Анатолий Терещенко - «Оборотни» из военной разведки Страница 27

— Какой бутерброд, пойдем попробуем шашлычок. Здесь его делают отменно, — проговорил Александр, понимая, что придется платить за всех собутыльников. Друзья редко когда раскошеливались.

«Скупердяи, любят дармовщину. На халяву всё норовят. Сколько раз я рассчитывался за них! А ведь деньги есть, я видел. Лариска понравилась, надо выдержать роль денежного и нежадного офицера», — подумал Иванов.

Шашлык запили шампанским. Напиток ударил в голову. Вскоре хорошее настроение сменилось сплином. Нахлынули тягостные мысли о бытовых последствиях развода, ожидаемых сложностях в служебной карьере и многочисленных долгах.

Неожиданно перед столиком появился мужчина среднего возраста в крупных очках. Тяжелая темно-роговая оправа придавала лицу интеллигентный вид.

— Разрешите? — обратился он к Александру по-английски. — Я нечаянно подслушал, как вы сказали даме фразу на английском языке — «Чего хочет женщина, того хочет Бог!» У вас прекрасное произношение. Типичный техасский акцент. Вы случайно не учились у нас в Штатах?

— Нет. Кто вы?!

— Меня зовут Питер Сэмлер. Я американец, поэтому приятно был поражен таким высоким уровнем знания нашего языка, тем интересней — молодым человеком, — с небольшим акцентом говорил иностранец.

— Нет, нет, я учился в Москве. Качеству языка я обязан только своей преподавательнице. Меня зовут Александр.

Завязался непринужденный разговор. Настроение снова поднялось. Захотелось блеснуть эрудицией и произвести эффектное впечатление на иностранца.

— У вас, Саша, — можно я вас так назову? — несомненный талант лингвиста. Мне редко приходилось встречать иностранцев с таким прекрасным произношением. Вас ждет отличная карьера, — как мёдом мазал Сэмлер. Говорил он мягко, подчеркивая искреннее расположение к собеседнику. Вскоре американец извинился и распрощался, выразив надежду когда-нибудь снова встретиться. Именно здесь, на отдыхе.

— А почему бы нет?!

— Ну, тогда до следующего выходного — ровно через неделю, — улыбчиво ответил Питер. — Кстати, принесу вам кое-какую литературу. Совершенствовать язык надо — он любит тренировки.

Иванову польстили комплименты янки. Лариса, ставшая свидетельницей события, тоже осыпала словами восхищения знатока английского языка, оцененного так высоко американцем. «Случайный человек — и тот подметил мои языковые способности, — с удовольствием подумал офицер. — А на службе не ценят. Думаю, всё от зависти… Судьба даёт мне шанс. Зачем искать кого-то, когда через Питера смогу выйти на посольского разведчика? Обязательно надо встретиться…»

Через неделю на пляже Александр быстро отыскал Сэмлера, удобно разместившегося под креповым зонтиком. Рядом лежала кипа каких-то брошюр и журналов. В стороне стоял голубой «Форд» с дипломатическим номером американского посольства. «Человек слова, не забыл обещанного», — подумал Иванов, направляясь к знакомцу, стоящему с каким-то молодым человеком.

После обмена приветствиями Сэмлер, как бы сглаживая неловкость появления третьего человека, быстро проговорил:

— Разрешите, Саша, я вас представлю коллеге. Он закончил университет, прекрасно знает русский язык.

Специализируется по культурным памятникам СССР и, в частности, России. Кроме того, у него есть хобби — собирать русский фольклор.

— Дэннис Макмэхен, — быстро представился молодой человек, а затем сразу же предложил называть его «просто Володей».

Новый знакомый был неплохим рассказчиком. Говорил по-русски чисто, знал массу анекдотов, подчеркивал внимание к собеседнику. Александру Володя всё больше и больше нравился. В процессе общения Иванов сообщил ему данные о себе и сведения о месте службы. В очередной выходной уже сетовал на тяжесть армейской жизни, семейные неурядицы. Не забыл упомянуть о долгах. Совсем не удивился, что Володя не только посочувствовал ему, но и пообещал помочь с финансами. Договорились встретиться 9 августа 1981 года в районе станции метро «Речной вокзал» — в лесопарковой зоне возле улицы Дыбенко.

Иванов понял сразу, что от него требуется. Он собрал первый шпионский товар для продажи, упаковав его, как когда-то письмо, в пачку — только теперь из-под сигарет «Пэлл-Мэлл».

В условленный день ровно в 16.30 советский офицер встретился с американским разведчиком.

— Привет, Александр! Ты «хвоста» за собой не привел?

— Нет… проверялся.

— Пройдем по аллее, — Макмэхен указал на асфальтированную дорожку лесопарковой зоны. С минуту шли молча. Инициативу вскоре взял Володя:

— Не будем терять зря время. Ответь мне на вопросы. Говорить будешь сюда, — он показал на очечник, где был закамуфлирован диктофон. — Говори спокойно и четко. Итак, в каком учреждении ты работаешь?

— Я всё написал.

— Не имеет значения. Ты должен всё равно ответить.

— Ладно, но ты… вы обещали…

— Я понял, Саша, твой интерес. Деньги я не забыл, — он достал из кармана пакет и протянул его офицеру. — Здесь пять тысяч, как я и обещал.

— Спасибо, Володя, но я хочу сказать…

— Этого мало? Вообще плата — это не повод для дискуссий. Этот вопрос мы с тобой ещё в деталях обсудим. Запомни одну истину: большие деньги в начале такой карьеры так же опасны, как опасно переедание после длительного голодания. А пока прошу продолжить ответы. Времени у нас мало, давай будем пособранней…

В конце беседы Володя передал Александру спичечный коробок и предложил ознакомиться с содержимым дома. На этом личная встреча закончилась.

Придя домой, Иванов открыл коробок. В нем оказалось несколько листков тонкой бумаги размером 18×26 сантиметров, на которых имелся текст. Он стал читать:

«Дорогой друг! Мы очень рады, что нашли общий язык и установили с вами контакт. Глубоко уверены, что наши отношения по мере их развития будут искренними, взаимно уважительными и, конечно, взаимовыгодными. Мы предлагаем вам 5000 рублей, зная, что вы нуждаетесь в деньгах. Они помогут поправить материальное положение и рассчитаться с долгами…»

На другом листе излагалась просьба ответить на некоторые вопросы, интересующие ЦРУ: каков точно ваш адрес и индекс, в каком именно учреждении вы работаете и что оно из себя представляет, в какой должности служите, чем занимаетесь, имеете ли автомобиль и радиоприёмник, их марки, есть ли у вас фотоаппарат, умеете ли фотографировать, к какой информации имеете доступ, перечислите сослуживцев, их должности, точно укажите место своей службы и сделайте привязку его к местности…

Были в этом перечне и другие вопросы. В конце письма шли рассуждения о личной безопасности — ему, мол, не предлагают более крупной суммы лишь потому, что он может привлечь к себе ненужное внимание органов военной контрразведки.

Иванов понял: он практически завербован и уже выполняет задания разведки иностранного государства. Пройдет несколько месяцев и, будучи арестован, он скажет в своих показаниях: «Я много думал о мотивах, в силу которых стал изменником Родины. Задумываться стал об этом вскоре после того, как со мной установила связь американская разведка… Оценивая совершенное мною деяние… на путь преступления я встал в силу целого ряда обстоятельств субъективного характера…

У меня были искаженные представления о ценностях жизни. Мне были присущи высокомерие и болезненное самолюбие, излишние самоуверенность и самонадеянность, честолюбивые амбиции, переоценка своих способностей и качеств…»

Но это всё было потом, а пока он перечитывал последний листок с расписанием последующих встреч, составленным профессионалами посольской резидентуры ЦРУ сразу на четыре месяца вперед. В инструкции предусмотрительно указывалось, что в случае если на встречу придет не Володя, а кто-нибудь другой, Александр должен будет держать в левой руке свернутую газету и на пароль: «Вы друг Володи?» — ответить отзывом: «Да, и прошу передать ему привет!»

Запланированные на 17 и 23 сентября 1981 года личные встречи не состоялись из-за невыхода на связь разведчика. Потом он объяснит срыв встречи болезнью — разбил радикулит. Встретились лишь 27 сентября, и агент передал два шпионских сообщения. На следующее свидание Дэннис Макмэхен пришел не один, а в сопровождении незнакомой Александру женщины лет 25-ти, худощавой, неброской, с правильными чертами лица. В беседе она участия не принимала, внимательно смотрела по сторонам — страховала. Это была жена американца — Лесли Макмэхен.

Иванов получил в тот день в полиэтиленовом пакете шпионскую экипировку: специальный миниатюрный фотоаппарат «Минокс», десять кассет к нему с пленкой на 230 кадров каждая, тайнописную копирку, шифрблокнот, инструкцию по составлению тайнописных сообщений и обычную авторучку, на стержне которой была намотана пленка с новым планом связи.