Александр Модестов - Бои за Ленинград Страница 20

«26 марта 1941 года Сталин просматривал донесения.

«Гитлер на совещании 05.12.40 года сказал: «Опыт прежних кампаний показывает, что наступление должно начаться в благоприятный момент, который зависит не только от погоды, но и от соотношения сторон, вооружения и т. д. Русские уступают нам в вооружении в той же мере, что и французы. Русские располагают небольшим количеством современных артиллерийских батарей. Всё остальное – модернизированная старая материальная часть; наш танк Т-3 с 50 мм пушкой (весной их будет 1500 шт.), как нам представляется, явно превосходят русский танк. Основная масса русских танков имеет плохую броню. Армия не имеет настоящих командиров. Смогла ли она за последнее время серьёзно внедрить правильные принципы военного руководства в армии? Более чем сомнительно. Начатая реорганизация русской армии к весне не сделает её лучше. К весне мы будем иметь явное превосходство в командном составе, материальной части, войсках. У русских всё это будет, несомненно, более низкого качества. Если по такой армии нанести могучий удар, её разгром неминуем. Ведя наступление против русской армии, не следует теснить её перед собой, так как это опасно. С самого начала наше наступление должно быть таковым, чтобы раздробить русскую армию на отдельные группы и задушить в мешках». Последние строки Сталин подчеркнул красным карандашом» (Жухрай). Но спрашивается тогда, если Сталин знал о планах и сроках нападении на СССР, почему начало войны подвергло его буквально в шок? Частично на этот вопрос ответил в своей «Грозе» Бунич: Сталин очень надеялся, что до тех пор, пока Гитлер не разделается с Англией, он не нападёт на СССР и СССР сможет лучше подготовиться к неизбежной войне. Поэтому Сталин и стал принимать желаемое за действительное. Всякую информацию о планах нападения Гитлера на СССР он считал дезинформацией и очень сердился на тех, кто с этим не соглашался. Поэтому Голикову, чтобы уберечь свою голову, приходилось подтверждать, по существу, дезинформацию о планах высадки немцев на Британские острова, после того как Гитлер разберётся с балканскими делами – с Грецией, Болгарией и Югославией. Бунич пишет, что начальник Информационного отдела ГРУ подполковник Новобранец неоднократно настойчиво докладывал Голикову, что есть неопровержимые данные о подготовки немцев в ближайшее время напасть на СССР. Но Сталин все доводы, доказывающие, что Германия нападёт на СССР в ближайшее время, отвергал. Особенно с гневом он обрушился на сообщение Зорге о дате начала войны. Игорь Пыхалов и В. Сахаров указывали в своих произведениях, что выводы Новобранца и донесения Зорге были не всегда точны и в них была также доза дезинформации (Зорге несколько раз доносил о различных сроках нападения на СССР, чем и вызвал гнев Сталина). Как видно, что Сталин уверен был, что он сможет договориться с Гитлером. Но то, что Сталин сам первым собирался напасть на Германию в июле 1941 года, я сильно сомневаюсь. И повторяю, не потому что мы, как это нелепо делают защитники нашей не агрессивности и миролюбия, были миролюбивым государством. Перед Сталиным не стояло никаких моральных проблем. Просто он очень сильно и основательно боялся наших неудач на войне. Прошёл всего год после того, как мы со сверхбольшими потерями «победили» Финляндию. И менее двух, как по личной вине Жукова были допущены большие потери, особенно в танках, при Халхин-Голе.

Почему Гитлер в своём докладе делал упор на выпуск танков Т-3 с 50мм пушкой? Дело в том, что большинство модификаций основного танка немцев Т-3 были с 37 мм пушкой, а о существовании в этот период наших серийных танков КВ и Т-34 с 76,6 мм пушками Гитлер и не подозревал. Немецкий танк Т-4 имел короткоствольную пушку 75 мм, имевшую вследствие короткого ствола гораздо меньшую начальную скорость полёта снаряда, что делало её малоэффективной против брони наших танков.

Основные характеристики наших и немецких танков к началу войны

Вот какой отзыв дал Миллер-Гилленбранд: «На вооружение Красной армии к началу компании поступил новый танк Т-34, которому немецкие сухопутные силы не смогли противопоставить ни одного равноценного танка, ни соответственно оборонительного средства. Появление танка Т-34 было неприятной неожиданностью, поскольку он, благодаря своей скорости, обладал, высокой проходимостью, усиленной бронезащитой, вооружением, и, главным образом, удлинённой 76-мм пушкой, обладающей повышенной меткостью стрельбы и пробивной способностью снарядов на до сих пор недосягаемой дистанции, словом, представлял собой совершенно новый тип танкового оружия. Появление танков Т-34 в корне изменило тактику действий танковых войск. Если до сих пор к конструкции танка и его вооружению предъявлялись требования, в частности, подавлять пехоту и поддерживающие пехоту средства, то теперь в качестве главной задачи выдвигалось требование на максимально дальней дистанции поражать вражеские танки».

Гитлер имел ошибочное знание о количестве противостоящих ему дивизий и, особенно, танков. Во время войны Гитлер сказал, что если бы он знал о наличии у русских такого количества танков, то он не начал бы войну. Гитлер очень недооценил наши вооружённые силы. Гитлеровское командование очень надеялось, что, недовольные сталинскими репрессиями, наши воины будут в массовом количестве переходить на сторону противника. Но наши части, в основном, оказывали ожесточённое сопротивление, даже оказавшись в безнадёжном положении. Любовь к Родине и преданность к своим семьям были выше политических амбиций. Гитлер также недооценил и нашу авиацию. Интересно мнение по этому вопросу финна Йокопии Маунно: «Военно-воздушные силы Советского Союза, как известно, понесли серьёзный урон от внезапного удара Люфтваффе в ночь на 22 июня 1941 года. Оперативная сводка германских ВВС от 23 июня сообщает об уничтожении 1111 самолётов: 223 сбито в боях, 888 выведено из строя на аэродромах. Немцы полагали, что противнику был нанесён невосполнимый урон. Приведённые данные представляются весьма точными. Но общий вывод немцев оказался всё же неверным по трём причинам. Во-первых, они наполовину занизили реальную мощь советских ВВС, и поэтому масштаб потерь не имел столь решающего значения, как они полагали. Во-вторых, советская авиапромышленность, производившая новые типы самолётов, оказалась более эффективной, чем предполагали немцы. В-третьих, потери сказались на положении только Западного округа из существующих пяти военных округов. В нём из-за упущений в маскировке потеряно 738 машин. Тогда как более тщательно подготовившиеся фаланговые участки фронта – Ленинградского и Одесского округов – потерь практически не понесли. Таким образом, у Советского Союза, несмотря на потери, имелось достаточно сил для того, чтобы использовать их против Румынии и Финляндии: авиация сразу же была применена против вступившей в войну Румынии, в отношении колебавшейся Финляндии – после некоторого размышления».

Какими силами располагала Германия на востоке против наших сил к началу боевых действий против СССР?

Но у Красной армии на подходе находились значительные силы, в то время как Вермахт имел весьма малые резервы. С самых первых дней Великой Отечественной войны нашей пропагандой было сочинено два мифа – миф о внезапности нападения Германии на Советский Союз и миф о превосходстве немецкой военной техники. Но как уже было показано, ни стратегической, ни тактической внезапности нападения не было. Да и по техническому оснащению Красная армия уступала немецкой по весьма немногим образцам оружия. Мы уступали, вернее не успели наладить массовый выпуск уже принятых на вооружение самолётов, но у нас было большое преимущество в танках. Основной причиной наших неудач была отвратительная роль Генштаба в деле размещения наших войск в пограничных областях, очень плохом состоянии наших оборонительных сооружения и, главное, плохое оповещение и связь.

Наши неудачи в начале войны, несмотря на преимущество по сравнению с немцами в живой силе и технике, объясняются не только внезапностью нападения немцев и их опытом ведения войны, но, прежде всего, бездарностью и малой инициативностью нашего командования, боязнью принять решение, неугодное высшему командованию. И это имеет старую историю. Царский Генштаб был неплохо подготовлен к Первой мировой войне. Россия вела боевые действия с переменным успехом на территории Польши. После Октябрьского переворота и создания Красной армии почти весь Генштаб и большинство царских офицеров служили в Красной армии, и, благодаря их искусству, большевики победили в гражданской войне. Но после гражданской войны они были обвинены в измене и подверглись репрессиям как лица дворянского происхождения. Во многом этому способствовало то, что организатором Красной армии был Троцкий, «военспецы» служили в гражданскую войну под его командованием. Сталин их опасался. Таким образом, почти все бывшие царские офицеры в двадцатых годах были заменены бездарными малограмотными командирами пролетарского происхождения, окончившими, как Жуков, командирские курсы. «Из 276 тысяч русских офицеров по состоянию на осень 1917 года к июню 1941 года в армейском строю находилось вряд ли более нескольких сотен» (Александров К. М.).