Робер Букар - В недрах секретных архивов Страница 8

— Ну, что же, да? — добродушно опросил капитан.

— Я согласен, раз так нужно, — решительно ответил мнимый дезертир.

Голос Крафенберга сделался суровым:

— Если вы обманете наше доверие или будете сообщать нам ложные сведения, то считайте себя мертвым; мы разделаемся с вами, как с собакой; мне не нужно говорить, каким образом это будет сделано… Но так как, неправда ли, вы согласны работать с нами, то подпишите этот контракт.

Капитан протянул дезертиру отпечатанную на пишущей машинке бумагу, гласившую:

«Я даю слово всеми моими силами служить Германии, которая, начиная с этого дня, будет моим единственным отечеством, Я обещаю сохранять конспирацию, быть осторожным и мужественным при выполнении возложенных на меня поручений.

В этом я клянусь перед богом!»

Вот каким образом С25 вступил в секретную армию германских шпионов.

История выполнения одного задания

На следующий день С25 получил приказ отправиться в Барселону в распоряжение начальника германской разведки. Последний, коротко проэкзаменовав его, предложил С25 редактировать еженедельную французскую газету, издававшуюся в Испании германской контрразведкой.

На этом посту агент С25 не замедлил обратить на себя внимание своего начальника; его изящный и легкий стиль заслужил самую лестную оценку. Скоро ему был поручен ответственный отдел, который устанавливал связь между различными лагерями французских беглецов в Испании.

Газета была широко распространена; каждую субботу ею регулярно выбрасывалась очередная порция лжи.

В этот период французское правительство начало посылать в Испанию специальных агентов с задачей побуждать к возвращению дезертиров, вступивших на этот путь. Дезертирам гарантировалось полное прощение при условии, если они искупят свою вину участием в борьбе с противником.

Немцы немедленно приняли решительные меры и организовали контрпропаганду. Это дело было специально поручено С25 и нескольким другим агентам германской разведки. Они действовали очень успешно, всячески мешая возвращению дезертиров во французскую армию.

Через месяц работа С25 в газете была внезапно прервана телеграммой, которая предписывала ему вернуться в Сан-Себастьян. Там капитан Крафенберг объявил ему, что период испытания окончен, и что его способности будут использованы на другом, более сложном деле.

Агента одели с головы до ног во все новое, а затем снабдили необходимыми документами и паспортом с печатями испанской государственной канцелярии. Так он превратился в синьора Мигуэля де Паленсия, официального делегата Международного общества Красного креста.

— Завтра вы отправитесь в Мадрид, — сказал ему на прощанье Крафенберг, — а оттуда вы поедете в Париж, где и будете ждать наших инструкций в отеле Палэ д'Орсей.

Затем капитан передал С25 десять тысяч пезет на покрытие первых расходов.

— Вы будете теперь кастильским дворянином. Сумейте всегда быть на высоте вашего положения и без колебания расходуйте столько денег, сколько потребуется. Когда они выйдут, мы вам вышлем еще. Ведите дело широко. Германия богата и будет еще богаче, когда мы выиграем эту проклятую, навязанную нам войну.

С25 больше ничему не удивлялся: в последнее время ему часто приходилось менять условия жизни и социальное положение. Для выполнения своего задания он сделался дезертиром, теперь он оказался знатным испанцем.

С25 прекрасно освоился со своей новой ролью, и когда, через день после отъезда из Барселоны, он с высокомерным видом проезжал границу, комфортабельно расположившись в спальном вагоне, никто, конечно, не мог его узнать.

Ему удалось, таким образом, убедиться, с какой легкостью иностранец, снабженный чужим паспортом, мог в самый разгар войны свободно проникнуть на французскую территорию.

На пограничном вокзале наш путешественник скрыл свою радость возвращения, боясь выдать свое инкогнито. Довольный тем, что ему удалось выполнить часть порученного французским командованием задания, он забылся в сладкой дремоте. Когда он проснулся и стал вспоминать все пережитое за последние дни, обдумывая в то же время планы будущей работы, он неожиданно почувствовал, что за ним наблюдают.

Подняв голову, он заметил молодую красивую женщину, которая несколько раз прошла мимо его купе, проявляя к нему очевидный интерес.

Первая мысль ею была: является эта женщина агентом французской или германской разведки?

С25 решил из осторожности не замечать ни лестных взглядов, ни обещающих улыбок, которые элегантная путешественница посылала по его адресу.

Это было правильное решение, так как позднее он узнал, что «Штаб пяти» поручил этой чрезмерно любезной женщине наблюдать за ним в дороге и затем дать о нем сведения.

Одно из правил германского руководства по шпионажу гласит: никогда не пользоваться агентами, которые слишком легко поддаются женскому очарованию.

Приехав в Париж и остановившись в отеле Палэ д'Орсей, С25 больше недели не имел никаких известий ни от генерала Шульца, ни от его преданного сотрудника капитана Крафенберга. Ему стало уже надоедать вынужденное безделье, когда однажды после полудня при выходе из отеля он был остановлен молодым человеком, который незаметно передал ему конверт и поспешно скрылся.

В этом письме ему назначалось свидание на следующий день в 4 часа в Соборе Парижской богоматери, с правой стороны у четвертой колонны, считая от алтаря.

С25, конечно, отправился в указанное время в назначенное место. Он стоял коленопреклоненный минут пять, когда рядом с ним опустился маленький человек с всклокоченной бородой, закутанный в пелерину.

У вновь прибывшего был вид заговорщика из водевиля.

— Друг, — начал он вполголоса с сильным немецким акцентом, — нам нужно добыть планы нового авиационного мотора, который только что передан в воздухоплавательное управление военного министерства. Выясни, проникни в нужное место и, когда достанешь документы, возвращайся как можно скорее в Сан-Себастьян, где ты будешь нужен.

Синьор Мигуэль де Паленсия не успел задать ни одного вопроса, как человек в пелерине, сунув ему в руку письменное задание с перечнем вопросов, подлежащих выяснению, тотчас же смешался с толпой молящихся.

Опустив голову, С25 стал обдумывать столь неожиданный оборот событий.

Ему хотелось как можно скорее снестись с французским начальником, который послал его для выполнения этого поручение, но он отлично понимал, что нужно соблюдать крайнюю осторожность, чтобы обмануть бдительность следивших за ним людей.

Сначала следовало достать военное платье, чтобы проникнуть, не привлекая внимания, на авиационные аэродромы, находящиеся в окрестностях столицы. Этим он хотел показать германским агентам, которые, безусловно, следили за своим новым работником, что он без замедления принялся за полученное им задание.

Теперь дело завязалось окончательно, и не было больше возможности от него уклониться. Он рассчитывал одурачить немцев.

Чтобы переодеться в костюм летчика, внешность которого не возбудила бы никаких сомнений, С25 не обратился ни к патентованному портному, ни в магазин готового платья, так как голубая форма и сверкающие золотом галуны привлекли бы внимание тех, мимо которых надо было пройти незамеченным.

С25 обратился к старьевщикам и перекупщикам, лавки которых тянутся вдоль улицы С. Андрэ. Здесь был большой выбор: перед ним лежали груды старого военного платья, потемневшего от времени и истрепанного от непогоды.

С25 мог бы нарядиться в мундир дивизионного генерала, однако, он предпочел быть поскромнее и купил простую куртку адъютанта. Прикрепленная к ней ленточка от военной медали говорила о добросовестной и верной службе. Это был лучший прием, чтобы пройти незамеченным. Действительно, кто будет разглядывать адъютанта? Офицеры его не замечают, а простые солдаты избегают из страха быть замеченными им.

Запасшись старьем, завязанным в пакет, С25 отправился на улицу Дофин, снял там комнату в одном отеле и немедленно переоделся. Затем в течение нескольких дней он регулярно появлялся на авиационном поле Буожэ. Он приходил туда с видом завсегдатая, и никому в голову не пришло усомниться в личности этого чересчур любопытного адъютанта.

Он входил в ангары, иногда, для придания себе начальствующего вида, бросал глухим голосом какое-нибудь критическое замечание, потом выходил сердитый, с ощетинившимися усами.

Постепенно у него завязалось знакомство в мире механиков. Его проникновение в воздухоплавательные сферы проходило успешно.

Однажды вечером один из офицеров-авиаторов удивился неуместному любопытству незнакомого адъютанта. Чтобы избежать неприятных инцидентов, последний счел за лучшее скрыться и вернуться в Париж.