Михаил Барщевский - Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12 Страница 40

В.: Но встреча в «Дорчестере» состоялась через шесть дней после избрания Путина?

О.: Да, совершенно правильно. 13-го, а Путина выбрали 7-го, но ситуация для меня была по-прежнему сопряжена с большой неопределенностью. Я прекрасно понимал, что могут быть причины, как Путин позже сказал, дать мне по голове дубинкой.

В.: Вы говорите нам, что Бадри вас информировал об основных вехах, событиях в этих переговорах. А знали ли вы, что Бадри подтвердил несколько раз всем тем, кто принимал участие в переговорах, что вы не участвовали в этом?

О.: Это совсем не правильно. Очень много есть доказательств, и на первоначальном этапе моя фамилия фигурирует и упоминается очень много: В&В, Бадри и Борис. Мне тоже показывали какие-то документы, я не очень люблю работать с документами, но мне достаточно показали документов, чтобы понять, что Абрамович, Дерипаска и Анисимов, безусловно, прекрасно понимали, что я был одной из сторон этой сделки. Позже они пытались меня куда-то там все глубже и глубже закопать, скрыть. И в итоге Бадри сказал: «Борис, они не согласятся с упоминанием твоей фамилии». Я сказал: «Ну и хорошо, пусть не упоминают». Но я не знал, что Бадри подписал документ, что он никогда не обратится в суд и не будет за это бороться, об этом мне Бадри не говорил.

В.: Господин Анисимов и господин Streshinsky из Coalco заявят, что Бадри сказал им, что он выступал единолично и что вы не участвовали в этой сделке. Вы в курсе этого?

О.: Это ложь.

В.: Это ложь, что такой разговор состоялся?

О.: Бадри никогда не мог бы это сказать Анисимову или кому-либо от Анисимова, потому что все прекрасно знали, что мы партнеры с Бадри 50 на 50. Это совершенно невозможно, невозможно себе представить, чтобы Бадри кому-либо такое сказал. Более того, если вы посмотрите на бумаги, которые показывают начало переговоров о продаже нашего второго транша 25 %, то оттуда совершенно четко видно, что все – и Анисимов, наверное, лучше, чем кто-либо, и Абрамович, конечно, тоже на этом же уровне понимания – знали прекрасно и понимали, кто является истинным продавцом своего второго транша.

В.: Знали ли вы, что Бадри дал такую гарантию, что он является единственным бенефициарным владельцем?

О.: Я был очень удивлен, когда мне это показали в первый раз, я был поражен, что Бадри подписал гарантию освобождения от ответственности. Действительно, со мной он это не обсуждал.

В.: Но справедливо сказать, что вас устраивало, что Бадри подписывал документы на основе того, что как бы вам не принадлежали эти акции.

О.: Я сказал Бадри, что он может делать все что угодно. Хотят меня спрятать – пусть прячут, я им сказал. Но опять же Бадри мне никогда не говорил, что он будет давать гарантию во время продажи этих акций, что больше нет бенефициарных владельцев. Я уже говорил господину Сампшну, что с самого начала я принял решение, что я буду подавать в суд и заявлять об угрозе и запугивании.

Нам принадлежали акции 50/50 с господином Абрамовичем в РУСАЛе. А остальное принадлежало господину Дерипаске. Господин Абрамович обманул нас, нарушил наше доверие совершенно ужасным образом. Мы узнали об этом из новостей, из газет. Это потрясающе, что он сделал. Ну, я думаю, что Абрамович сможет все это объяснить вам, когда он будет давать свидетельские показания.

Судья Элизабет Глостер: Пожалуйста, господин Адкин.

Г-н Адкин: Большое спасибо, госпожа судья.

Господин Березовский, я собирался задать вам следующий вопрос. Когда вам сказали на перекрестном допросе на прошлой неделе, что к господину Абрамовичу тоже обратились в конце 1999 года продавцы алюминиевых активов, вы ответили на это, что сама идея была смешной, и господин Абрамович был никто в то время, вы это помните?

О.: Помню, да.

В.: Ваши свидетельские показания. Вы здесь говорите, что в конце 1999 года влияние Абрамовича превысило ваше влияние, и он ходил на день рождения к господину Путину и так далее, да? Господин Березовский, вы здесь не утверждаете, что господин Абрамович был никем.

О.: Да, вы совершенно правы. Когда я сказал, что Абрамович был никто, может быть, это было только частью правды, поскольку в тот момент времени Абрамович уже становился влиятельным, становился известным, и, совершенно определенно, многие люди в то время это понимали. Действительно, для многих людей он был никем в то время, и, определенно, его влияние стало усиливаться только после того, как Путин сел в президентское кресло. Но неправильно утверждать, что Абрамович был никем. Когда я сказал, что Абрамович был никем, я имел в виду, что его влияние только начало расти в то время.

И опять же я хочу вам напомнить, что его позиция, которую он занял, позиция усиления своего влияния, это было создано мною, поскольку по его просьбе я представил его Татьяне, Валентину, а позже Путину. И поэтому я понимал, что его влияние растет, но немного людей в тот момент времени признавали, что он стал таким влиятельным. И вы правильно упомянули, что он действительно был приглашен на день рождения Путина, но… В то время сколько людей знало, что Абрамовича пригласили на день рождения к Путину? Я совершенно уверен, что очень узкий круг людей понимал, что он вошел в доверие к Путину.

В.: Господин Березовский, позвольте вам вот что заявить. Объяснения, которые вы представили, почему к вам пришли продавцы алюминиевых активов и почему они продали свои активы, это полная чепуха, поскольку все знали с конца 1999 года, что Путин победит на выборах.

О.: Ха, это значит, что вы совершенно не знаете российскую историю. Когда Путин был назначен премьер-министром, даже ведущие российские политики сказали, что это полная чепуха, Путина никогда не выберут, и это была общепринятая точка зрения. Во всяком случае, все известные политики того времени – Немцов, Чубайс, многие другие вообще не верили, что Путин победит на выборах. Даже когда его назначили действующим президентом с 1 января, все равно все считали, что совершенно определенно он может проиграть на выборах, коммунистам может проиграть. И совершенно неправильно утверждать, что все понимали, что Путин будет президентом. Я, да, я понимал, ну, может быть, еще пять человек понимали, но не более того.

В.: Хорошо, вы тогда считаете, что российский эксперт с вашей стороны в этом деле что-то знает о российской истории?

О.: Да, он гораздо меньше меня знает, но знает. Потому что я делал историю, а он просто ее изучал.

В.: Посмотрите, пожалуйста, параграф, который начинается: «Путин стал действующим президентом России после ухода в отставку президента Ельцина 31 декабря». Прочитайте про себя, хорошо? Вот что заявляет ваш эксперт по российской истории. А сейчас я вам покажу, что заявляете вы в ваших показаниях. «1999 год завершился уходом в отставку Ельцина 31 декабря, и господин Путин стал действующим президентом России».

О.: Да. И что дальше?

В.: Вы заявляете, что уже в то время было ясно, что Путин преуспеет и Путин заменит собой президента Ельцина.

О.: Да, это верно.

В.: И причина, по которой вы это сказали, господин Березовский. И вы не сказали, что это только ваша точка зрения. Когда вы давали показания, вы соглашались, не так ли, с тем, что утверждал ваш эксперт. И это было достаточно очевидно для всех. Начиная с конца 1999 года Путин собирался победить на президентских выборах.

О.: Вы совершенно не правы, вы настолько не правы, ужасно не правы. Я вам говорю, до последнего момента, до начала президентской кампании, до последнего дня кампании было много сомнений для большинства, что вообще не будет второго раунда. И мы боялись, что во втором раунде будет действительно непонятно, у кого будет шанс на победу.

Для меня это действительно было совершенно ясно и очевидно, а для других – нет, совершенно не очевидно. Простите, госпожа судья, но в 1996 году для меня тоже было очевидно, что Ельцин после рейтинга в 5 % выиграет. Но по этой причине господин Сорос и сказал мне, что меня просто убьют на следующий день, как только коммунисты вернутся к власти. И то же самое произошло и в этой ситуации.

И поверьте мне, господин Адкин, я действительно являюсь экспертом российской политики.

В.: Позвольте вам предложить следующее. Ваше объяснение в предыдущих показаниях по поводу продажи алюминиевых активов полностью не соответствуют действительности. Господин Березовский, вы на прошлой неделе показывали, не так ли, что вы приняли на себя обязательства к продавцам алюминиевых активов после 10 февраля 2000 года, несмотря на тот факт, что вас в соглашении не было, вы не были одной из сторон по контракту.

О.: Да, вы правы, моя роль с самого начала…

В.: Простите, господин Березовский, я сейчас о вашей роли вас не спрашиваю. Я вам напоминаю ваши показания и хочу задать вопрос после этого.

О.: Какие обязательства вы имеете в виду?

В.: Я предполагаю, они были очень значительными, например, заплатить за активы.

О.: Определенно, нет. После того как Роман Абрамович посчитал деньги и сказал, что у нас достаточно денег, это были уже обязательства господина Абрамовича.