Ада Баскина - Листок посреди моря. Как живут современные киприоты Страница 14

– И что, вы действительно сумели ее реализовать в Федерации труда?

– Да, конечно. Я занимала в профсоюзе несколько постов, все они были связаны с проблемами женщин.

– Помогали улучшать условия их труда?

– И это, конечно, тоже. Но не только. Самой главной целью было поднять активность самих женщин. Знаете, киприотки в то время, двадцать лет назад, не очень-то охотно вовлекались в общественную жизнь. И я без устали встречалась с работницами фабрик, служб быта, с крестьянками, фермершами, бизнес-леди средней руки. Объясняла, как это важно – уметь бороться за свои права. Всеобщими усилиями нам в 1989 году удалось наконец ввести закон о равной оплате труда для женщин и мужчин.

– И он что, сразу заработал, этот закон?

– Ой, нет, понадобилось много времени, чтобы реализовать его в жизни. Этим я занималась на разных своих постах. И когда была членом парламента (я избиралась туда дважды), и в должности министра. Многое, конечно, изменилось к лучшему. Но и сегодня я сталкиваюсь с нарушениями этого закона. Совсем недавно ко мне обратилась женщина с таким вопросом: имел ли право работодатель уволить ее, когда узнал, что она беременна? Нет, не имел, объяснила я. Она поблагодарила и уже собралась уходить. Дело в том, что этот инцидент произошел уже после родов, время прошло. Тем не менее мы подали жалобу в суд. В соответствии с законом работодатель заплатил работнице всю сумму денег, которую она должна была получить за все время, если бы ее не уволили.

– Вы узнаете о нарушениях такого рода из личных жалоб?

– Нет, этот случай скорее исключение. В министерстве создана целая сеть инспекторов, которые следят, всюду ли исполняется Закон о равенстве.

– На посту министра труда и социального обеспечения вы, конечно, занимаетесь не только женскими вопросами?

– Я занимаюсь проблемами людей, которых принято называть «социально слабо защищенными». Это старики, инвалиды, матери-одиночки. Я ориентирую своих коллег на то, что эти категории должны чувствовать себя хорошо защищенными государством.

– Помогаете им деньгами?

– Иногда деньгами. Но это не главное. Деньги, конечно, снимают некоторое напряжение, но психологически жизнь не облегчают.

– А что облегчает?

– Труд. Скажем, инвалиды страдают не столько оттого, что у них небольшая пенсия, сколько оттого, что не могут сами зарабатывать. И вот мы обязываем предприятия открывать вакансии для людей с ограниченными возможностями. Я много раз наблюдала такой феномен: получив первую же зарплату, человек преображается, распрямляет плечи, во взгляде появляется уверенность, настроение поднимается.

– А как можно помочь матери-одиночке? Для нее же квот не создашь?

– Тут вопрос решается по-другому. Однажды ко мне на прием пришла женщина со своей большой бедой: муж умер, она осталась с ребенком. У нее нет ни денег, ни собственности. И она никогда не работала. Да, мы помогли ей деньгами, чтобы она с ребенком могла какое-то время на них прожить. Но главное было найти ей подходящую работу, а это трудно, если она не владеет никакой профессией. Для таких случаев у нас есть специальные программы. Там желающие могут в короткий срок получить профессию продавца, или парикмахера, или компьютерщика. Если же женщина хочет открыть собственный бизнес, мы поможем с кредитом.

– И что выбрала ваша посетительница?

– Профессию продавца. Сейчас работает в большом универсаме, ребенок ходит в детский сад. Жизнь налаживается.

– А как можно помочь старикам, кроме пенсии?

– Я стараюсь развивать два направления. С одной стороны, всячески поощрять волонтеров, готовых помогать старым, немощным людям. А с другой – находить деньги для платных помощников. Почти в каждом доме, где живет одинокий старик, вы увидите молодую девушку-помощницу. Чаще всего это филиппинка или вьетнамка. Если у старика есть хорошо обеспеченные дети, они нанимают такую помощницу сами. В остальных случаях – если дети помогать не могут или не хотят – мы берем оплату девушек на себя.

Сатируллу часто можно увидеть на собраниях низовых ячеек партии АКЕЛ. Хотя она давно уже не рядовой активист, а член Центрального комитета партии.

Дела молодежные

– Сегодня политическая активность молодежи больше или меньше, чем в прошлые годы? – спрашиваю я у Кристосиса Кристофидиса, генерального секретаря Союза левых молодежных организаций.

– Мне трудно сравнивать. Могу только уверенно сказать, что мои ровесники принимают активное участие в общественной жизни.

– И что их к такой активности подвигает?

– Больше всего, конечно, трагедия разделения острова.

– Но ведь тому минуло уже тридцать пять лет. Не притупилась острота проблемы?

– Было время, когда эта боль слегка поутихла. Появились новые молодые люди, которые не застали ужасов 1974 года. Для них это уже история. Но в последнее время интерес к этой теме снова вспыхнул.

– Почему?

– Дело в том, что у проблемы разделения есть две фазы, и они сильно отличаются одна от другой. Тогда, после 1974 года, перед нами стояли задачи, которые нужно было решать немедленно. Как помочь беженцам? Как облегчить страдания молодых людей, оставшихся без крова, без денег? Тогда и начали создаваться молодежные центры. Они устраивали детей-сирот в семьи. Создавали спортивные клубы, сколачивали футбольные команды, открывали библиотеки. И приглашали к детям-беженцам социальных работников, психологов. Дети, подростки нуждались в психологической помощи: многие из них потеряли родителей, видели смерть, жили в нищете, голоде. Вот на что были направлены усилия молодежных организаций в то время. Сегодня большинство проблем такого рода решено. Но наступила вторая фаза. Задача сегодняшнего дня в том, чтобы способствовать сближению двух частей разделенного острова.

О том, как решается эта задача, я беседую с секретарем одной из региональных молодежных организаций АКЕЛ Хрисантосом Ланетосом.

– Вы понимаете, конечно, то, что произошло тридцать пять лет назад, остаться бесследным не могло. Враждебность, предубеждения, непонимание и сейчас разделяют людей, в том числе молодых, и с греческой, и с турецкой частей острова, – говорит Хрисантос.

– Как же это можно преодолеть?

– О, это очень сложно, достигается не быстро и не просто. Мы задумались: а откуда вообще берется неприязнь к людям другой культуры? Да, у нас она, конечно, существует на генетическом уровне. Но если откинуть историческую память, почему современные молодые греки продолжают недружелюбно относиться к своим ровесникам-туркам? Да просто потому, что они их не знают. Вот с этого – со знакомства с нашими ближайшими соседями – мы и начали. Приглашаем на наши собрания молодых турок. Обсуждаем проблемы, общие для них и для нас. Устраиваем экскурсии, знакомим с памятниками культуры – их множество во всех частях острова. Мы также организовали выставку турецких и греческих художников. Кстати, вы знаете, что сюжеты их картин почти полностью совпадают: боль, страх, обреченность. Трагедия-то коснулась и греков, и турок. А недавно у нас был большой концерт, в нем приняли участие певцы, танцоры, поэты – турки вперемежку с греками.

– И каков результат?

– Ну, о результате говорить еще рано. Процесс сближения, как вы понимаете, долгий. Но делать же что-то надо. И именно молодежь, современно мыслящая, должна подать пример толерантности.

Снова вернусь к Кристосису Кристофидису. Он беседовал со мной не только как руководитель левых молодежных объединений. Он еще входит в правление Объединенного союза молодежи Кипра. Организация эта государственная, финансируется правительством. Я, естественно, спрашиваю, что же объединяет молодых людей разных политических ориентаций. Какова их общая цель? Ответ был такой:

– Вырастить новое поколение людей, здоровых духовно и физически.

– Масштаб, прямо скажем, глобальный, – улыбнулась я.

– Да, задача, конечно, огромная. Но с чего-то же начинать надо. Мы начинаем с малого.

Он показал мне обширную программу союза: организация хорошего отдыха, доброго общения, борьба с наркотиками. Последнее меня особенно заинтересовало. Я прошу рассказать об этом более подробно.

– Наш лозунг: «Бороться не с наркоманами, а с наркозависимостью», – говорит Кристосис. И поясняет: – Мы должны так организовать жизнь молодежи, чтобы эта жизнь была заполнена здоровыми интересами. И тогда пойти в спортзал, в библиотеку или заняться туризмом будет приятней, чем курить травку или колоться.

– И что, если парень, положим, ходит в библиотеку, он автоматически отворачивается от марихуаны?

– Нет, конечно. Мы пригласили социологов, попросили проанализировать, почему ребята ударяются в наркоту. Выяснилось, что чаще всего причина – неуверенность в себе, недостаток самоуважения.

– И как молодежная организация может поднять уважение к себе у молодого человека?