Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6571 ( № 41 2016) Страница 5

– «Литературный работник» можно сократить и как «литраб» – в такой сфере деятельности тоже востребованы ваши выпускники?

– Да, литературное негритянство, или афроамериканство (если говорить политкорректно) всегда существовало; и сейчас существует. Никто не скрывает, что некоторые наши выпускники пишут за кого-то, работают в так называемых литературных проектах. Это порой оплачивается лучше, чем собственный творческий труд. То есть они кормятся на этом. Но даже в таких условиях то, что они пишут, обычно делается качественно, это действительно можно читать.

– Чем ещё занимаются выпускники Литинститута? Находят применение своим гуманитарным знаниям?

– Самое разнообразное. Например, среди звёзд современного российского детектива есть наши выпускники: Татьяна Поляченко – Полина Дашкова, Анна Малышева, Анна Дубчак... Литинститутец и мастер детской приключенческой прозы Владимир Сотников, а его жена, выпускница нашей аспирантуры Татьяна Сотникова, повсеместно известная Анна Берсенева, смогла делом, то есть своими романами, показать особые сюжетные возможности психологической прозы, сделать её доступной, необходимой для очень многих, не только для литературных гурманов. Ответственный редактор замечательной книжной газеты «НГ ExLibris», поэт Евгений Лесин окончил не только Литинститут, но и его аспирантуру. Недавно выпустил яркую книгу о Венедикте Ерофееве «Лесин и немедленно выпил». Так что наши выпускники делают свои вклады и в науку о литературе...

– Всё-таки какие проблемы стоят конкретно перед Литературным институтом, как центром гуманитарного образования?

– Вот главная. В советское время это был многонациональный институт, где, в частности, готовили переводчиков с языков народов СССР... В аудиториях вместе учились студенты, писавшие на разных языках. Институт сейчас работает над тем, чтобы эту форму литературной школы возродить, и мы, к счастью, нашли серьёзную поддержку на самом высоком уровне: у президента, председателя правительства, Государственной Думы. Надеемся, что нас поддержит и нам поможет также правительство Москвы. Если конкретно: на базе Литинститута предписывается создать Дом литератур России. По замыслу это будет не только крупный учебно-научный, но и культурно-просветительский центр, такое место в Москве, где найдут себе творческий приют не только поэты и прозаики из разных уголков России. Мы предлагаем всем, кто способен к литературному дерзанию, на каком бы языке вы ни писали, участвовать в творческом конкурсе для поступления в Литературный институт. В следующем учебном году намечено открыть группу художественного перевода с башкирского языка, а, скорее всего, не только его.

– А если говорить о проблеме гуманитарного образования в целом?

– Проблема его в том, что мы ещё не освободились от сложившихся в нашей стране в течение ХХ века представлений о науке. Прежде она была зашорена пресловутым марксизмом-ленинизмом. Но неожиданно идеологическую подкладку к науке, в том числе к гуманитарной, не убрали в принципе, как следовало, а стали виртуозным образом заменять на подкладку религиозно-церковную. Но клерикализация гуманитарной науки – путь в глухой тупик.

– Часто слышу о том, что с каждым годом общий уровень абитуриентов падает…

– И будет падать. Ведь если наши пед­университеты готовят учителей с опорой на отжившие или отживающие формы наук, то и в школу идёт знание вчерашнего, а то и позавчерашнего дня. Также надо всегда помнить, что дети рождаются внецерковными, внерелигиозными, стихийными агностиками. И если мы хотим донести до них идею Бога, надо этим заниматься в семье, в храме. А в школе надо давать представление об историческом развитии религии – и этого вполне достаточно.

– Сейчас современный эскапизм – это не погрузиться в книги, а уйти в виртуальную реальность, в социальные сети, в игры…

– Если ребёнку с младенчества не читают в семье, не занимаются его воспитанием, то лишь в одном случае из тысячи он начнёт это делать самостоятельно. Не только учителя, именно родители должны сызмальства приобщать ребёнка к самостоятельному анализу. Если учить человека хотя бы с пятого класса выражать себя письменно, учить разбирать любые тексты, можно подвести его к выпуску с навыками самостоятельно мыслящей личности. Что ни говорите, а философия советской общеобразовательной школы была основана именно на идее подготовки творчески развитого человека. Была ориентация на то, что ты можешь и должен создать что-то новое. А с 1990-х годов мы стали работать на низведение выпускника средней школы на уровень робота при конвейере, выстраивать человека подчиняющегося, а не управляющего. С этого пути нам надо наконец возвратиться к собственной, создававшейся в течение двух веков образовательной традиции.

– Несмотря на общую эрудированность студентов Лита, знаю, что после его окончания возникают проблемы с трудоустройством. Почему: специалисты-гуманитарии не востребованы или просто частные случаи?

– У нас, как и всюду, есть два типа студентов: те, кто учился на протяжении всех пяти лет, и те, кто всё это время праздношатались. Последние как раз и не могут устроиться. Когда человек ничего не читает, у него не создаётся запас знаний и, несмотря на титанические усилия кафедры литературного мастерства, ничего не получается. В большинстве случаев проблема связана только с человеком. «Как потопаешь, так и полопаешь», ведь этому нас ещё в детстве научили.

– Если всё-таки подводить итоги нашей беседе о гуманитарном образовании…

– Всё же ключевая проблема российского образования связана с нашим нынешним историческим состоянием. Мы пока что пребываем в тенетах посткоммунизма, мы из коммунизма так до конца и не вышли, живём по его моделям, причём как раз тем моделям, которые были и остаются самыми неэффективными. Лев Николаевич Толстой однажды пожелал нашему брату-гуманитарию не прелюбодействовать со словом. И хотя сокрушительные примеры пагубности такого страстного прелюбодеяния сегодня невозможно перечесть, особенно в медийном пространстве, я верю в то, что пишущие люди, люди, работающие со словом, способны сделать немало – они могут перестроить состояние и сознание общества по направлению к добру и счастью многих.

Беседовала Екатерина Писарева

„Развитие русской литературы XIX – начала XX века. Панорама“

„Развитие русской литературы XIX – начала XX века. Панорама“

Литература / Литература / Избранные места

Палиевский Пётр

Теги: Пётр Палиевский , русская классическая литература

«ЛГ» предоставляет читателям возможность ознакомиться с фрагментами новой книги выдающегося русского литературоведа и учёного Петра Васильевича Палиевского

«Русская классическая литература, по стечению разных обстоятельств, взяла на себя роль, которую в других европейских странах выполняли философия, социология, политика и иные формы общественного сознания. Роль эта лишь отчасти была вынужденной, т.е. использующей возможность обходить запреты (в чём видит свою главную задачу либеральное сознание). Художественный образ позволял говорить обо всех проблемах вместе, не расчленяя их, был наиболее близок жизни в её непредвидимых оттенках (каждый из которых по обстоятельствам мог вдруг стать главным), наконец, был понятен большинству, – то есть давал ряд преимуществ, к которым обращались принципиально. Можно сказать, что художественный образ был избран в России главным выразителем духовной жизни как некоторая преобладающая среди прочих возможность обобщений, вариант, дорога к цельному мировоззрению вообще».

«…проблема художественного развития сосредоточена для русской литературы XIX – начала XX века в личности писателя, его художественном мире, потому что именно творческой личностью выражается в это время всякая новая художественная идея».

«С точки зрения западного наблюдателя центральное положение Пушкина в классической русской литературе не всегда заметно, что неудивительно, так как он помещается как бы в глубине перспективы за такими фигурами, как Чехов, Достоевский, Толстой, Тургенев или Гоголь. Между тем изнутри они выглядят часто как развёртывание (или испытание) заключённых в Пушкине сжатых формул. Например, толстовская Анна Каренина – как отрицательный вариант Татьяны, «если бы она покинула своего генерала», или Раскольников – как рефлектирующее развитие Германна из «Пиковой дамы», который задолго до студента походил на Наполеона, убил свою старуху и «перешагнул» через свою Лизу. Что, с другой стороны, ничуть не отменяет самостоятельности этих писателей, их величия и особого вклада каждого в художественное развитие. Их постижение новой действительности, конечно, даёт всякий раз новое качество идее, даже если она когда-либо и была высказана. В то же время они поднимают, каждый сообразно своей силе, вместе с образом этой действительности начала новых идей».