Разгром линии Маннергейма - Сергей Степанов Страница 3

Все полны напряжения. Затарахтели пулеметы. Слышен захлебывающийся лай финского «Суоми». Телефонная трубка у уха.

— Кравченко овладел дотом № 0021, — докладывает старший лейтенант Крючков.

На лицах окружающих появляются улыбки. Передаю весть о падении дота майору Рослому по телефону. Какая это была радость для всех!

— На доте № 0018 красный флаг, — докладывает старший лейтенант Яцков.

Все впились теперь глазами в высоту 65,5. Там центральный дот № 006, куда и наносится главный удар. И вот, наконец, в 12 часов 28 минут и на центральном доте № 006 взвился красный флаг.

Поблескивая серебром могучих крыльев, пошли на север самолеты. Огневой вал, очищая путь пехоте и танкам, уходит все дальше и дальше, к роще «Фигурная».

Прорыв совершен!

Герой Советского Союза полковник И. Рослый

Одиннадцатое февраля

Наконец-то приблизился долгожданный час — час решающего боя. Ночь прошла спокойно. Наша артиллерия молчала, чтобы не вызвать подозрений у противника. Молчали и финны.

Над землей вставал рассвет, одетый в серую дымку. Наступало 11 февраля. В предутренней полутьме невидимым было движение войск. Бесшумно накапливался мой стрелковый полк на исходных рубежах.

Справа, на болоте, в полной готовности к атаке, расположился батальон тов. Кравченко. Левее, на главном направлении, против высоты 65,5, особенно сильно укрепленной противником (12 рядов надолб, ряды колючей проволоки, доты и дзоты), залег батальон тов. Сороки. 1-й батальон находился на левом фланге, во втором эшелоне. Танки ждали сигнала к выступлению.

Вот заговорили мощные орудия. Оглушающие залпы сотрясали воздух и землю. Непрерывный гул орудийных выстрелов сливался с разрывами снарядов, высоко подбрасывавших вырванные с корнями деревья и глыбы мерзлой земли на рубеже, занятом противником. Это началась артиллерийская подготовка.

Еще раз проверяю готовность батальонов к атаке. С правого фланга бойко отвечает знакомый голос…

— Кравченко, это вы?

— Я, товарищ командир полка, — ответил Кравченко.

— Как настроение людей?

— Все уверены в победе.

За него я спокоен: прекрасный командир, истинный патриот социалистической Родины! Недавно Кравченко ходил в разведку с группой бойцов и обморозил ноги. Его отправили в госпиталь. Он просил отпустить его в батальон, но врачи были неумолимы. Кравченко не желал даже на короткое время расставаться с боевыми друзьями, с которыми делил лишения фронтовой жизни и радость побед. Однако пришлось уступить.

Но вот Кравченко узнает, что завтра в полдень батальон пойдет в решительную атаку. При содействии санитарки он втайне от врачей покинул госпиталь. С неописуемой радостью встретили бойцы любимого командира.

Герой Советского Союза полковник И. Рослый

Канонада длится более двух часов. Путь пехоте проложен. На переднем крае оборонительной полосы противника все, казалось, превращено в щепы и развалины.

По установленному сигналу огонь артиллерии быстро переметнулся за передний край обороны. Пехота устремилась на высоту 65,5 и в рощу «Молоток». Будто из-под земли выросли танки, вырвались вперед и пошли впереди пехоты. Еще мгновение — и первые группы бойцов ворвались в траншеи, вступили в рукопашную схватку с белофиннами, забрасывая их гранатами, уничтожая штыками, расстреливая в упор.

Почти одновременно батальоны Кравченко и Сороки заняли высоту и водрузили красные флаги на дотах.

Это была волнующая картина. Когда мелькнули на дотах флаги, в первых рядах загремело грозное «ура». Его подхватили все бойцы. Клич победы катился из края в край, сливаясь с гулом артиллерии, со стуком пулеметов.

Но линия Маннергейма на этом участке была прорвана только частично. За железобетонными сооружениями имелись дерево-земляные, куда поспешно отходил противник. Немедленно продвинуться вперед на плечах неприятеля, не давая ему опомниться, добить его — такая задача стояла перед нами.

Сочетая огонь сдвижением, мы стремились все вперед и вперед. Забрасывали гранатами удиравших шюцкоровцев, поливали их свинцовым дождем. Почерневший снег покрылся трупами белофиннов. Преследование не приостанавливалось до рощи «Фигурная». Но у рощи мы были встречены ураганным огнем. Пришлось остановиться для перегруппировки сил.

Разведка установила, что у опушки рощи «Фигурная» протянулся противотанковый ров шириной в 7 метров. Противник, численностью до двух батальонов, зарылся в землю. Мы готовились к новой атаке. Ночью на левом фланге сделали проходы для танков.

— Товарищ командир полка, — сказал мне капитан Кравченко, — лобовой атакой трудно взять противника. Это будет стоить больших потерь.

Кравченко был прав. Подступы к роще «Фигурная» противник прикрывал сильным огнем.

Я приказал Кравченко отвести батальон в рощу «Молоток», ночью обойти рощу «Фигурная» и ударить во фланг противника. Так и сделали. Внезапный удар по флангу привел врага в замешательство, он обратился в бегство. До 700 трупов белофиннов усеяло землю.

Этим маневром полк завершил прорыв линии Маннергейма.

* * *

Когда вспоминаешь о славных боях за безопасность северозападных границ нашей Родины и колыбели Великой Октябрьской социалистической революции — города Ленина, с гордостью думаешь о боевых товарищах и друзьях по фронту. Некоторые из них пали смертью храбрых — вечная память им! — а живые неустанно крепят мощь Красной Армии и находятся в постоянной боевой готовности.

Герой Советского Союза старший лейтенант Г. Хараборкин

Танки на высоте 65,5

Вштабе танковой бригады я был назначен командиром 3-й роты. Ее личный состав имел крайне смутное представление о методах борьбы в укрепленных районах. Вообще экипажи не обладали еще должной выучкой, что объяснялось главным образом молодостью командного состава. Предстояло в короткий срок сколотить экипажи, научить их действиям против укрепленного района, да и самому получше «подковаться».

Наметив программу занятий, я приступил к делу. Провел командирскую разведку переднего края укрепленного района, отработал упражнение по курсу огневой подготовки. Много времени было уделено вопросам взаимодействия с подразделениями стрелкового полка, которым командовал майор Рослый.

Командиры машин и водители ходили в разведку, изучали подходы к дотам, характер противотанковых препятствий. Взаимодействие на наших занятиях осуществлялось полностью. Вместе с пехотинцами, артиллеристами и саперами рота училась в тех условиях, в которых ей предстояло вести бой.

Танкисты стали часто бывать у пехотинцев. Вместе обсуждали, как на данной местности действовать, чем танкист может помочь пехотинцу, и наоборот.

Особое внимание было обращено на готовность пулеметов к стрельбе в условиях больших морозов. Мы вымыли оружие бензином, насухо вытерли, и оно работало безотказно.

10 февраля, в 9 часов утра, я был вызван в клуб стрелкового полка. Это была просторная, хорошо освещенная землянка, где можно было свободно развернуть карту.

Командир полка отдал приказ о прорыве укрепленного района на высоте 65,5. Батальону капитана Сороки, согласно приказу, предстояло наносить удар в лоб. Моя рота придавалась этому батальону, получившему, кроме того, роту