Беседы под звёздами - Лучезар Ратибора Страница 50

Подходы можно совмещать и чередовать циклами, если вам знаком магический синергизм различных систем.

Мы в одной связке

«Уродлив и бестолков: худая шея, спутанные волосы, пятно на щеке — след слизня. Но ведь какая-то любила его, выносила под сердцем, нянчила на руках. Если бы не она, мир в своей гонке давно подмял бы его, растоптал, словно бескостого слизня. А она любила его жидкую слабосильную кровь, взятую у нее самой. Значит, это и есть настоящее?»

Дж. Джойс, "Улисс"

В этом и есть настоящее: разнополюсность бытия в одном варящемся котле. В одной неразрывной связке боги и вчерашние животные во плоти. Слабые выживают в балансе помощи сильных. Одни умирают, чтобы жили другие. Сильные помогают слабым, продвинутые тащат отстающих, руководят ими или указуют путь своим примером и внутренним светом. Блаженны нищие духом, у них своя роль и мистерия в жизни.

Кому больше дано, с того больше и спросится. Велико искушение закалённого духа распространить мерило своей личной безжалостности к себе и тяги к смерти на всех окружающих. Но тогда усилий малого процента передовых людей-трансформаторов действительности будет достаточно, чтобы испепелить мир дотла. Огромная мощь и глубина дана во многом для созидания, иногда для творения через разрушение, также для варианта равновесия либидо-мортидо. Древний дух даёт и светит, младые души впитывают и учатся. Эта цепочка преемственности воспитания и обучения от учителей к ученикам, от старших к младшим тянется сквозь эоны с самого сотворения этой Вселенной от Старших к божественным расам Древних и Великих и далее по нисходящей.

На едином бескрайнем Древе есть толстые здоровые ветви, пыщущие здоровьем и Силой листья. А есть засыхающие слабые ветки и отростки. Но глобально Древо является единым организмом, могущим выжить и развиваться дальше лишь в цельной совокупности. Энергия жизнеспособных и крепких разделяется с блеклыми и обесточенными. Либо отрезается то, что уже не имеет шансов быть спасено. Человечество не уничтожили, не стёрли с лика Вселенной. Видимо, ещё не всё так плохо.

В этой бесконечной Лиле, иногда нелёгкой для восприятия инструмента-участника (личность), всё имеет свой смысл и предназначение. Как в огромной продуманной многопользовательской игре-квесте, где без прописанного программного кода не будет видно даже фона. Искус для щедро одаренного судьбой присутствует всегда: поддавшись примеру спартанской системы, на корню уничтожать слабые места человечества, можно и всех — невелика потеря. Но это не педагогично. Ведь цель всей этой Игры в восхождении всех частичек Абсолюта, пусть даже находятся они на разных уровнях раскрытия сознания. Развитый и древний дух на одном уровне слаб и ничтожен на следующем. Сильный и древний дух однажды был глупым и беспомощным. А маршруты проявлений в бытии могут оказаться непредсказуемыми, как глубокомысленная прихоть Шута: великий и могучий в одной жизни имеет шанс оказаться в нижних рядах ползущих в другой жизни. Дабы не зазнавался и помнил о взаимосвязях и взаимозависимостях на всех этажах Мироздания. Посему задачу, которую стоит вырезать на себе для лучшего запоминания, можно обозначить так: не уничтожить, но обучить и воспитать, подать пример через свой луч воплощения, проявить свою грань безупречно, чтобы войти в сердце и память некоторых.

Справедливости ради надо отметить, что Земля и так не самое доброе и мягкое место для воплощения, здесь хватает сложностей и трудностей.

«Скованные одной цепью, связанные одной целью…»

История циклична

" — Отчего вы, евреи, не хотите принять нашей культуры, и нашей религии, и нашего языка? Вы — племя кочующих пастухов: мы — могущественный народ. <…>

Вы едва вышли из первобытного состояния: у нас есть литература, священство, многовековая история и государственные законы. Вы поклоняетесь темному безвестному идолу: в наших храмах, таинственных и великолепных, обитают Изида и Озирис, Гор и Амон Ра. Ваш удел — рабство, страх, унижения: наш — громы и моря. Израиль слаб, и малочисленны сыны его: Египет — несметное воинство, и грозно его оружие".

Дж. Джойс, "Улисс"

Моисей, совершивший чудеса и знамения с помощью молодого лунного бога немногочисленного народа, совершил Великий Исход из Египта. Под его руководством народ Израиля заключил контракт (Завет) на царствование над гоями. В 13 веке до нашей эры пророк почил. Обращаясь к цитате от лица некогда сильных египетских жрецов и фараонов, надо отметить, что не прошло и трёхсот лет, как племя кочующих пастухов образовали сильное крупное единое Иудейское царство в конце 11 века до н. э. Это большой жирный намёк на конечность власти могущественных богов в течение времени.

Прошло время, явился царь Иешуа, принёс учение и веру для остальных народов. А после тот же Бог в ипостаси Аллаха многих оставшихся людей взял в свою паству. Громкие речи египетских властедержцев к презренному ими "рабскому" племени однажды разбились о суровую действительность: в начале 21 века миллиарды людей приносят свои ресурсы, силы, жертвы тройному авраамическому культу. Это религиозная эзотерическая сторона дела, показывающая цикличность и смену правящих богов.

Заземлимся и спустимся ниже. Потому что, несмотря на поклонение разными народами одному и тому же богу, часто под одним и тем же именем, им ничто не мешает находиться по разные стороны баррикад и с радостным остервенением резать друг другу глотки на прокорм демиурга и более мелких существ тонкого плана.

Был Древний Египет, гремела в своё время Вавилония. Потом пришла великая Персидская империя. Оставили в истории яркий след древние греки и древние римляне. Потом была Македонская империя.

Все помнят тотальный захват территорий татаро-монголами. В эпоху морских открытий активизировались испанцы, голландцы, французы, англосаксы, португальцы. В общем, ныне по государственным языкам Африки, Северной и Южной Америки, Австралии и Океании можно проследить, кто из европейцев какие земли себе подчинил. Постепенно англосаксы в союзе с народом Израиля и каббалистической поддержкой выдвинулись на роль гегемона в этом мире, протянули свои щупальца в Китай и Индию. Английский стал языком международного общения у всего человечества. А стоит помнить, что во времена Шекспира в начале 16 века на инглише говорило всего около пяти миллионов человек.

К чему вся эта долгая предыстория? К тому,