Игорь Свинаренко - Записки репортера Страница 49

Зачем он написал эту книгу – чтоб помочь страждущим? Нет, это попутный эффект. Просто он по натуре – исследователь. Он подвергал исследованию все, что ему попадалось на жизненном пути: способы очистки воды, творчество Хармса и проч. Оказавшись в тюрьме, он поневоле взялся за исследование предмета, который имелся в наличии: тюремная субкультура. Конечно, увлекся. Он даже был рад, что попал не на политическую зону, а к уголовникам, – это ему как исследователю дало более разнообразный материал.

Но не издают книгу! Это весьма странно: тюремная тема важна в России, как нигде, и общество эту тему с великой охотой обсуждает! Но на уровне смехотворно низком, вопиюще несерьезном; это сводится к экзотике типа наколок, блатных песен, «Джентльменов удачи» и чернухи в прессе. Всерьез этим заниматься не хочет никто! Почему? Каждый надеется, что его минует чаша сия, что печальное знание не пригодится в жизни никогда… Ведь напуганному Достоевским, Сталиным, Солженицыным, Шаламовым гражданину России кажется: жизнь кончается на воле, а тюрьма – это конец, жизнь там невозможна.

Так есть ли она, жизнь в тюрьме?

«Первое знакомство с тюрьмой попросту убить может, с ума свести – так оно тяжело», – учит автор. Но если вы сразу не умерли и не сошли с ума, то тогда есть смысл приступить к борьбе. Никакого расслабления! Надо сосредоточиться и решительно взять первый рубеж. То есть взять казенное имущество, положенное зэку: матрас, подушку, одеяло, полотенце, трусы, майку, кальсоны и рубашку. Это все надо осмотреть с предельной внимательностью, потому что от этих незначительных и чепуховых, с вольной точки зрения, вещей будет долгое время зависеть уровень жизни зэка. Претензии к качеству у вас могут принять только в момент выдачи, а никак не позже. После ничего поменять уже невозможно. А при убытии из тюрьмы (например в лагерь) стоимость порченого имущества с зэка вычтут. Ценность этого тряпья в тюрьме трудно переоценить. Лишившись его, зэк не только приведет в беспорядок свой гардероб (представьте себе ощущения человека, обделенного трусами и полотенцем; и взять негде), но и лишится такой роскоши, как возможность пить чай. Ведь вскипятить воду в камере больше не на чем, кроме как на обрывках одеяла и полотенца (горят без дыма и запаха). Функцию чайника выполняет железная кружка, а огонь добывается трением либо от лампочки. (Иногда все чаще – тюремные власти допускают в камеру кипятильники, но такого комфорта вам гарантировать никто не может.)

В тюрьме (особенно транзитной), как и на воле, людей порой грабят. Особенно новичков. Поэтому в тех местах, где есть камера хранения, лучше воспользоваться ее услугами. Туда полезно отдать часть вещей. Но для этого необходимо иметь вторую сумку! Обе ваши сумки, если вы намерены ими пользоваться лично, должны быть предельное скромными и не иметь «молний» и металлических деталей. «Чем меньше багаж зэка, тем меньше внимания он к себе привлекает», – учит Абрамкин; как будто на воле иначе! «Поначалу лишнее лучше просто раздать, не дожидаясь вызванных завистью конфликтов, оставив при себе лишь самое необходимое» – ну это вообще тянет на полновесную философию.

Вы можете полюбопытствовать: а в какой форме перераспределять излишки? Раздавать бедным? Но где в тюрьме найти нищих, которые сидели бы в подземных переходах? Так вот знайте: лишние вещи и еду при входе в камеру лучше положить на стол, объяснив, что это «на общак».

«Не бойся других арестантов. Очень часто они «гонят жуть», то есть запугивают, – но не больше того». Также «не бойся тюремщиков… Ничего страшного в их карцерах нет… Убить и покалечить тебя сотрудники этих заведений сами боятся».

Страшная ошибка, которую допускают люди слабонервные, нелюбопытные, попавшие в наркотическую зависимость от комфорта, такова: новички иногда норовят задержаться в «прихожей», то есть они пытаются игнорировать тюремную жизнь и жить воспоминаниями. Но это прямой путь к деградации, а то и вовсе к печальному концу! Все-таки жизнь надо принимать такой, какая она есть, – вам непременно об этом кто-то уже говорил. То есть в тюрьме лучше сразу начать присматриваться к местным правилам и обживаться на новом месте…

Новичок должен быть предельно осторожным: надо следить за каждым словом, каждым жестом, каждым своим поступком, чтоб нечаянно не нарушить строжайший тюремный этикет. Даже мелкая ошибка может резко изменить, а то и заметно сократить, жизнь провинившегося.

«Если в новой камере предлагают чаю, отказывайся, говори, что не хочешь! – учит Абрамкин. – Возьмешь у кого не надо, потом до самой смерти не отмоешься. Надо присмотреться и понять, кто есть кто, чтоб ничего не взять у кого не надо, чтоб тебе потом ничего не предъявили (не поставили в вину. – И.С.). Откуда я его знаю, может, он ментовской! У меня есть понятия…

Тюремный этикет, например, запрещает пользоваться парашей, когда кто-то ест (или когда все слушают интересную передачу по радио), садиться за стол не сняв пиджака, свистеть, «выносить сор из хаты» – то есть рассказывать секреты вашего коллектива чужим камерам. Дурной тон – отнимать или просить что бы то ни было. Убирать камеру положено всем по очереди.

Надо, конечно, обращать внимание на то, кто какой касты. Блатные – это понятно кто. Мужики – те, кто намерен после отсидки вернуться к нормальной жизни. Козлы – зэки, открыто сотрудничающие с тюремным начальством и потому занимающие теплые места типа завхоза, завклубом. Туда же входят и суки, ссученные – секция профилактики правонарушений. Козлом быть нехорошо: при случае, особенно на этапе, правильные арестанты могут убить… Петухи – каста неприкасаемых, туда входят, например, опущенные. Их легко отличить по тому, что лежат они либо под нарами, либо у параши, и никто с ними не разговаривает. На всякий случай, советует опытный зэк, «будь очень сдержан в общении. Не лезь ни в какие кентовки и группировки, как бы голодно и холодно ни было. И только найдя близкого человека, потихоньку сходись с ним».

Обжившись в своей камере, зэк постепенно расширяет круг общения и приобщается к интересам всей тюрьмы, знакомится с местными mass media. Связь с другими камерами осуществляется при помощи кружки, приставленной к трубе отопления (туда надо кричать информацию). Можно также откачать воду из унитаза (веником или тряпкой) и использовать его как переговорную трубу. Еще книжки про большевиков учили нас, что можно перестукиваться. Тюремная азбука Морзе такова: тридцать букв русского алфавита помещаются по вертикали в таблицу – пять клеток в высоту, шесть в ширину. Так, «к» выстукивают следующим образом: два удара (вторая строчка сверху) – пауза – пять ударов (пятая буква по счету начала строки).

Кроме того, для связи можно пользоваться обычным сотовым телефоном: его вам позволят передать с воли за отдельную плату – по договоренности.

Опытные люди непременно имеют тайники для разных ценных вещей. В камере надают советов, куда прятать. Но это ни в коем случае не должно быть руководством к действию: раз все знают, значит, это ненадежно. Этими байками можно только вдохновляться и придумывать оригинальные решения. Абрамкин сам, например, там вот что придумал:

«Покупки в тюремном ларьке паковали в коричневую оберточную бумагу. Так я ее расслаивал и засовывал туда деньги, а после обратно заклеивал. Далее бумагу мял и в нее заворачивал грязные носки. Так ни разу на шмонах не смогли эти деньги найти!»

Тюрьма – хороший полигон для людей, которые ценят в себе способность выживать в экстремальных ситуациях. Попав зимой в камеру с выбитыми стеклами, человек изнеженный и неподготовленный может растеряться и запаниковать. Между тем как достаточно снять с себя рубашку, помочиться на нее, прилепить ее, обоссанную, к решетке и так держать, пока не примерзнет. Но тогда надо быть готовым к сырости – начнет ведь таять иней на стенах. А как же бороться с сыростью? – спросит пытливый читатель. Абрамкин дает ответ:

– Никак! В этой борьбе зэк терпит поражение. Потому что сырости способствует соль, которую специально для этого добавляют в штукатурку. Хорошее подспорье для поддержания сырости в камере – отсутствие гидроизоляции… Называются эти фокусы прививанием чахотки.

Да, но что же тогда делать?

И на это есть исчерпывающий ответ:

– Зэк должен спокойно относиться к тому, что со здоровьем ему придется неизбежно расстаться.

Прям не знаешь, считать ли это полезным советом…

– А чем это, Валерий, отличается от Бухенвальда?

– Да ничем… В Барнаульской тюрьме у нас в камере был такой холод, что кто-то даже написал на стене: «Это фашизм».

И все-таки про здоровье, чтоб уменьшить неизбежные его потери. Можно уговорить сокамерников не курить по утрам, когда вы делаете зарядку – а без нее никак! Еще хорошо ходить босиком по снегу, когда выводят на прогулку. Полоскать горло простой водой. За 20 минут до еды полезно выпить чаю без сахара. От печени помогает растительное масло – полоскать рот (потом обязательно выплюнуть!). От геморроя – разрезанный зубок чеснока, запихнутый в больное место. Лишай смазывают намоченным об запотевшее стекло пальцем – говорят, помогает. Боли от ушибов снимаются свежей мочой, которую после, через пару часов, смывают.