Илья Фальковский - Гражданская война уже началась Страница 57

Последняя запись на стене Ильи — видео под названием «Путь домой!». На нем толпа молодых людей идет по улице, скандируя: «А! Анти! Антикапиталиста!» и «Алерта! Алерта! Антифашиста!». Это организованно возвращаются в метро посетители концерта группы «Нормы морали» в клубе «Лентяй», на который в тот день, 4 ноября, совершили нападение нацисты.

На одной из выложенных в сети фотографий улыбчивый Илья стоит рядом с Эдуардом Лимоновым — да, он общался и  со сторонниками «Другой России». Участвовал в акциях 31го числа на Триумфальной, несколько раз его задерживали, однажды летом мама ездила за ним в «Тверское» ОВД.

Матвей Крылов, активист «Другой России»: «Пришел он к нам в конце лета. Выглядел очень смешно: красные мартенсы, подвернутые джинсы, клетчатая рубашка и подтяжки, в общем, все как надо. Сразу заявил, что он антифашист и против наци. Смешной парень, очень общительный. Среди наших у него ни с кем конфликтов не было. Часто ходил на митинги оппозиции, на 31е. Рассказывал, как ходит по ночам и рисует антифашистские граффити вроде: «Good night white pride» и т.д. Последний раз видел его седьмого ноября. На демонстрации он шел в колонне антифашистов с флагом «Antifascist Action». На момент моего знакомства с ним он был стопроцентным антифашистом. Илья общительный, наивный и доверчивый (я много раз шутил над ним). Совершенно безобидный парень».

Манежка

Каким же образом антифашист Илья попал на Манежную?

Видимо, ответ здесь простой, и он уже прозвучал: «повелся на угар». Ясно, что Илья, который оказывался всегда и везде, не мог пропустить такое событие. А после того как фанаты перекрыли Ленинградское шоссе, всем стало ясно, что этот день запомнится надолго.

Любовь Кубракова: «Про Манежку… Он утром встал, говорит, мам, я поеду, цветы повезу. Убили этого болельщика, Егора Свиридова. Он говорит, так жалко, человек погиб… Поеду посмотрю. Это был день, когда возлагали цветы на остановку. Он поехал туда один абсолютно, без всяких друзей.

Вроде бы в толпе он встретил кого—то из знакомых, кто предложил ему поехать на Манежную площадь. Там уже какой—то парень, постолькупоскольку знакомый, предложил ему: иди в мегафон покричи. Он покричал — для него это воообще ничего не означает. Он покричал и про это забыл. Двадцать минут покричал, надоело, поехал домой».

У Ильи был дома свой мегафон. Он в него обычно пел. Но он отдал его кому—то за пару недель до Манежной, рассказывает мама. И добавляет, что видела на фотографиях мегафон, который был в руках у Ильи, — это чужой. Знакомые Кубракова из среды юных анархистов подтверждают, что это не его мегафон: мегафон Ильи был чуть меньше и вроде бы обклеен левацкими лозунгами. На том же мегафоне, в который Илья кричит на Манежной, — две другие наклейки. С одной стороны — имперский флаг, с другой — лозунг про убийц Егора Свиридова.

«Я сам не знаю, что на меня нашло, стал кричать. А вообще—то против других национальностей ничего не имею, сам наполовину азербайджанец», — говорил Илья журналу «The New Times».

Это вообще вполне понятная эмоция: орать вместе со всеми, уже вообще не важно, что именно, главное — вместе. Один из авторов этого текста навсегда запомнил, как ездил писать репортаж про очередной «Русский марш», шел рядом с колонной нацистов и поймал себя на ощущении того, что только усилием воли не вскидывает вверх правую руку с криком «Зиг хайль!».

Илья Кубраков оказался заложником момента. Он умудрился засветиться с мегафоном 11 декабря. Для наших правоохранителей человек с мегафоном автоматически является организатором — это известный факт. Лицо Кубракова, которое появляется на фотографиях с Манежной, известно борцам с экстремизмом: его задерживали на Триумфальной, а опера всех «несогласных» тщательно переписывают. И вот после этого Илья оказывается в компании, которая причастна к убийству киргиза.

Это идеальная ситуация, которой не могли не воспользоваться. Человек, который кричал в мегафон во время массовых беспорядков на почве национализма, на следующий день убивает по тем же мотивам человека неславянской внешности. Доклад летит к Нургалиеву.

Дмитрий, приятель Ильи, рассказал сайту Kasparov.ru: «Неужели вы не видите, что это дело — просто подстава? Схватили того, кого можно заставить подписать все, что нужно. Илья не Гаскаров, за него вступиться некому, у матери на хорошего адвоката денег нет. СМИ совершенно не обращают внимания на его возраст и как заведенные рисуют из него опасного преступника. А ему всего 14 лет. Вы что, с ума все посходили?»

А тем временем Илья из СИЗО пишет маме письма размашистым почерком. Рассказывает, где можно купить кепку, которую просит передать ему в заключение вместе с красными мартенсами. Просит привезти соевого мяса и картинку, которую он сам нарисовал еще осенью. Любовь Сергеевна показывает рисунок: троянский шлем на фоне российского триколора и надпись «S.H.A.R.P.» («Скинхеды против расовых предрассудков». — OS.).

Где она, жизнь?

Мы не можем однозначно судить о том, какое отношение имеет Илья к убийству на Судостроительной улице, хотя у нас и остается ощущение, что мальчик невиновен. Но для окончательных выводов нам не хватает данных. Мы склонны согласиться с его приятелем Димой: «Сотрудники центров «Э» очень смелые люди, они борются как раз с такими, как я или Илья, — школьники ведь очень опасные экстремисты. Я бы хотел сказать, что так нельзя. Я, конечно, понимаю, что у нас в стране почти всех вот так сажают. Но так нельзя».

Но чему еще нас учит история Ильи Кубракова, мальчика с московской окраины, попавшего в замес «на уровне президента»?

Бродим по страничкам подростков в «Вконтакте». «Хотя зачем мне гашиш, когда коки немерено» — вот песенка с чьей—то случайной стены. «Респект тем, кто попадал в наркологичку… Респект тем, у кого вглубь ушли вены, респект по Сиду Вишесу и Курту Кобейну», — на другой стене.

Таких вещей полно. Это не значит, что кругом сплошные наркоманы. Это вообще не про наркотики, это про «жить быстро и умереть молодым».

Анархистантифа Н. рассказывает про нынешних школьников: «Известно много случаев, когда подросток сначала был фа, потом антифа. Или наоборот. Есть куча примеров, когда девочка становится наци или антифа в зависимости от того, в какой среде найдет себе бойфренда. А последние лет шесть у московских подростков вообще наблюдается девальвация ценности жизни как таковой. Для них нормально рисковать что своей жизнью, что чужой: просто ради драйва».

Осенью прошлого года интернет был озадачен историей про «метателей колес»: «В Петербурге подростки выбросили из окна автомобильное колесо, отскочив от асфальта, оно убило мужчину. А после кто—то взломал этим подросткам «Вконтакт», и оказалось, что о случившемся они говорили в таком примерно духе: «Ты теперь убийца, дорогой… люблю тя!»«

Из той же серии — популярный в последнее время «зацепинг»: поездки на крышах электричек и поездов метро. Любая самая безумная идея по сети распространяется мгновенно.

Разумеется, все это игрушки, подростковые игры. Прийти на Киевскую «бить черных» — для многих пятнадцатилетних такая же игра, как сходить покричать на футбол.

Конечно, антифашизм Ильи — это тоже в первую очередь игра. Которая оставляет возможность кричать на Манежке «Россия для русских»: драйв важнее убеждений, это чувство посильнее. При том, что Илья, без сомнения, очень добрый мальчик с довольно внятными представлениями о дурном и хорошем.

Эти дети, подраставшие в относительно спокойные, глухие времена, не могут не чувствовать той фальши, которая их окружает со всех сторон. Возможно, их толкает вперед, в «движуху» и в «зацепинг», ощущение того, что в жизни, в том числе и в политической, нет ничего настоящего; что все, что их окружает, происходит понарошку. Возможно, от этого Илью так мотало: он искал, где оно, настоящее, где жизнь.

И если кажется, что у подростков сегодня совсем потерялось чувство реального, — возможно, это оттого, что с самой взрослой реальностью сегодня явно что—то не так. ​

Экологический экстрим Защитники природы объявили войну застройщикам

The New Times, 18 апреля 2011

Комментарий

На сайте журнала у статьи только один комментарий читателя:

дескать, а почему в России так мало таких борцов?

Герилья против уплотнителей. Экологирадикалы, отчаявшись мирным путем защитить парки и водоемы, объявили войну строителям и уничтожают технику — тракторы, экскаваторы, краны. За тем, как экологический протест оборачивается ночными пожарами на стройплощадках, наблюдал «The New Times».

10 апреля на сайте экологованархистов Blackblocg.info появилось очередное видео. На нем — горящий бурильный кран, дело происходит ночью на стройке в Ясеневе. После видео — подробное описание действительно нелицеприятной истории, как в краткий период московского междуцарствия, когда Юрий Лужков уже был снят с должности, а Сергей Собянин еще не утвержден, Служба внешней разведки начала возводить на месте детских площадок и гаражей высотные дома для своих сотрудников. В неестественной близости к другим жилым домам и совсем рядом с печально знаменитым «Трансваальпарком», рухнувшая крыша которого погребла под собой в 2004 году три десятка человек. Разрешение строить этот дом лужковская администрация дала еще в августе 2004 года — менее чем через полгода после трагедии в аквапарке. Но обязательных публичных слушаний по проекту не проводилось, и для жителей начало стройки стало большим сюрпризом.