Григорий Василенко - Найти и обезвредить Страница 4

В Минеральных Водах эшелон с оружием был сдан руководству 11-й Красной армии, а эсеро-меньшевистская предательская деятельность разоблачена на страницах газет, на собраниях трудящихся Северного Кавказа.

…Разведчику Зорину каждую секунду приходилось рисковать жизнью, сталкиваться с непредвиденными трудностями, поэтому он привык обдумывать каждое слово, держаться уверенно. Как-то он оказался свидетелем секретного разговора между генералом Дмитриевым и его приближенным, бывшим царским министром путей сообщения Рухловым. Рухлов рассказывал Дмитриеву о своей встрече с Радзиевичем, председателем окружного Совета. Радзиевич доверительно высказал предположение о наличии у председателя ЧК Власова своего человека в руководстве «Общества». Ему якобы доподлинно известно, что благодаря добытым через этого человека сведениям красным удалось захватить эшелон с вооружением. Лицо Дмитриева побагровело, но он выслушал Рухлова до конца.

— Ждать больше нельзя!.. Предательство нам и нашим союзникам слишком дорого обходится! В ближайшее же время соберем чрезвычайное совещание с участием руководителей отрядов, групп, представителей воинских частей и наметим дату всеобщего восстания!

…Сообщение разведчика и другие материалы заставили председателя ЧК задуматься. Об измене Радзиевича и о своих планах он рассказал верному партийцу Анджиевскому. Работая рука об руку с Власовым, Анджиевский понимал, что четко поставленная разведка и своевременно полученные сведения помогут в зародыше задушить контрреволюцию.

Теперь требовалось решительно, смело и внезапно нанести контрудар и разгромить вражеское гнездо. Собранные воедино данные раскрыли перед чекистами картину враждебной деятельности и замыслов «Общества спасения Терека от большевизма». Чекистам противостояла крупная организация отъявленных врагов Советской власти — белогвардейских офицеров, бывших царских чиновников, различного рода претендентов на лидерство в остатках буржуазных партий и другого сброда со всех концов России и Северного Кавказа. Она располагала вооруженными отрядами и группами, размещенными в тайных местах на окраине Пятигорска и в его окрестностях. Главари имели тесную связь со штабом Деникина и ставленником англичан Бриггсом. Заговорщики готовили взрывы промышленных объектов, патронно-пульного завода, арсенала под Машуком, намечали захватить железнодорожный узел и мастерские, склады с продовольственными и промышленными товарами, совершить террористические акты против деятелей большевистской партии и советских работников…

Через некоторое время к Власову поступили данные о дне и точном времени сборища главарей «Общества» и представителей его боевых подразделений, которые должны были назначить дату выступления подпольных формирований совместно с бандами Бичерахова, Шкуро и им подобными.

Чекистам в эту ночь некогда было спать. Дом, где происходило основное совещание руководителей отрядов и групп заговорщиков, заранее окружили группы захвата…

— Именем революции вы арестованы! Кладите оружие, сдавайтесь! — решительным голосом приказал Власов.

Чекисты и красноармейцы держали оружие наготове.

— В чем дело? — резко выкрикнул старый худой генерал.

Остальные как будто онемели. Потом раздались неуверенные возгласы:

— Мы протестуем!

— Вы совершаете насилие!

Власов пронзил взглядом сборище:

— Вам понятен приказ?!

Генерал медленно вытащил браунинг и положил на стол. За ним последовали другие. Наступила тишина, лишь слышался стук складываемого на стол оружия.

— Это другое дело. Теперь успокойтесь! Уверяю, ваши дни… — не успел Власов закончить фразу, как раздался выстрел. У председателя ЧК фуражку сбило пулей. Несколько офицеров кинулись к дверям, окнам.

— Стой, стерва! — красноармеец винтовкой преградил им путь, но был отброшен в сторону.

— Куда спешишь? — Ермаков схватил белогвардейского полковника за ворот. Тот, повернувшись, ударил чекиста по голове…

— Вот тебе, контра! — стоявший рядом боец навалился на полковника, пустив в ход кулаки.

— Кадет сбежал! — и молодой чекист стал стрелять из окна. Белогвардеец как будто споткнулся, медленно осел на землю.

У одной из дверей лежал тяжело раненный чекист…

Операция в основном прошла благополучно. Арестованный генерал Дмитриев выглядел усталым. С трудом справлялись с волнением в необычной обстановке бывший царский министр Рухлов, наказной атаман Бабиев, генерал Рузский, бывший министр Добровольский, сенаторы Кривошеин и Крашенинников и другие белогвардейские главари. Только отдельным заговорщикам удалось скрыться. Среди них оказался и изменник — бывший председатель окружного Совета эсер Радзиевич.

К концу операции было задержано и арестовано свыше ста отъявленных заговорщиков… На допросах главари «Общества», слуги «веры и правды», пытались цепляться за идею возрождения «святой России». Показания их полностью подтвердили имеющуюся у чекистов оперативную информацию.

Власову еще раз стало ясно, что не скоро эта сволочь успокоится. Чекистам предстоит в будущем еще более ожесточенная борьба.

В результате предательской деятельности Радзиевича окружной Совет был засорен враждебными элементами, поэтому его пришлось распустить. Анджиевского назначили чрезвычайным комиссаром, он же возглавил партийную организацию города и округа…

Михаил Федосеевич Власов давно присматривался к Сорокину. Он видел, что Сорокин злоупотребляет властью, игнорирует партийное руководство в армии. В штабе Сорокина враждовали казаки и иногородние. Главком и его приближенные пьянствовали, бесконтрольно тратили крупные суммы, отпущенные на нужды Красной Армии. Об этом Власов докладывал председателю крайкома партии В. Крайнему и председателю ЦИК А. Рубину, беседовал с другими большевиками.

А время шло. Сорокин с каждым днем укреплял свои позиции и постепенно становился полным хозяином в армии и в городе.

Для руководства Северо-Кавказской армией в октябре 1918 года постановлением ЦИК Северо-Кавказской республики был образован Реввоенсовет, а Северо-Кавказская армия переименована в 11-ю регулярную Красную армию. Созданием РВС Сорокин остался недоволен. В этом он усматривал ограничение своей власти, а во всяком, кто в чем-либо с ним не соглашался, — личного врага. В числе их были командиры Матвеев, Кочергин, Жлоба, Федько. Считая себя по-прежнему неограниченным в действиях, главком Сорокин приказал оставить занимаемые нашими войсками позиции и отступить на восток. Таманскую армию он перебросил к Невинномысской для накопления сил и последующего наступления на Кубань и Ставрополь.

Получив такой приказ, командующий Таманской армией И. И. Матвеев стал убеждать Сорокина в том, что армия, оказавшись в голодных калмыцких степях, погибнет. Матвеев предложил другой план. Он считал необходимым захватить станцию Кавказская, а затем либо наступать на Екатеринодар, либо идти на соединение с войсками Царицынского фронта. План Матвеева в основном совпадал с замыслами Г. К. Орджоникидзе, который находился во Владикавказе.

Сорокин был взбешен. К тому же в войсках 11-й армии прошел слух о замене Сорокина командующим Таманской армией, и главком решил избавиться от него. В начале октября за невыполнение приказа об отводе таманцев из-под Армавира на Невинномысскую Реввоенсовет 11-й армии вызвал И. И. Матвеева для объяснений в Пятигорск. После длительной беседы его отпустили. РВС продолжал заседать, но тогда никто не сумел разгадать намерений Сорокина. Когда Матвеев поздно вечером вернулся в свой вагон, он тут же был арестован конвоем Сорокина и ночью 8 октября расстрелян по постановлению РВС, принятому по настоянию Сорокина.

Весть о расправе с ним облетела все таманские части, бойцы и командиры заволновались, открыто высказывали свое недовольство. Воспользовавшись этим, Сорокин стал требовать от РВС применения к Ковтюху, Батурину, Федько, Кочергину, допустившим, по его мнению, эти волнения, суровых мер наказания. Северо-Кавказский ЦИК, крайком партии и РВС санкции на арест не давали. Тогда Сорокин смещает Кочергина с поста командующего Белореченским фронтом, арестовывает его за сочувствие планам Матвеева.

В Пятигорск Сорокин стянул огромный отряд явно преданных ему людей. «Сорокинцы» — так они себя называли — носили на рукавах красные полоски с его фамилией. Сам Сорокин всегда появлялся в сопровождении сотни личной охраны, со своим знаменем и оркестром трубачей.

Власов понимал, что от Сорокина и его подчиненных можно ожидать всего, и стал предпринимать необходимые меры безопасности. Под его руководством был сформирован Коммунистический полк, главным образом из комсомольцев, молодежи, преданной ленинским идеям.