 41

поддалась вакцинному национализму. В то же время Европу критиковали за то, что она отдает предпочтение собственным народам и пренебрегает оказанием помощи бедным странам третьего мира. (Здесь мы должны, по крайней мере, признать, что задержка с вакцинацией была той ценой, которую ЕС заплатил за свою принципиальную позицию равного распределения вакцины среди всех своих членов.)

Следует также иметь в виду, что защитники Европы разделены похожим образом. Есть «технократическое» видение Европы как одного из эффективных участников глобального капитализма, есть либеральное видение Европы как выдающегося пространства прав и свобод человека и есть консервативное видение Европы как союза сильных национальных идентичностей… Как ориентироваться в этом беспорядке? Слишком легко провести черту между различными аспектами Европы, хорошими и плохими, заняв позицию, при которой мы отвергаем Европу, породившую современный колониализм, расизм и рабство, но поддерживаем Европу прав человека и мультикультурной открытости. Такое решение напоминает американского политика эпохи сухого закона, который, когда его спросили, как он относится к употреблению вина, ответил: «Если вы подразумеваете под вином напиток, который делает вечер с друзьями таким замечательным, я полностью за, но если вы подразумеваете под вином тот ужас, что вызывает насилие в семье и делает людей безработными и опустившимися, то я категорически против!» Да, Европа – сложное понятие, полное внутренней напряженности, но мы должны принять ясное и простое решение: может ли «Европа» по-прежнему служить тем, что Жак Лакан называл господствующим означающим, то есть одним из имен, символизирующих цели освободительной борьбы?

Мой тезис заключается в том, что именно сейчас, когда Европа переживает спад и когда нападки на ее наследие особенно сильны, нужно принять решение в пользу Европы. Главной целью этих нападок является не расистское или консервативное наследие Европы, а ее уникальный освободительный потенциал: светская современность, просвещение, права и свободы человека, социальная солидарность и справедливость, феминизм… Мы должны придерживаться названия «Европа» не только потому, что плюсы преобладают над минусами; главная причина состоит в том, что само европейское наследие дает нам наилучшие критические инструменты для анализа проблем Европы. Осознают ли те, кто выступает против «евроцентризма», что сами термины, используемые ими в критике, являются частью европейского наследия?

Очевидно, что наиболее заметная угроза этому освободительному потенциалу исходит изнутри, от популизма новых правых, целью которого является уничтожение европейского освободительного наследия. Европа правых – это Европа национальных государств, стремящихся сохранить свою особую идентичность. Когда Стив Бэннон посетил Францию пару лет назад, он произнес речь, которая заканчивалась такими словами: «Боже, благослови Америку и vive la France!»133. Vive la France, viva Italia, es lebe Deutschland… но не Европа. Мы должны быть внимательны к тому, что это видение Европы подразумевает совершенно иную карту нашего политического пространства.

В своих «Заметках к определению понятия культуры» великий консерватор Т. С. Элиот отметил, что бывают моменты, когда единственный выбор – это выбор между сектантством и неверием, когда сохранить религию живой позволяет лишь сектантский раскол, отделение от ее трупа. Таков же и наш единственный выбор сегодня: только посредством «сектантского раскола», отделившись от стандартной либерально-демократической концепции европейского наследия, отрезав себя от разлагающегося трупа старой Европы, мы сможем сохранить европейское наследие живым.

Действовать в мировом масштабе, не зацикливаясь на Европе (например, помогая Индии и другим странам с вакцинами, борясь с глобальным потеплением на международном уровне и организуя глобальное здравоохранение), – таков сегодня единственный способ быть настоящим европейцем.

32. Какая игра больше не работает?

Один из немногих проблесков духа в наши темные времена сосредоточен в спорах вокруг WallStreetBets, Robinhood и GameStop. На пару дней в конце января 2021 года новости о WallStreetBets затмили обычные Большие Плохие новости о пандемии COVID-19 и последних выходках Трампа. Эта история хорошо известна, поэтому давайте лишь кратко упомянем основные моменты в стиле Википедии. WallStreetBets (WSB) – это подфорум на сайте reddit.com, где миллионы участников обсуждают торговлю акциями и опционами; он отличается непристойностью и пропагандой агрессивных торговых стратегий. Большинство участников подфорума – молодые розничные трейдеры и инвесторы или просто молодые любители, которые не всегда соблюдают фундаментальные инвестиционные практики и методы управления рисками, поэтому их деятельность считается азартной игрой. Многие участники подфорума используют любительскую платформу для торговли акциями и опционами Robinhood, которая первоначально предлагала торговлю акциями и биржевыми индексными фондами без комиссии через мобильное приложение, а затем запустила дополнительные услуги. Трейдеры WSB полагаются на низкую цену привлеченных средств (низкие процентные ставки). Очевидно, что пространство для WSB открылось благодаря беспрецедентной неопределенности, которую привнесла в нашу жизнь пандемия COVID-19: угрозы смерти, хаоса и социальных протестов, а также благодаря массе свободного времени из-за локдаунов и карантинов.

Самой известной операцией трейдеров WSB стали их неожиданные крупные инвестиции в акции GameStop. Видя, что компания медленно теряет в цене, трейдеры отреагировали скупкой акций, что привело к росту цен и вызвало панику и колебания на рынке. Решение инвестировать в GameStop не основывалось на действиях самой компании (таких как, скажем, разработка нового многообещающего продукта); оно было принято просто для того, чтобы временно повысить стоимость своих акций, а затем поиграть на колебаниях. Это означает, что существует своего рода саморефлексивность, характерная для WSB: события в компаниях, в которые инвестируют участники, имеет второстепенное значение; первичным же оказывается влияние самих трейдеров на рынок.

Критики WSB видят в такой позиции явный признак нигилизма, сведение биржевой торговли к азартной игре. Как выразился один из участников WSB: «Я превратился из рационального инвестора в какого-то больного иррационального отчаянного игрока». Этот нигилизм лучше всего иллюстрирует термин yolo (you only live once – ты живешь только раз), используемый в сообществе WSB для обозначения людей, ставящих весь свой портфель на одну сделку с акциями или опционами. Но участников WSB мотивирует не просто нигилизм; их нигилизм сигнализирует о безразличии к конечному результату. Как сказал Джереми Блэкберн, доцент кафедры компьютерных наук: «Важны даже не цели. Важны средства. Сам факт, что вы делаете ставку – вот в чем заключается ценность. Конечно, вы можете сорвать куш или оказаться на мели, но вы сыграли в игру, и сделали это каким-то сумасшедшим образом»134. Разве это не своего рода де-отчуждение, разоблачение игры такой, какая она есть (во всем ее избытке)? В своей психоаналитической теории Жак Лакан различает непосредственное удовольствие (наслаждение желаемым объектом) и избыточное удовольствие. Его элементарный пример – ребенок, сосущий материнскую грудь: сначала ребенок делает это, чтобы утолить свой голод, но затем начинает получать удовольствие от самого акта сосания и продолжает, даже когда голода нет. То же