Александр Андреев - Степан Бандера в поисках Богдана Великого Страница 19

В военных делах я всегда руководствовался государственными мотивами, желая создать национальную силу, армию, на которую мог бы опереться народ в своих государственных устремлениях. Мне мешали и мешают создать эту силу и наши политические партии и генералы.

Сколько политиков и военных не могут понять, как тяжело вести строительство нашего государства, какая для этого нужна осторожность, ответственность, чтобы провести страну по лабиринту неоформленной воли народа, сложной международной обстановки, чувствуя неуважение к тем, кто отдает ей мозг и свою душу. Эти люди за деревьями не видят леса, удовлетворяются сегодняшним днем, не хотят видеть завтрашние перспективы.

В территориально-государственных делах я руководствуюсь принципом соборности Украины. Основой государственности должна быть Центральная Украина – Надднепровская, а у нас обязательно нужно волю политиков Галичины навязать всему украинскому народу. Я сторонний реальной политики, а не фантастических достижений. Для осуществления идеала нации уйдут несколько десятилетий муравьиного труда, на который способны не политические дети – седые профессора, а люди реального дела.

В начале нашего движения 1917–1920 годов я имел дело с народом, который не знал, что он хочет, и за что будет бороться. Мне иногда кажется, что воюя за независимую Украину, часто при «нейтралитете» самого украинского народа, мы, как те библейские евреи, только в военных мытарствах узнали, что мы хотим и за что боремся. Всякому овощу свое время. Навязывать народу преждевременно государственность было бы опасно, он может не выдержать испытания, и сама идея государственности скомпрометировала бы себя на долгие годы.

Украина, как независимое государство, станет реальностью уже сегодня, она могла бы стать тем, чем неминуемо будет завтра, если бы вчера государственная борьба ее народа не была задержана насилием исторического врага.

Эта борьба только задержана, но не убита, ее живая вода разлилась по артериям национального организма и осуществляет животворную функцию, набирая новые силы и ища новые пути для достижения нацией ее государственной цели. Пройдут сроки подготовительной работы – цель будет достигнута.

В украинскую государственность мы верим, украинскую государственность мы исповедуем, в ее неминуемости мы уверенны и ее идею носим в сердце.

Проблема украинской государственности может быть решена в первую очередь на Большой Украине под московско-коммунистической оккупацией. Станет действительностью украинская держава над Черным морем и на обеих сторонах Днепра, и тогда только вопросом времени будет объединение украинских земель вокруг их первоисточника.

Некоторые говорят, что из нас «людей не будет» и что вообще дело с украинской государственность безнадежно. Я так не думаю. Я уверен, что Украина, как государство, будет. Я думаю, что дорога для украинской государственности идет через Киев, а не через Львов. В этом направлении я работаю, несмотря ни на что. Я уверен, что правильность моей линии оправдает история, как оправдала она Богдана Хмельницкого за трактат под Зборовом, хотя народная песня и посылала по адресу великого гетмана пожелание, чтобы «первая пуля его не минула».

У меня нет разочарования ни в нашем народе, потому что он такой, каким его сделали обстоятельства, часто сильнее его, ни в его способности к самостоятельной жизни, так как эта способность будет развиваться и укреплять его. Ситуация, в которой он оказался сегодня, не вечна и не безнадежна. Сменить ее в определенной мере зависит и от напряжения собственных сил. Нужно работать над этим всем и каждому, в меру сил и возможностей.

Дело достижения украинской государственности – это дело всей украинской нации, а не какого-то класса или партии. Без этого мы своей земли не добьемся никогда. Наша сила в единстве! Пусть среди нас будет меньше тех, о которых говорят, что они ничего не забыли и ничему не научились! Пусть будет больше таких, которые учатся на своих ошибках и имеют мужество их признавать, чтобы избежать их в будущем!

Наша эмиграция в меру своих сил должна найти себе дорогу к европейскому печатному слову и использовать его трибуну для пропаганды, объясняя украинские проблемы для Европы. Организация публичных лекций, рефератов, широких информаций также должна активно использоваться в нашей работе».

В 1923 году Симон Петлюра написал резонансную теоретическую работу «Современная украинская эмиграция и ее задачи». Ее публикация вызвала ярость совсем не всегда «исторического врага», хозяева которого, возможно, отдали своим службам приказ перейти к активным действиям против руководства Директории УНР в изгнании:

«Доказать европейцам необходимость признания за украинской нацией прав на ее независимую государственную жизнь, это значит лучше всего подойти к делу фактического раздела бывшей московской империи, ныне «советской федеративной республики».

Все государства, созданные после 1917 года на территории бывшей России, от Прибалтики до Польши и Кавказа, не имеют шансов на долгое существование и будут всегда в опасности, пока на юге бывшей империи не будет создано и не войдет в силу независимое государство украинского народа, способное стать базой, основой более-менее защищенной жизни новых государственных образований, организованных из бывшей России.

Только создание и укрепление украинского государства может фактически решить судьбу России и привести ее к последнему, окончательному и бесповоротному разделу.

Главной работой по признанию украинской проблемы в Европе будет та, которую на Украине своей кровью, жертвами и упорством в направлении создания собственного государства сделает наш народ.

Одновременно с этой работой мы, украинская эмиграция, должны показать политическим кругам великих держав, их прессе, их обществам тот дальтонизм, к которому они близки, ожидая воскресения старого могущества Великороссии. Мы должны доказать, что это ошибка, самообман, что мы, украинцы, вместе со всеми бывшими «инородцами», до этого не допустим, и что резервная позиция великих держав по отношению к нам в первую очередь дорого будет стоить этим державам.

Мы должны скомпрометировать идею реставрации великой России, как идею не реальную, искусственную и не выгодную для Европы, таящую в себе для нее опасность. Дело этой компрометации совсем не легкое, и для этого мы должны использовать весь свой богатый опыт, который получили в борьбе за независимость против московского «я».

Украинская эмиграция действием должна противостоять советской Москве и ее советской Украине. Только тогда мы выполним это обязательство, когда поможем полной компрометации большевистских экспериментов в глазах мира. Большевики еще не раз будут напрягать свои силы, чтобы обмануть легковерных и шантажом или обманом вырвать свою выгоду. Мы должны их вывести на чистую воду и разбить их планы любой ценой.

Мы имеем от россиян тяжелое наследство: наклонность к бесконечным, одурманивающим и изматывающим разговорам и дискуссиям, которые в большинстве своем превращаются в пустую болтовню и беспредметное словоблудие. Будем учиться у европейцев, всегда помнящих, что «время-деньги».

25 мая 1926 года Симон Петлюра был застрелен на улице Расин в Париже полуанархистом Самуилом Шварцбардом, заявившем после сложного задержания в полиции, что он мстил Главному атаману за еврейские погромы 1919–1920 годов на Украине. Парижский суд, на котором оставшиеся в живых свидетели описали ужасы погромной резни, убийцу оправдал. Украинская и русская эмиграция стала утверждать, что убийство Петлюры организованно Москвой. Судебное следствие не очень занималось ни возможными заказчиками убийства, ни «большевистским следом», а европейские газеты публиковали посмертные статьи этого ненавистного большевиками человека: «Уместнее всего напомнить о чувстве национальной чести, которым должна дорожить нация, как дорожит каждый человек чувством личной чести и собственного достоинства. Украинская государственность – это наша реальность, потому что ее духом овеяна вся наша жизнь»

В 1926 году гимназисту Степану Бандере исполнилось семнадцать лет. Он еще не знал, что только в 1917–1920 годах в войнах, революциях, эпидемиях и репрессиях погибли почти два миллиона украинцев, и это был совсем не смертельный конец, а только его начало.

30 декабря 1022 года Украинская Советская Социалистическая республика с территорией почти в полмиллиона квадратных километров и населением в двадцать шесть миллионов человек со столицей в Харькове вошла в состав СССР. Через несколько лет бывшие соратники автора Октябрьской революции, первого председателя Совета Народных Комиссаров и главы Советского Союза Владимира Ульянова-Ленина сквозь зубы радостно восклицали, что «если бы Ильич был жив, его бы конечно расстреляли». Уже к концу 1920-х годов население огромного государства было поделено на тех, кто уже сидел в лагерях ГУЛАГА ОГПУ-НКВД СССР, находится под следствием и тех, кто в любой момент мог попасть под следствие и затем находиться в лагерях.